Проклятие Гунорбохора

— Будешь кричать — погибнешь еще быстрее, — сказал Улнар.

— И нас погубишь! — зло проговорил человек в безрукавке и толкнул торговца. — А ну, заткнись!

Воин повернулся к спутникам:

— Идем быстрее!

К ним присоединились еще двое мужчин, и маленький отряд побежал вдоль обрывистых песчаных дюн. Бежалось легко. Берег был ровным, ленивые волны выгладили блестевший на солнце песок. Чтобы морроны не обнаружили следов, Улнар повел людей по воде. Изредка ноги воина погружались в вонючую тину, натыкались на острые камни, но он терпел. Мало ли приходилось терпеть. Только не останавливаться!

Было еще кое‑что, о чем Улнар не стал никому говорить. Он чувствовал: эти люди не воины, сейчас, когда страх подстегивает их, они будут выполнять все, что он им скажет. Если им повезет, они спасутся. На севере есть места, куда опасаются заходить даже морроны, но вольные воины часто находят там прибежище. Руины древних городов. Правда, иногда там селятся звери, один вид которых сеет страх в сердца самых смелых воинов — что уж говорить о горстке перепуганных людей? Зато есть шанс встретить отряд Братства или ортанов и спастись. По опыту Улнар знал: чаще всего братья идут на север Кхинора. Потому и выбрал этот путь.

Отправившихся в сторону болот Улнар считал мертвецами. С жуткими болотными жителями, лишь отдаленно напоминавшими людей, никому из живых лучше не встречаться. Гулху достаточно ранить — и ни один лекарь не излечит от их страшного яда.

— Я больше не могу бежать! — один из людей повалился на песок. Отряд остановился.

— Хорошо, привал, — Улнар глянул на солнце. Середина дня. Если продержимся до ночи, переживем этот день, подумал воин.

— Ты говорил, что бывал в этих местах, воин? — спросил невысокий мускулистый мужчина. Загорелое тело, выглядывавшее из обрывков простой тканой одежды, выдавало в нем хешима.

— Не здесь, — Улнар прижал палец к губам. — И разговаривай тише, у морронов хороший слух.

— Долго еще идти? — тяжело дыша, спросил другой. Этот выглядел горожанином. Улнар помнил, как тот был одет перед посадкой на корабль. Мягкие красивые сапоги, узорчатый пояс, вышитая рубаха и штаны. Щеголь. Перед высадкой в Кхинор стражники сняли с него все. «Там тебе не понадобится!» — хохотали они, швырнув в обмен лохмотья, в которых горожанин выглядел, как последний пьянчуга.

— Будем идти, пока не наступит ночь.

— А потом?

— Потом пойдем еще быстрее.

— Ты что, сошел с ума? — спросил седоватый мужчина с цепкими глазами знающего жизнь человека. Он выглядел крепким и двигался легко. — Я пошел с тобой, потому что тоже слышал о гулхах. На севере их нет. Но столько бежать я не намерен.

— Я тоже! — поддержал горожанин. — Это невозможно.

— Вы глупцы, — сказал человек в одежде северянина. Еще на корабле Улнар отметил, что тот держался лучше прочих, не паниковал и не плакал. — Я охотник и знаю: если гонишь зверя — идешь по следам. Морроны увидят наши следы на берегу и кинутся в погоню. Чем быстрее мы пойдем, тем дольше проживем. А может, и спасемся.

— Они ведь могут пойти в другую сторону, за другими, — сказал кто‑то. Улнар покачал головой:

— Вы не знаете морронов. Они пошлют охотников и в ту и в другую сторону. Вода смоет наши следы, но это их не остановит. Они знают, что сюда привозят преступников. И еще приходят к реке за водой. Мы можем уйти от погони, но натолкнуться на другой отряд.

— Что же делать?

— Идти ночами. Морроны тоже спят, и к тому же не жарко.

Да, за Кхином была жара! По настоянию Улнара, отряд отошел от реки и вступил в море желтых, опаленных солнцем трав. Идущие босиком обмотали ноги тряпками — раскаленный песок обжигал ступни.

Улнар узнал имя охотника. Его звали Фран, и был он родом из Далорна. Семь человек бежали по глинистой, местами потрескавшейся от жары земле.

— Смотрите! — крикнул кто‑то. Отряд остановился. Впереди виднелось брошеное кем‑то кострище.

— Морроны! — задрожав, воскликнул горожанин. — Они где‑то здесь!

Вокруг холодных углей валялись разбросанные кости.

— Говорили тебе: не ори! — кто‑то сунул горожанину под нос кулак.

— Похоже на стоянку, — Фран склонился над кострищем и поворошил угли. — Он были здесь не так давно. Вчера. Но не только.

Улнар кивнул:

— Похоже, здесь они бывали часто. Не пойму только, зачем? Воды здесь нет, голая степь… Надо уходить.

— Не торопись, воин, — Фран прошелся по стоянке. — Сюда их приходит немного. Трое, может быть, четверо.

— Откуда ты знаешь? — недоверчиво протянул кто‑то.

— Я читаю следы.

— Какая разница, сколько их, — испуганно проговорил горожанин, — надо бежать отсюда!

Улнар встретился глазами с охотником и все понял. Фран хотел рискнуть. Убить тех, кто придет сюда. Получив оружие чернолицых, они увеличат шанс выжить в пустошах. Кроме того, у морронов может быть еда. Они людоеды, но едят и плоды и ягоды, бьют зверя…

— Надо устроить засаду, — оглядев отряд, сказал воин.

— Ты обезумел! Какую еще засаду? — вскочил мергин. — Ты хочешь биться с морронами голыми руками?

— Зачем я только пошел с тобой! — всхлипнул горожанин. — Мы пропадем здесь!

— Заткнись! — зло сказал кто‑то.

— Успокойтесь и выслушайте, — поднял руки Улнар. — Фран сказал: их всего трое или четверо, нас вдвое больше. Если нападем неожиданно, сумеем их обезоружить и убить.

— А если Фран ошибся? Если их больше?

— Да и зачем, зачем нам нападать на них? — воскликнул другой. — Нам надо спасаться. Просто бежать на север. Ты же сам так говорил! — повернулся он к Улнару.

— Кроме оружия, у них может быть еда, — ответил воин. — У всех нас подвело животы от голода, и завтра мы не сможем бежать!

Люди переглядывались. На лицах читалось отчаяние и страх, но вот один кивнул:

— Я согласен!

— Я хороший боец, — сказал Улнар. — Я смогу убить чернолицего голыми руками. Если повезет, то двоих. Не стоит их бояться. Морроны — кочевники и охотники, но не воины. Любой воин Братства стоит пятерых чернолицых.

— Вот ты с ними и бейся! — зло сказал горожанин.

— У меня нет оружия, — спокойно ответил Улнар. — Когда мы убьем их, оружие будет. И еда.

— Я не притронусь к их поганой еде! — скривился горожанин.

— Хорошо, мне больше достанется, — усмехнулся Фран. — Я готов драться и клянусь, что чернолицых немного. Трое или четверо.

— Нас всего семеро, и мы безоружны, — упавшим голосом сказал горожанин.

— И мы не вольные воины! — сказал мергин.

— Мне казалось: ты смелый человек, — сказал Улнар. Мергин усмехнулся:

— Я не боюсь убивать и с удовольствием перерезал бы пару черных глоток, только нечем. А вдруг ты ошибаешься? — спросил он Франа. — И их больше?

— Я не ошибаюсь. Я читаю следы на земле лучше, чем фагиры свои ученые книги.

— Надо решаться всем! — твердо сказал Улнар. — Если кто‑то не станет биться, остальным придется плохо. Будь у меня меч или копье, я перебил бы морронов один.

Горожанин схватил соседа за плечи:

— Да он безумен, как вы не видите! Надо бежать, пока нас не съели! Бежать, а не сражаться!

— Решайте сейчас, — сказал Улнар. — Кто хочет, может уходить, но за его жизнь я не дам ломаного асира.

— Мы остаемся.

— Я остаюсь!

Они боялись, они не были воинами, но это не столь важно. Улнар знал: главное — победить первый страх перед чернолицыми. Не бывавшие в Кхиноре арны считают их непобедимыми чудовищами и колдунами. Надо убить хотя бы одного — и поймешь, что морроны из плоти и крови, такие же, как мы… Так Улнар убеждал товарищей, надеясь, что они победят страх. И смогут выжить.

Согласились все, кроме горожанина. Трясущийся от страха человек махнул рукой и побежал к реке. Он выбрал свой путь.

— А может, они и не придут? — спросил кто‑то.

— Придут, — уверенно сказал Фран. — Приходили не раз, придут и сейчас. Это разведчики, патруль.

Не доверяя никому, Улнар встал дозорным. Со стороны реки его страховал Фран. Остальные сидели вокруг холодного кострища, готовые по сигналу занять свои места. Улнар каждому объяснил его действия и ободрил, как мог. Но в маленьком отряде повисла тягостная тишина. Люди понимали: эту ночь переживут не все. Это было знакомо воину, но Улнар верил: за свою жизнь обычно бьются отчаянно — на это он и рассчитывал.