Ныряющие в темноту

Спустя несколько минут Кавалканте вернулся с массивной папкой под мышкой и сел за стол. Он снова взглянул на Чаттертона, приподняв одну бровь.

— Вы уверены в этих координатах? — спросил он.

— Полностью, — ответил Чаттертон. — Мы были там трижды.

— Что ж, похоже, у нас нет никаких данных в отношении этого места. Там нет немецкой субмарины… или вообще чего-либо… по этим координатам.

Усмешка Ваета, сдерживаемая в течение всей встречи, уступила место широкой улыбке.

«Это удивительно, — произнес наконец Кавалканте. — Это просто удивительно. Давайте возьмем видеозапись и пойдем к доктору Алларду, посмотрим ее вместе. Ему следует с ней ознакомиться. Должен вам сказать, мистер Чаттертон, к нам обращается очень много людей, полагающих, что они обнаружили немецкую подлодку или что у них есть секретная информация о субмаринах. Почти всегда это не соответствует действительности. Но ваш случай просто удивительный».

Кавалканте проводил Ваета и Чаттертона в роскошный кабинет. Вскоре их приветствовал человек среднего возраста с волнистыми волосами с проседью, в очках в тонкой оправе, в галстуке «бабочка» и твидовом пиджаке. Человек представился как доктор Дин Аллард, директор центра, и предложил всем сесть.

Кавалканте принялся рассказывать: «Мистер Чаттертон, — сказал он, — нашел немецкую субмарину возле берегов Нью-Джерси, ее местоположение определено, возраст точен, характер повреждений определен, имеется видеозапись». Аллард выслушал все это с уставшим видом. Он слышал такие заявления не одну тысячу раз. Они всегда оказывались необоснованными.

Кавалканте помолчал немного для эффекта.

«Дело вот в чем, доктор Аллард, — продолжил Кавалканте. — Я проверил записи. Там ничего не должно быть».

Аллард медленно кивнул.

«Ясно, — сказал он. — Как я понимаю, у вас есть видеозапись, мистер Чаттертон. Мы можем ее посмотреть?»

Пока Кавалканте готовил кассету, Аллард вызвал в кабинет Уилльяма Дадли, своего заместителя. Аллард приглушил свет, и пять человек смотрели кадры, снятые Чаттертоном в боевой рубке и в носовом торпедном отсеке. Тихие восклицания «удивительно», «невероятно», «потрясающе» слышны были все сорок минут, пока не кончилась запись.

«Не могу поверить, что там немецкая субмарина времен Второй мировой войны, а мы ничего о ней не знаем, — сказал Аллард. — Мистер Чаттертон, если я снаряжу военное судно и пловцов, чтобы обследовать вашу находку, вы согласитесь сотрудничать с ВМС, чтобы идентифицировать подлодку?»

Чаттертону потребовалось какое-то время, чтобы оценить серьезность предложения. Он был парнем из Нью-Джерси с парой дыхательных баллонов, покоряющим океан на борту небольшого судна, которое может выдать не больше одиннадцати узлов. Аллард предлагал направить туда команду профессиональных водолазов, силу и ресурсы ВМС США, чтобы разгадать тайну. Он стал думать над витиеватым ответом, соответствующим моменту, но вместо этого смог произнести только: «Разумеется!»

Дадли сделал шаг вперед. Он был единственным в кабинете, кто не улыбался.

«Доктор Аллард, сожалею, но мы не можем этого сделать, — сказал он. — Как вы знаете, США подали в Международный суд жалобу на Францию по поводу корабля конфедератов „Алабама“. Суть вопроса состоит в том, что французы осуществляют погружения к американскому боевому кораблю, а мы заявляем о необходимости защиты того, что является братской могилой. Мы не можем одновременно с этим погружаться к немецкой братской могиле на территории США. Наша позиция в суде будет ослаблена».

Аллард некоторое время обдумывал этот аргумент.

«Да, ты прав, Билл», — произнес он. Он повернулся к Чаттертону: «Мне очень жаль. Хотя мы не можем отправиться туда и помочь вам с погружениями, но мы можем предоставить вам в архиве все, что нужно для исследований».

Аллард встал, снял пиджак и закатал рукава рубашки.

«Действительно, начнем прямо сейчас. Билл, найди, пожалуйста, для мистера Чаттертона буклет, где рассказывается о наших возможностях».

Дадли провел Чаттертона в свой кабинет. Он закрыл за собой дверь, обернулся и посмотрел Чаттертону прямо в глаза. «Не люблю я вас, — сказал Дадли. — Не люблю дайверов, которые таскают вещи с затонувших судов».

Чаттертон понимал его чувства. Некоторые ученые презирали ныряльщиков за их желание добраться до трофеев на затонувших кораблях. Чаттертон для себя все давно решил. Если он обнаружит, к примеру, корабль викингов, которому тысяча лет, он оставит его для археологов: на корабле викингов есть вещи, которые надо изучить и сохранить. Но если это судно времен Второй мировой войны, в отношении которого все известно и тщательно задокументировано? Чаттертон полагал, что у него все нормально сложится с Аллардом, Кавалканте и Центральным архивом ВМС. Он не будет настаивать на сотрудничестве с Дадли: «Ладно, я не в претензии».

Дадли и Чаттертон вернулись в кабинет Алларда, где присутствующие поблагодарили ныряльщика за то, что он принес настоящую тайну в стены Центральнго архива ВМС. Вает и Кавалканте затем проводили его в собственно архив, где представили Кэтлин Ллойд, архивариусу и правой руке Кавалканте. Кэтлин должна была оказывать Чаттертону всяческое содействие. Чаттертон поблагодарил Алларда, затем растворился с Ллойд и Ваетом в читальном зале, полном трудов действующих военных, писателей, ветеранов, историков и профессоров. Здесь Ллойд сообщила ему о четырех важнейших источниках, доступных ему. Каждый был для Чаттертона откровением. Кэтлин Ллойд имела в виду следующие документы.

Донесения о противолодочных боевых действиях: ежедневная хронология столкновений между союзными силами (кораблями, самолетами, дирижаблями, гражданским воздушным патрулем, вооруженными национальными гвардейцами на борту торговых судов) и вражескими кораблями, которые были опознаны как субмарины. Донесения могли включать в себя боевые столкновения, погони, обнаружения, сонарные контакты — все, что относится к преследованию немецких подлодок. Если в донесении шла речь о боевом столкновении, более детальный отчет под названием «Рапорт об атаке» мог прилагаться здесь же.

Боевые журналы восточного морского рубежа: ежедневная хронология значительных действий или наблюдений, осуществленных силами союзников на восточном побережье США. Такие наблюдения включали в себя все: от появления масляного пятна и загадочного клуба дыма до обнаружения спасательного жилета. В отличие от донесений о противолодочных боевых действиях, эти записи не касались немецких подлодок.

BdU КТВ — ежедневный отчет немецкого командования подводного флота (BdU), где подробно описываются действия их субмарин по всему миру. Здесь содержатся приказы подлодкам, зафиксировано содержание штабных радиограмм, приводится описание боевых действий. Лишь BdU КТВ, составленные до 16 января 1945 года, пережили войну — более поздние отчеты немцы уничтожили.

Файлы по отдельным субмаринам: досье ВМС США, содержащие информацию по отдельным немецким субмаринам. Здесь могли быть данные о типе подлодки, ее заданиях, походах, перехваченные радиограммы, донесения разведки, фотографии, допросы выживших, а также биографические данные командира лодки.

Мисс Ллойд предложила, чтобы Чаттертон начал исследование с донесений о противолодочных боевых действиях, проверив наличие рапортов о подводных столкновениях в районе загадочной затонувшей субмарины. Если он найдет такие донесения по району, близкому к месту кораблекрушения, он может запросить детальные файлы по этим случаям. Он может также сверить время событий с данными немецких отчетов по субмаринам, чтобы выяснить, какие подлодки направлялись к американским берегам. Кэтлин Ллойд принесла ему первые коробки с донесениями, маркированные «1942». Вает улыбнулся и пожелал ему удачи.

«Я собираюсь проверить здесь каждый клочок бумаги, если потребуется», — сказал Чаттертон.

С этими словами он сел и открыл первую коробку с донесениями о противолодочных действиях — «1942». Он начал с 1 января и пробегал страницы глазами в поисках координат в радиусе пятнадцати миль от места гибели подлодки.