Страница 23 из 35
«А сколько он уже так спит?» – спросила девушка, сделав несколько шагов к койке пациента.
«В нашем центре – чуть больше года. Сколько он спал до этого и спал ли вообще – не известно, поскольку, его родственники не сочли возможным поделиться с нами данной, безусловно, весьма важной для его лечения информацией…» – с разочарованием развёл руками Эрик. После этого, подойдя к изголовью кровати с другой стороны, директор отделения внимательно посмотрел на лицо юноши, добавив – «Если бы Вы только знали, Ребекка, как после всех этих бессонных ночных смен и экстренных ситуаций в отделении мне порой самому хочется вот так вот выспаться – глубоко, спокойно и безмятежно…».
Девушка рассмеялась, после чего, с интересом разглядывая холодное мертвенно-бледное лицо молодого человека, мягко спросила – «Интересно, а что ему снится всё это время?».
«Мне и самому интересно…» – пожал плечами врач, с улыбкой продолжив – «В ряде восточных практик, в которых, имеется описание глубоких медитаций чем-то схожих с подобным состоянием тела, бытует мнение, что душа, отрываясь от тела, может странствовать вечно, посещая иные миры и вселенные. Видимо, и душа этого молодого человека, заслужив эту честь, на зависть всем нам, Ребекка, кому приходится ежедневно ходить на свою проклятую работу, странствует где-то там – далеко в вечной голубой небесной выси…».
Небесная высь
(27.04.2013)
Доносившийся откуда-то издалека странный нарастающий полуметаллический звон, навевая какие-то смутные и едва различимые воспоминания, медленно погружался в отдалённые глубины сознания, с каждым разом до боли всё звонче и звонче отдаваясь в ушах…
Худощавый юноша в белоснежной рубашке с галстуком, всё это время дремавший в уютном ушастом кресле, с большим трудом медленно открыл веки, словно приходя в себя после тяжёлого мучительно затянувшегося сна.
Его глаза, давно отвыкшие от яркого света, постепенно выхватывали из окружающего пространства обстановку, детали интерьера и отдельные вещи. В достаточно просторном помещении гостевой комнаты небольшого каменного дома располагались компактный обеденный столик, стоявший между парой ушастых кресел, камин с тихо потрескивавшими в нём медленно горевшими дровами, а также размещённый вдали у окна возле многочисленных полок с книгами и пергаментами большой письменный стол. Оформленное в средневековом стиле помещение помимо отблесков пламени, бушевавшего в камине, освещалось многочисленными канделябрами с горевшими в них восковыми свечами. В комнате имелись две массивные дубовые двери, одна из которых вела во внутренние покои, другая – на улицу, где возле дома раскинулся небольшой палисадник. Из окна, расположенного ближе к обоим креслам, открывался умиротворяющий вид на просторный луг и раскинувшийся до горизонта сосновый лес, залитые призрачным холодным лунным светом…
Юноша, всё ещё ощущая надоедливый звон в ушах, медленно перевёл взгляд на стоявшее напротив него кресло, в котором, удобно развалившись, сидел огромный пушистый белый котяра с горящими зелёными глазами, медленно и размеренно размешивавший серебряной ложечкой сахар в чашке со свежезаваренным кофе…
Взгляд молодого человека в одночасье застыл на этой фигуре, постепенно с трудом фокусируясь на деталях увиденного.
«Здравствуй, Алик!» – медленно произнёс Кот и, обнажив сияющую улыбку острых белоснежных зубов, ликующе добавил – «Долго же, знаешь ли, мне пришлось тебя ждать! Впрочем, я рад, что ты, наконец, таки нашёл время зайти…».
«Не разделяю подобного оптимизма…» – с большим трудом хрипло произнёс юноша, медленно выговаривая каждое слово, словно учась говорить заново.
Потустороннее существо аккуратно положило ложечку на обеденный столик, после чего в наступившей тишине, с упоением сделав глоток горячего напитка и окинув юношу пронизывающим взглядом, медленно продолжило – «Знаешь, а это было не просто – тринадцать долгих лет я провёл в этом доме, ожидая твоего возвращения, чтобы обрести то, что мне пришлось потерять…».
«Сам виноват…» – на этот раз едва заметно улыбнувшись, чуть бодрее ответил Легасов и, тихо прокашлявшись, ещё раз осмотревшись вокруг, всё ещё хриплым голосом рассудительно добавил – «А здесь у тебя ничего не изменилось – всё, как и в прошлый раз…».
«Вижу и ты, Шахматист, не утратил своего чувства юмора…» – добродушно рассмеялся Кот, приветственно пододвигая гостю, поднос с горячим кофейником и ещё одной пустой чашкой, добавив – «Даже удивительно то, как тебе удаётся сохранять подобное хладнокровие и спокойствие, когда ты знаешь, кто я и что я. Знаешь ту участь, что ожидает тебя здесь, за то, что ты сотворил. И знаешь, что всё это реально».
Юноша молча налил себе кофе в чашку из изысканного китайского фарфора.
«Или ты всё ещё веришь, что это всё всего лишь иллюзия? Всего лишь сон или бред?» – широко улыбнувшись, поинтересовался потусторонний субъект.
«Вспоминая слова майора, который довольно эмоционально, но, тем не менее, вполне сносно обрисовал весьма красноречивый фотопортрет некоей кошачьей морды, которую ему довелось увидеть в одном из ночных кошмаров, приходится признать, что всё это, действительно, может быть вполне реально. Реально, хотя бы отчасти…» – несколько отстранённо и задумчиво ответил юноша, с небольшой улыбкой добавив – «Впрочем, Демон, это, ведь ровным счётом ничего не меняет? Разве нет?».
«Видел бы ты только лицо майора Мазаева, когда я предстал перед ним в одном из его снов в первый раз…» – с иронией мечтательно произнёс Котяра, плавно жестикулируя в воздухе мягкой пушистой лапой внушительных размеров, с острыми когтями, выглядывавшими из розовых подушечек. Сделав ещё один глоток кофе, Кот язвительно продолжил – «Да что там говорить – даже одного такого ночного визита хватило, чтобы из этого никчёмного заштатного атеиста сделать по-настоящему глубоко верующего человека! И вроде бы нормальный разумный человек был, этот майор… А теперь вот, видишь, каждую неделю исправно ходит в церковь, молится о своей бедной душе, проданной демону… Эка жалость! Впрочем, невелика и потеря, так ведь?».
«Пошло и низко…» – с явным неудовольствием пожал плечами Легасов, после чего, сделав глоток горячего напитка с насыщенным божественным ароматом, тихо добавил – «Впрочем, майор тоже хорош – нашёл, чьим словам поверить…».
«Сама наивность…» – одобрительно улыбнулся Кот и, подливая себе в чашку кофе из кофейника, продолжил – «Даже удивительно как при таком наивном восприятии окружающей действительности он вообще стал следователем по особо важным или каким там у него делам. Видимо, у них там, в ведомстве, нынче совсем плохо с кадрами…».
Алик медленно сделал очередной глоток горячего напитка, не прерывая монолога своего неординарного собеседника.
«Знаешь, я потерял столько времени с тобой в этот раз, но, не поверишь – ничуть не жалею об этом. В конце концов, веками наблюдая за вами, смертными, мне давно не доводилось видеть ничего более занятного. Стоит отдать тебе должное – ты не заставил меня скучать…» – широко улыбнулась кошачья морда, показав огромные белоснежные зубы, медленно продолжив – «Впрочем, знаешь, я до сих пор не могу взять в толк, зачем ты столь бездарно потратил свою жизнь… Бесценную жизнь, которую в прошлый раз я тебе подарил…».
«Это был не дар…» – с улыбкой поправил собеседника Алик, спокойно продолжив – «Демон, ты её проиграл. Проиграл вместе с обязательством оставаться в этом облике в этом доме до моего возвращения. Оставаться здесь, не предпринимая никаких действий, которые прямо или косвенно могли бы причинить мне вред…».
«Да, что-то подобное припоминаю. Впрочем, так ли важна нам сейчас точность терминологии и формулировок?» – коварно улыбнулся Кот, мягко поинтересовавшись – «Давно хотел тебя спросить, Шахматист – зачем тебе всё это было нужно? Чего ты хотел? Что ты вообще пытался доказать себе и другим? Неужели ты и вправду думал, что сможешь изменить этот бренный, грязный и пошлый мир?».