Зеркало души

«В нашей системе всё возможно…» – устало пожал плечами умудрённый опытом подковёрных интриг генерал, и, проведя рукой по редким прядям своих седых волос и, всё ещё нерешительно стоя у окна кабинета, медленно продолжил – «Людмила, я хочу, чтобы Вы правильно понимали ситуацию. Мы с генералом Печоровым дорожим не своими погонами, сколько бы звёздочек на них не сияло, сколько своей совестью, поэтому, мы ещё поборемся за Сергея, что бы ему там не уготовили коллеги из федеральной службы безопасности. Впрочем, сейчас я позвал Вас вовсе не для этого – у меня есть небольшая просьба лично к Вам…».

«Просьба?» – с удивлением переспросила Велисарова, ни разу не слышавшая ничего подобного от Александра Владимировича.

«Да, именно просьба…» – кивнул Пухов, нерешительно продолжив – «Вчера один мой хороший знакомый, человек из нашей системы, которому я в свою очередь многим обязан в прошлом, попросил меня о небольшой услуге. Выражаясь точнее, он попросил меня об аудиенции для человека, можно сказать, кровно заинтересованного в нашем расследовании дела об экзорцистах».

Глаза Людмилы расширись от удивления, но прежде чем руководитель группы успела что-либо возразить, генерал осторожно продолжил – «Я согласился. Во-первых, мне было сложно ему отказать по личным причинам, что вполне понятно. Во-вторых, сама эта встреча может быть весьма полезной, принимая во внимание, что она не предусматривает каких-либо обязательств с нашей стороны, но при этом потенциально может дать нам представление о происходящем с совершенно иной перспективы».

«Просто встреча?» – ещё раз, прищурив глаза, с сомнением в голосе внимательно переспросила Людмила.

«Именно – просто встреча…» – одобрительно кивнул Пухов, сухо добавив – «И Людмила, как руководителя межведомственной оперативно-следственной группы, я прошу Вас, пообщаться с данным человеком. Разумеется, не разглашая при этом конфиденциальной информации по делу и не принимая на себя никаких обязательств – просто выслушать его и всё…».

«В смысле я буду говорить с ним одна?» – настороженно переспросила Велисарова, уточнив – «Александр Владимирович, без Вас?».

«Людмила, Вы знаете, должность любого руководителя, в том числе и руководителя межведомственной оперативно-следственной группы, помимо ответственности за решение поставленных перед ним задач, всегда предполагает общение с разными людьми, представляющими свои или чьи-то чужие интересы. Порой это общение доставляет много проблем и неудобств, порой – даёт весьма полезную и важную информацию для продолжения работы. В данном же случае, всё намного проще – Вы никому и ничем не обязаны, поэтому просто поговорите с ним, стараясь извлечь из этого максимум пользы для дела, при этом ничего не обещая, вот и всё. Этот человек, в свою очередь, предупреждён, что не может быть и речи о разглашении тайны следствия в любой форме, или о каком-либо явном или неявном лоббировании, чьих либо интересов по делу…» – мягко произнёс генерал, предложив – «Вы, кстати, можете поговорить прямо здесь – в моём рабочем кабинете. По крайней мере, здесь вас никто не побеспокоит».

«А Вы?» – ещё раз нерешительно с опаской переспросила Людмила.

«А я… Я уже слишком стар для всего этого. Да и разговор будет намного проще, если вам обоим не будут мешать звёзды на моих погонах…» – улыбнулся генерал, выходя из кабинета.

Спустя несколько секунд раздался тихий стук и в дверь вошёл среднего роста в меру упитанный молодой человек лет тридцати пяти в деловом костюме и галстуке.

«Добрый день, Людмила Валерьевна!» – приветственно произнёс молодой человек, осторожно располагаясь за столом напротив руководителя оперативно-следственной группы.

Людмила слегка кивнула головой, всё ещё размышляя о том, как же её угораздило так вляпаться…

«Пожалуй, мне стоит сразу представиться…» – деловито произнёс черноволосый молодой человек, после чего, аккуратно поправив очки, произнёс – «Андрей Николаевич Несветаев, руководитель министерства сельского хозяйства одного из аграрных регионов нашей необъятной страны…».

Велисарова, припоминая, что она уже где-то слышала это имя, в очередной раз слегка кивнула головой, в ожидании продолжения этого странного диалога.

«Даже не знаю, как правильно выразиться…» – в явно непривычной для себя манере произнёс региональный чиновник, продолжив – «Впрочем, Вам, наверное, уже хорошо известно, что моё имя значится во втором списке экзорцистов – во второй сотне».

«Список из тысячи потенциально коррумпированных российских чиновников?» – понимающе кивнула Людмила, наконец, вспомнив, где именно она уже видела его фамилию.

«В общем, да…» – слегка смутившись от подобного наименования списка, подтвердил молодой человек, быстро продолжив – «В этот злосчастный список попало довольно много небольших региональных чиновников, подобных мне. Чиновников, у которых не имеется ни миллиардов, ни сотен миллионов долларов за душой, как у многих других, в особенности, людей из первого списка…».

«Андрей Николаевич, я Вас понимаю, но оперативно-следственная группа не имеет никакого отношения к данным спискам экзорцистов и мы, со своей стороны, не можем ничего для Вас сделать в плане оценки их корректности и внесения каких-либо корректировок…».

«Андрей, просто Андрей…» – попросил Несветаев, боязливо продолжив – «Людмила Валерьевна, Вы меня неправильно поняли – я не собираюсь доказывать, свою невиновность, рассказывая о несправедливости судьбы. Разумеется, я никогда не скажу ничего подобного официально, но скорее, напротив – у экзорцистов были все основания для моего занесения в этот злосчастный список. И я, как и многие другие мои коллеги по несчастью, попавшие в этот список, вовсе не горжусь тем, что я сделал в своё время, на государственном посту…».

«В этом случае, Андрей, о чём Вы хотели со мной поговорить?» – опешив от неожиданной постановки вопроса, поинтересовалась Велисарова.

«Мне, а в моём лице и многим другим, важно узнать, есть ли перспективы скорого раскрытия этого дела?» – произнёс Несветаев, поспешно добавив – «Разумеется, я ни в коей мере не прошу Вас раскрыть тайны следствия… Вполне вероятно, я вообще не совсем удачно выразился – всем нам хотелось бы знать только, есть ли шанс, что всё это прекратится в ближайшее время, скажем в течении полугода, что деятельность экзорцистов будет остановлена в указанный срок?».

Людмила, внимательно обдумав озвученный вопрос и, сочтя, что её собственное мнение по столь общей теме не является раскрытием сколь-нибудь существенной информации по делу, медленно произнесла – «Я полагаю, что в ближайшие полгода вряд ли что-то сильно изменится в лучшую сторону в силу целого ряда объективных причин…».

«Собственно говоря, мы все так и полагали…» – с долей сожаления в голосе, произнёс Несветаев, мрачно пояснив – «В конце концов, оно и понятно – в течение последних полутора лет ситуация только ухудшалась и никакие предпринимаемые властями усилия не дали эффективного результата, поэтому не стоило и надеяться на скорые перемены к лучшему…».

Велисарова задумчиво посмотрела в окно, не зная, что добавить к сказанному, подумав – «А ведь и, вправду, за эти полтора года много ли нам удалось сделать для прекращения деятельности данной преступной группировки? Отнюдь. И это всё наша и только наша вина…».

«Людмила Валерьевна, скажите, что мне делать? Что делать другим, таким как я?» – срывающимся голосом с мольбой в глазах переспросил Несветаев.

«В каком плане что делать?» – с удивлением посмотрев на чиновника, переспросила руководитель оперативно-следственной группы.

«С тех пор как год тому назад я попал в этот злосчастный список экзорцистов – я не могу спокойно спать и работать. Да что там говорить – я не могу нормально жить! Везде мне мерещатся странные люди, пугающие шорохи и звуки – я постоянно меняю места жительства, опасаясь слежки, никуда, даже на работу к себе в министерство, не хожу без вооружённой охраны и предпочитаю более не появляться в людных местах и на светских приёмах, где моя безопасность не может быть гарантированно обеспечена. Я, в страхе от собственной тени, живу в городе, где я когда-то родился и вырос. В родном городе, где меня хорошо знают и уважают люди… Смешно, не правда ли?! Весь этот год я существую, сидя на различных антидепрессантах и каждое воскресенье отмечая свой праздник – юбилей того что мне удалось прожить ещё одну очередную неделю. Вздрагивая и крестясь, каждый раз, узнавая из сводок криминальных новостей об очередном чиновнике, выбывшем из списка с пространной формулировкой «за отсутствием дальнейшей возможности взыскания средств». Вот оно, каково быть в этом проклятом списке!» – эмоционально произнёс Несветаев, продолжив – «Одно время я тешил себя мыслью, о том, что по списку им ещё далеко до меня – тогда я ещё был только в третьей сотне. Впрочем, довольно скоро мне стало ясно, что всё это пустые надежды и далёкий номер в списке вовсе не гарантирует безопасности, понимая, как беспорядочно и хаотично работают экзорцисты по обоим своим спискам в последнее время. В тот момент жизнь для меня полностью изменилась. За этот год я пообщался со многими другими коллегами по несчастью, имена которых попали в злополучный список, пытаясь понять, что мне самому делать дальше. В основном все они разделились на три лагеря исходя из своих собственных убеждений, связей и финансовых возможностей – первые полагают, что у них вполне достаточно денег и политических связей, чтобы гарантированно защитить себя и своих близких от кого бы то и чего бы то ни было, оставаясь здесь в России. Вторые при малейшей опасности уезжают за рубеж – в Англию, Израиль, США, страны арабского мира и другие страны, искренне веря, что возможности экзорцистов не безграничны, и они с семьёй смогут затеряться где-нибудь в далёком Марокко, проживая под другим именем. Третьи же, в том числе и я, не располагая ни связями и капиталами, чтобы гарантировать себе абсолютную безопасность здесь на родине, ни возможностями и средствами для того, чтобы благополучно переждать смутное время за рубежом, понимают, что всё это никогда не закончится, и нас будут преследовать до конца наших дней…».