Страница 5 из 35
Он попросил написать об этом статью, объяснив, что в настоящее время они занимаются разработкой нескольких подозрительных иностранцев, по всей видимости, причастных к данному террористическому движению, на достоверное установление вины которых им попросту не хватает собранных материалов. Вместе с тем, появление статьи заставит их дёргаться, неизбежно совершив какую-нибудь ошибку.
Сказал, также, что его ведомство готово даже профинансировать данную работу в умеренных масштабах, но я, понятное дело, отказался – поскольку, с такими людьми нужно налаживать личный контакт, а не пытаться извлечь выгоду из каждой подвернувшейся возможности. Да и что могло быть лучшим вознаграждением за труды, чем возможность сделать сенсационную статью? А ещё он просил никому о данном разговоре не распространяться, чтобы не подставить ни себя, ни его под удар…
В тот же вечер я набросал статью и, заверив редактора, что это настоящая «бомба» убедил его незамедлительно дать её в почти готовый в печать номер газеты. Вот собственно и вся история…».
Девушка внимательно посмотрела журналисту в глаза, после чего, по всей видимости, убедившись в достоверности рассказа, снисходительно добавила – «Опиши подробно, как выглядел приходивший к тебе человек…».
Ещё через пять минут, весь этот допрос с пристрастием закончился к неимоверному облегчению Козьмина, после чего с правой ноги исчез сдавливавший её ремень, но злополучный кляп снова вернулся на своё место.
«А может его всё-таки в расход?» – поинтересовался один из здоровяков вслух, пояснив свою мысль – «Журналисты народ болтливый – язык за зубами вообще держать не умеют…».
Борис, привязанный к стулу, замер на месте, едва дыша, с мольбой в глазах глядя на незнакомцев, столь небрежно и буднично решавших его собственную судьбу.
«Этот наш умный – никому не расскажет…» – улыбнулась девушка, фамильярно похлопав журналиста по щеке, поинтересовавшись – «Ведь так?».
Молодой человек несколько раз энергично кивнул головой.
«Вот и отлично!» – произнесла девушка, после чего все трое покинули квартиру, оставив Козьмина, сидеть привязанным к деревянному стулу, наедине со своими собственными мыслями о категориях добра, зла и российской действительности…
Дежавю
(21.04.2013, Владивосток, 13–00)
С большим трудом, развязавшись и протирая затёкшие руки и ноги, Козьмин прошёл на кухню, где выпил валерьянки и таблетку от головной боли. После этого, тихо проклиная про себя совсем распоясавшихся оборотней в погонах, тщательно собрал тряпкой разлитую посередине комнаты воду. Далее скатав и положив в прихожей, до нитки вымокший ковёр и вымыв руки, он вытер пот со лба, и, заварил себе чашку горячего чая…
В этот момент раздался звонок в дверь…
Журналист быстро вскочил и, дойдя по двери, не открывая, с дрожью в голосе нервно поинтересовался – «Кто там?».
«Капитан, Эльвира Седова, оперативно-следственная группа, главное следственное управление Приморского края…» – чётко произнесла молодая девушка в аккуратных очках, как положено предъявив служебное удостоверение, где вполне чётко была различима фамилия сотрудника, фотография и, заходившая на неё, синяя печать управления.
«Могли бы и раньше отреагировать, меня тут вообще чуть не убили!» – в целом удовлетворённый увиденным, гневно произнёс Козьмин, раздражённо распахнув дверь, добавив – «А где же группа?».
В тот же момент два электрода карманного электрошокера нежно коснулись его рубашки и, не произнеся более ни слова, получив удар током, тело молодого человека, словно бревно, с гулом рухнуло на паркетный пол.
В следующий момент, почувствовав всем телом прилив живительной прохлады, он с трудом открыл глаза и с ужасом понял, что он снова сидел привязанным на том же самом стуле с кляпом во рту, что и несколько часов тому назад…
Девушка с тёмно каштановыми волосами и голубыми глазами, в аккуратных атласных перчатках, поставила в сторону ведро с остатками воды, после чего подошла к нему и, подбадривающе похлопав его по щеке, с улыбкой произнесла – «Козьмин, мне нужно задать Вам несколько вопросов. Вопросов, касающихся Вашей вчерашней статьи о дорожно-транспортном происшествии, повлёкшем гибель Александра Александровича Воротилова, недавно назначенного директором администрации порта. Статьи, в которой Вы упомянули, что убийство директора порта является делом рук движения, именующего себя экзорцистами. Понимаю, что то о чём я попрошу, вероятно, может не вполне соответствовать Вашей профессиональной этике, как журналиста, но меня, тем не менее, очень интересует ваш источник информации для данной статьи. Со своей стороны могу гарантировать Вам полную конфиденциальность».
Глаза Козьмина наполнились тоской и печалью, после чего он отчаянно покачал головой, показывая всем своим видом, что честь и репутация журналиста для него не пустые слова, чтобы так просто от них отмахнуться…
«Вот знала, ведь, что так и будет…» – улыбнулась девушка и, пододвинув ближе к нему второй стул, села рядом, аккуратно достав из-за пазухи небольшой пластиковый пакет со шприцом и ампулу с прозрачной жидкостью.
Прямо перед глазами перепуганного до смерти молодого человека, девушка осторожно извлекла шприц, по всему виду далеко не первой свежести, после чего аккуратно отломила стекло ампулы, наполнив его содержимым. После данной церемонии она широко улыбнулась и, ещё раз приветливо похлопав журналиста по щеке, дружелюбно произнесла – «Признаться честно, Борис, я не очень люблю, безответные беседы и не сторонница насилия, по крайней мере, до некоторого разумного предела. Поэтому сделаем так – я осторожно выну кляп у Вас изо рта, а Вы будете вести себя тихо. Стоит Вам закричать – мне придётся ещё раз вырубить Вас шокером. Полагаю, это Вам понятно, так ведь?».
Козьмин исступлённо кивнул, в знак полного согласия с обозначенными незнакомкой условиями, очередной игры с его собственной жизнью.
Девушка, как и обещала, вынула кляп и, улыбнувшись, продолжила – «В этом шприце сыворотка правды – стоит мне ввести её Вам в кровь и через пятнадцать минут несколько спутанно и сумбурно, но, тем не менее, Вы расскажете мне всё что знаете. В целом можете быть вполне спокойны, поскольку, разумеется, ввод препарата Вас не убьёт, хотя от воздействия этой дряни для Вашей печени наступят весьма нежелательные и долго играющие последствия. Принимая во внимание данный факт, полагаю, что у Вас есть следующий выбор – следовать этическим нормам журналистики прикрывая Вашего информатора до конца, а точнее до последней капли разума при вводе препарата, с последующим длительным лечением в стационаре какой-нибудь больницы или сразу рассказать мне всё, что я прошу. Ваш выбор?».
«Шприц…» – нервно произнёс молодой человек, поспешно добавив в ответ на удивлённое подобным ответом выражение лица девушки – «Шприц одноразовый?».
«Да, разумеется…» – утвердительно кивнула девушка, понимающе добавив – «В смысле был им когда-то…».
Сильно побелев в лице Борис, дрожащим голосом тихо продолжил – «Что значит был? Значит, его уже использовали?».
«Да приходилось порой – бывали иногда упёртые собеседники…» – с улыбкой пожала плечами девушка.
«Он же может быть заразным!» – как нечто само собой очевидное, стараясь, не повышая голоса, с ужасом выпалил Козьмин, продолжив – «Мало ли на нём гепатит какой, или иммунодефицит или ещё какая-нибудь там зараза!».
«Всё возможно…» – как ни в чем ни бывало, с улыбкой пожала плечами девушка, после чего поднеся тонкими пальцами шприц ближе к вене на руке ещё более побледневшего юноши, невинно поинтересовалась – «Ваш ответ?».
В этот момент перед глазами Бориса закружились цветные круги, после чего он потерял сознание.
Спустя несколько мгновений, почувствовав бодрящий запах нашатырного спирта заботливо припасённого девушкой на этот случай, он пришёл в себя и, с облегчением увидев, что проклятая жидкость, всё ещё находится в шприце, лежавшем на соседнем стуле, медленно произнёс – «Я согласен. Я расскажу всё, как было с этой статьёй, будь она неладна…».