Проклятие Гунорбохора

К вечеру повозки прибыли в Аримдор — город винодельцев. Это был маленький, но уютный городок в пару сотен домов, окружавших рыночную пощадь с рядами винных складов. Воздух здесь наполнял кисловато–терпкий запах бродящих плодов арима, из которых делали знаменитое на весь Арнир аримское вино.

— Итак, все вы утверждаете, что этот человек грабил вас на дороге у Гнилого ручья? — спросил фагир. Хешимы энергично закивали. Бальд скривился, как от кислого вина.

— Это правда? — спросил обвиняемого фагир. За спиной Бальда стояли два вооруженных стража, не сводившие с него глаз.

— Никого я не грабил! Это выдумки.

Крестьяне зашумели. Фагир нахмурился, и крики смолкли.

— Ваше слово против его. Есть ли у вас свидетели?

— Я, — сказал Улнар. Он пришел в суд с хешимами.

— Назови свое имя.

— Улнар из Гарда.

— Улнар? Я запомню! — пообещал Бальд, злобно щурясь в спину воина, однако тот не обратил на угрозы ни малейшего внимания.

Суд происходил в городской таверне. Вокруг судьи и свидетелей собрались зеваки. В Арнире суд вершился везде, было достаточно присутствия фагира, обладавшего судебной властью и оданских стражей, готовых доставить преступника в тюрьму, а оттуда, в зависимости от приговора, в Кхинор или на каменоломни.

— Итак, ты так же свидетельствуешь, что этот человек, Бальд из Кернохара, грабил хешимов на мосту у Гнилого ручья? Ты знаешь наказание за лжесвидетельство?

Улнар улыбнулся и кивнул: Кхинор. Но он там уже был.

— Истинно так, — подтвердил он. — У этого мергина был сообщник, но он сбежал.

— Я не мергин! — крикнул Бальд. — Я честный наемник.

Фагир повернул голову, и обвиняемый замолчал.

— Есть ли пострадавшие? — спросил судья.

— Хвала Сущим, нет, — ответил один из крестьян. — Если бы не этот воин, мы не смогли бы проехать в город! И мы не смогли бы взять Бальда, если бы этот храбрый человек не сразился с ним и не обезоружил!

— А–а, так была и схватка! Кто первым обнажил оружие?

— Он! — хором сказали хешимы, указывая на Бальда.

— И вот его меч, — сказал Улнар, выкладывая перед судьей клинок. Бальд скрипнул зубами: он рассчитывал, что воин заберет меч себе, ведь иначе оружие конфисковывалось судьями. Он судил по себе, и не думал, что улика будет выдана — меч стоит хороших денег…

— Значит, ты обнажил клинок первым! — проговорил фагир, устремляя суровый взгляд на разбойника. — Тебе известно наказание?

— Это не мой меч! — заявил Бальд. — У меня не было меча!

Крестьяне зашумели, фагир прервал шум движением руки.

— Протяни руку, — сказал он Бальду. Разбойник повиновался. Одной рукой фагир взял его ладонь, другой прикоснулся к мечу. Все замерли. Никто не знал, как фагиры делают это. Колдовство в Арнире было вне закона — но то было не колдовство, фагиры не произносили заклятий, не взывали к Даору, богу зла и колдовства. Судья держал Бальда за руку и будто бы думал о чем‑то.

— Это твой меч, — сказал, наконец, фагир. Бальд не посмел возражать. — И на нем кровь.

— Это кровь животного, — заявил Бальд.

— Возможно. Но ты солгал фагиру. Ты виновен, Бальд из Кернохара, — невозмутимо продолжил судья. — Нападение и ношение незапечатанного оружия…

— Но я никого не убил и не ранил! — воскликнул Бальд. В его голосе проступал страх. — Я молю о справедливости, фагир!

— Кто твой сообщник? — сухо спросил фагир. — Назови имя — и сможешь рассчитывать на снисхождение.

— Солурн. Солурн из Керидора! — кусая губы, вымолвил мергин.

— Так как кровь не была пролита, и ты выдал имя сообщника, я осуждаю тебя, Бальд из Кернохара, к работе на оданских рудниках в течение пяти лунных перемен. Да будет так!

И стражи мигом взяли мергина под руки. Довольные хешимы, обсуждая приговор, выходили из таверны.

— Теперь Бальд не скоро появится здесь, если вообще вернется, — говорил один.

— Будь я фагиром, отправил бы этого мергина в Кхинор, — отвечал второй. — Там таким, как он, самое место!

Зрители разошлись, а Улнар решил перекусить. Вольный воин заказал вареное мясо по–далорнски, к нему кувшин вина, и присел в уголке.

Что делать дальше, куда ему идти? В кошельке достаточно денег, чтобы надолго не испытывать нужды, но что ему асиры, когда он носит смерть на шее! Медленную и жуткую смерть.

Аппетит пропал, воин с трудом заставил себя съесть заказанное мясо. Он вспомнил желтые гипнотические глаза Ош–Рагн и сжал зубы. Он свободен, он в Арнире, но все это лишь видимость свободы и силы. Когда кончится зелье, он проживет не более двух дней…

Улнар едва не вскочил от пришедшей в голову мысли: Старый Иль! Старик может помочь, он владеет чудесной силой! Ведь он вылечил Улнара от раны, которую все считали смертельной! Помог раз, поможет и другой.

Улнар в волнении встал, расплатился с подошедшим служкой, вышел из таверны… и столкнулся с Кроденом. Эмон шествовал по улице во главе отряда воинов.

Эмон уставился на Улнара, как на призрак, поднес руку к лицу и вскрикнул:

— Не может быть! Это ты, Улнар из Гарда — или призрак?! Тебя же отправили в Кхинор!

— Нет, это не я, — отворачиваясь, проговорил воин. Он не испытывал к Кродену ненависти — просто не хотел его видеть. Улнар спешил.

— Нет, стой! Это ты, клянусь Эльмером! — изумленный Кроден подал знак воинам, те обступили Улнара, не давая пройти. — Как ты оказался здесь? Ты вернулся из Кхинора?!

— Если и так, — спокойно отвечал воин, — то нет закона, запрещающего вернуться из Кхинора.

— Ты осужден и должен умереть! — крикнул Кроден. — Воины, возьмите его!

Доставать меч Улнар не стал. Обнажить оружие на улицах города значило, как минимум, попасть на каменоломни. Воины одана и стражи такое право имели.

— Беззаконие! — громко крикнул Улнар, поднимая руки. — Зовите фагира!

Снующие по улице прохожие остановились, десятки взглядов остановились на воине. Арны по природе любознательны. Любой спор или неразбериха всегда привлекали множество любопытных, а крик воина мигом собрал вокруг толпу зевак.

— Уведите его! — Кроден махнул воинам, но отряд застрял в плотной толпе.

— Суд и закон! — сказал глубокий властный голос, и все замерли. Кроден и воины почтительно склонили головы. Через толпу пробирался фагир. Тот самый, что судил разбойника Бальда. Он вышел из таверны вслед за Улнаром, тут же оказавшись в гуще событий. — В чем дело? Кто просил суда?

— Этот человек был осужден на Кхинор, — крикнул эмон, указывая на Улнара, — но ушел от наказания! Велите схватить его! Он должен умереть!

— В чем его вина? — спросил судья. Любопытные притихли.

— Я не знаю, но он был осужден на Кхинор, его отправили туда, но вот я вижу его здесь! Я командир береговой охраны, эмон Кроден, я прекрасно помню этого мергина!

— Это так, Улнар из Гарда? — спросил фагир. Кроден изумленно воззрился на него:

— Откуда ты знаешь, как его зовут?

Фагир не ответил.

— И тебя отправили в Кхинор?

Люди перешептывались, и Улнар чувствовал их удивленные взгляды. Не каждый день увидишь человека, вернувшегося из страны смерти…

— Да.

Раздался изумленный вскрик. Фагир старался выглядеть невозмутимым, но ему это плохо удавалось. Как и все вокруг, он был поражен.

— И ты смог вернуться?

Улнар пожал плечами:

— Давайте считать меня призраком и спокойно разойдемся, — улыбаясь, предложил он.

— Отвечай!

— Да, я вернулся из Кхинора.

Толпа ахнула.

— Почтенный фагир, — воскликнул Кроден. Его солдаты по–прежнему не выпускали Улнара из кольца, — прошу осудить этого человека, потому что он избежал наказания!

— Это трудная задача, — изумленно проговорил фагир. — Такого я не припомню!

— Такого вообще не бывало! — возмущенно сказал Кроден.

— Я не припомню закона, по которому осужденного на Кхинор осуждали бы еще раз, — сказал Улнар.

— Это так, воин, — согласился фагир. — Ты прав. Закон был исполнен.

— Но он не понес наказания! — крикнул Кроден. — Он избежал его! Наверно, ему удалось сбежать с корабля!