Страница 51 из 80
Тело мергина выгнулось. Он страшно захрипел. Воины отскочили, и человек покатился по земле, корчась в судорогах. Фран и Улнар переглянулись. Зачем ему дали яд, если проще — ножом по горлу?
Мергин распластался в пыли и затих. Но пленников не уводили, морроны словно ждали чего‑то.
Мергин зашевелился и встал. Движения были странными, как у пьяного, но для пьяного он двигался слишком быстро. Глаза мергина покраснели. Он озирался вокруг, его кулаки сжимались, а мышцы напряглись, как у зверя перед прыжком.
— Теперь ты силен, как никогда! — сказала колдунья. Она подала знак, и пятеро воинов бросились на мергина. Они были безоружны, и Улнар ждал, что его легко собьют с ног. Но этого не случилось. Мергин двигался очень быстро, мощными ударами сшибая чернолицых наземь. Улнар не верил глазам: такой прыти от мергина он не ожидал. Что за зелье ему дала колдунья?
Раскидав нападавших, мергин остановился. Хрипло дыша, человек оглядывался. Несмотря на быстроту и силу, у него не было шансов: морронов были сотни.
Ош–Рагн приблизилась к нему.
— Ты чувствуешь силу, арн? Она твоя навсегда… если будешь служить мне!
— Жить здесь, с вами? Нет! — ответствовал мергин. Сейчас его убьют, подумал Улнар.
— Не здесь. Я дам тебе асиры, и ты вернешься домой.
— Я… согласен! — почти не колеблясь, ответил мергин. Ош–Рагн рассмеялась.
— Вы видите? — повернулась она к пленникам. — Он мой. А теперь ваша очередь!
Улнар не успел опомниться — так быстро его схватили и швырнули наземь. Три моррона привычно распяли воина на земле. С Франом делали то же самое. Вырваться было невозможно. Улнар с яростью смотрел на приближавшегося к нему шамана. Черная рука легла на лицо, перекрывая воздух.
Когда в груди нестерпимо зажгло, и Улнар захрипел, умирая, рука моррона исчезла. Воин жадно вдохнул и почувствовал, как в нос и горло попала какая‑то пыль.
Ощущение было, словно внутрь попала горсть самых острых пряностей. Улнар скорчился, катаясь по голой земле. Он кашлял и плевался, пытаясь выдохнуть жуткий порошок, из глаз текли слезы, а внутренности охватил огонь. Воин хотел умереть — но не чувствовать этого превращения, не стать таким же уродом…
Боль стала проходить, всепожирающий огонь сменился ощущением небывалой силы и легкости. Улнар вскочил на ноги. Что это? По телу разливалась такая сила, легкость и мощь, что стоявшие вокруг чернолицые казались насекомыми, которых можно раздавить одного за другим…
Улнар посмотрел на Властительницу. А ведь она не так уж страшна! Он убьет ее и прорвется к реке. Пусть попробуют остановить!
Улнар прыгнул вперед. Охранники встали на пути, но воин легко опередил их, ударив одного и второго с такой силой, что те отлетели на несколько шагов.
Ош–Рагн улыбалась. Ничуть не беспокоясь, она ждала, пока пленник приблизится. Улнар бросился на нее, но телохранители оказались проворней морронов. Человек со шрамом с силой ударил воина в грудь ногой. Задохнувшись, Улнар рухнул на землю, но быстро вскочил, озираясь в поисках какого‑нибудь оружия.
— Чувствуешь силу, воин? — спросила Ош–Рагн. — Да, ты чувствуешь ее!
Воин понял: несмотря на зелье, шансов прорваться нет. Эти воины тоже использовали его, значит, их шансы равны. Ош–Рагн не столь глупа, чтобы так рисковать собой.
— Ты наслаждаешься, воин? — Властительница знала, о чем он думает. — С этим зельем ты добьешься всего, тебе не будет равных среди воинов!
Улнар замер, пораженный ее словами. Он чувствовал больше того, что можно описать словами! Он был полубогом, рожденным властвовать и побеждать!
Фран бился жестоко, но охотника опутали сетью и прижали к земле. На этот раз его держали не двое, а семеро.
— Слушайте меня, — простерла руку Ош–Рагн. — Зелье дает силу — но не навсегда. Скоро его действие закончится, и вы станете обычными людьми…
Ош–Рагн посмотрела на Улнара:
— Я дам вам зелье и асиры — и вы вернетесь в Арнир. Там вы будете делать то, что я вам скажу.
Властительница морронов вытянула руку. На узкой черной ладони лежал маленький каменный флакончик. Она хочет, чтобы я это взял, подумал воин. И не шелохнулся.
— Я не сказала главного, — колдунья усмехнулась, показывая острые желтые зубы. — Вдохнув пыльцу однажды, вы будете вдыхать ее каждый день… или умрете, и ваши мучения будут страшнее, чем смерть в моих котлах.
Улнар посмотрел на Франа. Охотник был бледен. Он чувствовал то же, что и воин: ощущение всесилия и могущества проходило, оставляя слабость и неуверенность.
Оттолкнув Улнара, мергин схватил флакончик, высыпал порошок на ладонь и вдохнул. Через мгновение он схватился за горло и посинел. Из ушей и носа хлынула кровь. Разбойник зашатался, захрипел и пал, корчась в конвульсиях.
— И еще, — сказала чернокожая ведьма, глядя на умирающего в пыли человека. — Не вдыхайте слишком часто и слишком много…
В руках Ош–Рагн явился другой флакончик. Ведьма открыла его: с обратной стороны к крышке была приделана игла, опускавшаяся внутрь. Колдунья вытащила ее:
— Хватит того, что на этой игле. Раз в день вы должны принимать зелье — или умрете.
Улнар и Фран переглянулись. Им дарована жизнь! Морроны предлагали свободу! Одно это уже не укладывалось в голове. Но это зелье… Что задумала ведьма, и как она найдет их, если отпустит в Арнир? Происходящее казалось сном.
— Бери же, воин.
Улнар смотрел на протянутую ему жизнь. Умереть сейчас или потом? Ведьма есть ведьма. Просто так свободу она не даст…
— Я согласен, — сказал Фран. — Давай свое зелье.
— А ты, воин? — желтые глаза морронки остановились на Улнаре. — Ты отважно бился. Ты хороший воин, бери — оно даст силу и могущество. Бери же.
Улнар взял. На черных каменных гранях флакона виднелся искусный узор из переплетенных змеек.
— Это пропуск через Кхинор, — произнесла Ош–Рагн. — Ни один моррон не посмеет тронуть вас. Вам дадут оружие и асиры. Идите. Скоро мы увидимся.
Фран медленно повернулся и пошел. Он плохо понимал, что происходит. Морроны отпускали их! Улнар остался:
— Почему ты отпускаешь нас?
Чернолицая улыбнулась:
— Мне нужны воины. Белые воины.
— Я все равно не стану служить тебе!
Ош–Рагн расхохоталась и кивнула на арнов:
— Они тоже говорили так. И ненавидели меня. Но теперь делают все, что я скажу. Идите, мои воины. Мы еще встретимся.
Часть третья. Великая смута.
Глава 1. Возвращение в Арнир.
Отдыхать Шенну не хотелось, хотелось читать, узнавать и учиться. Библиотека фагирдара в Ринерессе была настоящим сокровищем: тут лежали свитки, которым были сотни лун! Тисненые на коже, написанные от руки на пергаменте и даже вырезанные на мягком камне. Философские трактаты и учения, исследования неба, математика, механика и медицина…
И это было еще не все! Стирг показал изумленному юноше лабораторию, где исследовались свойства металлов и камней, жидкостей и живой плоти…
Все в мире теряло значение перед знанием, открывавшимся пытливому уму. Знание рун Древних помогало Шенну, природная смекалка и ум позволяли опережать время, отведенное на обучение. Погружаясь в книги, проводя дни и ночи в лаборатории, постигая тайны природы и человека, Шенн забыл обо всем, что было прежде. Детство и юность, проведенные в лесном племени, и скитания с Далмирой казались бесконечно далеким сном, странным и, в общем, ненужным теперь воспоминанием.
Шенн становился другим — и радовался этому. Учение фагиров помогало познать себя и окружающий мир, а в жизни появилась цель — и Шенн стремился к ней с неумолимостью выпущенной стрелы.
Кроме любимой науки, в которой более всего его занимала механика, Шенн изучал историю Арнира, обычаи и законы.
Он с удивлением узнал, что свадебный обряд происходит в храме, и там же новобрачные проводят первую ночь… Что при встрече с незнакомой женщиной следует протянуть ей ладонь, и если женщина замужняя, она кладет свою ладонь сверху, а если девица — поддерживает снизу… Что в Ринерессе и других оданствах осужденных на смерть отправляют за реку, в Кхинор, проявляя милосердие и божественное провидение, ибо, если преступник невиновен, Сущие помогут ему и там. А в Эшнаре убийц бросают в спрятанный глубоко под горой огненный колодец…