Страница 21 из 35
«А как мы, собственно говоря, предполагаем всё это провернуть?» – озадаченно поинтересовался Трошин, глядя на всё ещё лежавшую на столе коробочку со шприцами, наполненными адской экспериментальной жидкостью, добавив – «Очевидно, нам потребуется и люди и время на проработку данной операции».
«Лев Николаевич, прошу Вас, изложить свои соображения по этому поводу…» – спокойно кивнул Ширко, по всей видимости, ожидавший подобного вопроса.
«Ситуация представляется следующим образом – для возвращения интересующего нас субъекта необходимо ввести эту химическую дрянь… В смысле прошу прощения, Яков Степанович, я хотел сказать, разумеется, последнюю научную разработку Вашего центра… Ввести прямо в сердце пациента, при этом эффект от препарата наступит не сразу, а приблизительно через пятнадцать – двадцать минут после инъекции. В этой связи задача сводится к тому, как именно сделать эту инъекцию» – произнёс Лев Николаевич, продолжив – «В настоящее время мы знаем, в каком именно госпитале, и в какой конкретно палате под вымышленным именем некоего Джона Брауна содержится интересующий нас пациент. Вместе с тем, со слов Кузовлева мы также знаем, что на входе в палату установлен считыватель идентификационных карт, на который он обратил внимание, стремительно покидая палату. Иными словами, вполне вероятно, что доступ в комнату ограничен для части медицинского персонала. И если бы не удачное для нас стечение обстоятельств с героически пойманной им дверью палаты, то вполне вероятно мы бы до сих пор ничего не знали о небольшом секрете этого медицинского учреждения. В свою очередь сотрудники консульства, проводившие эвакуацию Кузовлева, и руководивший этим процессом Дмитрий Часов, рассказали, что за всеми их перемещениями в больнице постоянно наблюдали несколько человек в штатском. Данный факт явно указывает на пристальную опеку данного учреждения со стороны американских спецслужб, вызванную, по всей видимостью, ничем иным, кроме как присутствием в больнице интересующего нас пациента…».
«Иными словами, вполне вероятно, что центральное разведывательное управление США обеспечило Легасову необходимую физическую защиту на случай возможных повторных посягательств на его жизнь…» – догадливо кивнул Трошин, поинтересовавшись – «И каким образом мы собираемся преодолеть данное затруднение?».
«Коллеги, нам всем надо быть реалистами…» – успокаивающе произнёс Пеняев, с улыбкой добавив – «С сожалением приходится признать, что у нас нет ни сил, ни средств, для проведения данной операции. Во-первых, после злосчастного инцидента с объектом «Пума», Легасов нажил себе достаточно много врагов в самой нашей системе – в итоге мы не знаем, можем ли мы доверить данную щепетильную миссию кому-либо из наших специальных агентов, без риска потерять интересующего нас пациента навсегда. И в этом отношении пример с Эндрю Линсоном, а точнее Андреем Золотовым, более чем показателен. Именно поэтому сегодня мы сидим в столь узком кругу лиц – для минимизации рисков утечки информации и последующей гибели Легасова. Во вторых, даже если мы сможем найти надёжных людей, любое наше проникновение на территорию больницы чревато громким международным дипломатическим скандалом с далеко идущими последствиями, чего мы также не можем допустить. В-третьих, к этому времени, почувствовав неладное, его вполне могли перевезти в другую палату или даже больницу – при этом у нас нет возможности, отследить подобные перемещения интересующего нас пациента…».
«И что нам делать? Просто сидеть, сложа руки?!» – с удивлением переспросил майор.
«Вовсе нет. Если мы не располагаем силами и средствами для проведения этой операции, это ещё не значит, что её невозможно провести – экзорцисты, с лёгкостью устраняющие свои цели даже в пределах территории США, очевидно, располагают всем необходимым…» – с улыбкой произнёс генерал Пеняев и, увидев вытянувшиеся от удивления лица коллег, продолжил – «Разумеется, вопрос в наличии желания. Со своей стороны, я полагаю, что, принимая, во внимание их довольно тесные отношения с Легасовым и ту важную роль посредника, которую в своё время они ему доверили, им не нужны дополнительные стимулы – они сделают всё сами без дополнительного приглашения».
«Мы собираемся вернуть Легасова руками экзорцистов?» – ещё раз, не веря своим ушам, переспросил Трошин, язвительно добавив – «При этом со своей стороны, искренне полагая, что Легасов поможет нам их остановить?».
«Александр, это не должно Вас так сильно удивлять…» – быстро подключился Беляев, развив мысль – «Рассматривайте этот процесс не в статике, а в динамике. Спросите себя – захотят ли экзорцисты сейчас вернуть Легасова, если будет такая возможность? Ответ один – разумеется, да! Впрочем, с их стороны это будет не просто жест доброй воли – это, дополнительные финансовые, лоббистские и общественно-политические возможности в лице Легасова, канал эффективных коммуникаций с нами для разрешения сложных ситуаций, да и, что не менее важно – мощная отповедь в назидание всем их врагам и мотивация для соратников. Вы только представьте, чего стоит возвращение с того света человека, ставшего для многих своего рода единственным публичным символом борьбы за их собственные идеалы! Разумеется, ради этого они пойдут на всё! Весь вопрос в том, что потом сделает Легасов, если вся эта операция пройдёт успешно. Спросите себя, Александр – сможет ли он спокойно смотреть на то, как его страна методично сползает в бездну хаоса? Разумеется, нет… Впрочем, об этом пока знаем только мы – все мы с вами…».
«Опять же надо понимать…» – подключился к разговору Владислав Аркадиевич, продолжив – «Любая организация состоит из людей, борющихся за своё видение стоящих перед ними целей и задач, миссии, если хотите. И движение экзорцистов в данном ряду никакое не исключение – кому-то из них нравятся новые жёсткие правила игры, кто-то, вполне вероятно, считает их чрезмерными, поскольку, все они тоже люди. И в этом отношении среди них могут быть, как и сторонники, так и противники идеи возвращения Легасова и в данном случае, весь вопрос лишь в том, кому именно выпадет жребий решать его судьбу…».
«Впрочем, какая разница, если у нас нет контакта ни с теми, ни с другими…» – мрачно и неутешительно вставил своё веское слово Мазаев.
«Да, это большая проблема…» – согласился Лев Николаевич, с улыбкой добавив – «Впрочем, у нас на примете есть один человек, на которого можно было бы сделать ставку в данном деле и, что особенно, радует, так это то, что этот человек заинтересован в Легасове не меньше, чем все мы здесь присутствующие…».
«Кто?» – в один голос одновременно переспросили Сергей с Александром.
«Разумеется, речь идёт о вице-президенте по стратегии компании БритишИнвестментЮниверс (British Investment Universe), Элис Фостер…» – с улыбкой разведя руками как нечто само собой разумеющееся, произнёс Пеняев, добавив – «О единственной известной нам девушке в окружении Легасова. Девушке, которая, как мы предполагали ранее, являлась связующим звеном между ним и британской разведкой, инициировавшей проект создания данного движения. Девушке, в важности которой для экзорцистов и самого Алика Легасова, мы смогли убедиться воочию, в результате идиотской выходки группы Арзамасова, результатом которой стал последовавший за этим печально известный штурм особого охраняемого специального объекта «Пума», проведённый экзорцистами…».
«Ещё минуту назад мы, сидя здесь, рассуждали о строжайшей секретности во избежание возможной утечки информации, а сейчас Вы предлагаете посвятить во всё это Фостер?! Элис Фостер, которую мы сами считаем агентом британской разведки?» – с удивлением округлив глаза, переспросил Трошин, эмоционально добавив – «О чём вообще речь?! Да она сразу же передаст всю эту информацию по линии своего ведомства, после чего американцы передислоцируют нашего пациента туда, где мы его никогда не найдём! Да и, вообще, есть ли у самой Элис выход на экзорцистов?».
«Риск, безусловно, есть…» – с улыбкой произнёс Владислав Аркадиевич, мягко добавив – «Впрочем, иных вариантов у нас попросту нет, если, конечно, Александр, у Вас нет каких-либо иных более рациональных предложений…».