Капкан на демона

– У тебя что, развились субсенсорные ощущения? – с недоверием спросил Тужилов.

Знаменитый опыт физиолога Гершуни состоял вот в чем: испытуемого погружали в гипнотический сон, затем экспериментатор на мгновение включал звук, который не воспринимался человеческим ухом, например ультразвук. И одновременно отдавал приказ на пробуждение. Так повторялось много раз. В конце концов испытуемый просыпался уже только от одного звука, которого он не слышал, не осознавал, но каким-то непостижимым образом ощущал.

Гершуни утверждал, что в мозгу человека есть область, реагирующая на неслышимое и неощутимое. Это доказали и приборы: при звуке, сознательно не воспринимаемом человеком, менялась электрическая активность мозга. Эту область назвали субсенсорной, и неощущаемые раздражители тоже назвали субсенсорными. Во время опытов Гершуни условный рефлекс на неощущаемое вырабатывался и у бодрствующих – после серии опытов с гипнотическим сном.

– Ты выработала у себя условный рефлекс?

Вера не ответила и на этот вопрос. Все-таки какой у людей запас недоверчивости! Она ему жизнь спасла, а он с ней о науке.

– Извините, я спешу… – сказала она.

Но от Тужилова не так-то просто было отделаться.

– Постой! Мы не можем покидать аэропорт, – уверенно заявил он. – У нас спросят, почему не успели на посадку. Те двое ментов подтвердят твое странное поведение. Тебя заподозрят и могут задержать, ты это понимаешь?

Вера не ответила, только лицо ее застыло.

– И тебе нужна моя защита, свидетельство уважаемого человека. Я тебя отсюда вытащу. Взамен попрошу только об одном: расскажи подробности.

Вера чуть заметно пожала плечами. Она поняла, что от настырного Тимура-завоевателя избавиться невозможно. Собственно, чего еще от него ожидать?

– Хорошо.

– Тогда так, – деловито сказал Тужилов. Он уже полностью контролировал ситуацию. – Лучше нам самим объявиться, не ожидая, пока нас найдут. Идем со мной и ничего не бойся.

Прошло три часа. Тимур Борисович, Вера и Лариса все еще были в аэропорту, в административной его части. Их долго расспрашивали, а сильнее всего вцепились, конечно, в Лученко. Вначале дежурный администратор, затем охрана, потом прибывшие из города сотрудники службы госбезопасности. Тужилов сразу заявил, что его студентка задержалась сама и задержала остальных в связи с состоянием здоровья: у нее началась аллергия, раздражение кожных покровов. Затем крапивница прошла, но на посадку они уже не успели. А объявление диспетчера со своими фамилиями и приглашением в самолет не слышали, потому что были в туалете.

– А с какой целью Лученко, как утверждают свидетели, завладела вашими документами? – спросил очень внимательный человек в штатском.

Тужилов был готов к этому вопросу, ведь понятно, что охрана аэропорта давно о странном случае рассказала.

– Ни с какой целью. Просто аллергия сопровождалась психическим спазмом, во время которого человек себя не вполне контролирует, – ответил он.

Затем его попросили выйти, чтобы еще раз побеседовать с Лученко. Тимур Борисович пытался спорить, но человек в штатском настаивал. Тогда он отправил Ларису за бутербродами и кофе, а сам уселся на каком-то диванчике и, не замечая снующих туда-сюда людей, принялся думать. Лученко, стало быть, приобрела чувствительность к неосознаваемым ощущениям, в данном случае к опасности. То есть пошла даже дальше Гершуни. Это потрясающе… Науке давно известно, что далеко не все ощущения регистрируются сознанием, да это и не нужно: если бы мозг был загружен ими, то люди бы замучились согласовывать различные непроизвольные движения, реакции и навыки, работу кишечника и желез внутренней секреции. Однако, видимо, те механизмы, которые управляют в человеке непроизвольным, способны воспринимать что-то еще. Ведь Гершуни доказал, что человек воспринимает раздражители, находящиеся за нижним порогом его чувствительности. Это доказывает существование у человека восприимчивости к раздражителям, не ощущаемым сознательно…

Тимур Борисович потер ладони. Надо будет выспросить у Лученко, как именно она достигла этой самой чувствительности, и убедить ее проделать то же самое с ним, Тужиловым. Он тоже хочет такой дар! Она, конечно, будет возражать. Но Тужилов был уверен в том, что сумеет убедить свою студентку.

12

Кукольник пойман!

Майор Прудников мчался по коридору своего учреждения, испытывая чувство, какое могло бы появиться у ястреба, выследившего добычу, – конечно, если бы ястребу были свойственны милицейские амбиции. Он только что побывал у своего непосредственного начальства и обрадовал его целой группой фактов, доказывавших, что Кукольник вычислен и его надо брать.

Разработка майором Прудниковым джентльмен-клуба «Куколки» принесла долгожданные плоды! Филипп Крученых, судя по фактам, собранным Валентином Викторовичем, и был тем самым маньяком, которого вот уже несколько месяцев вычисляет вся городская милиция.

А факты таковы. Первый: жертвы убийцы умерщвлены наркотическим препаратом, который легко синтезируется даже в домашних условиях из тех наркотиков, какие продают в ночных клубах. И в «Куколках» в том числе. Второй: одеты все жертвы в костюмы такого же типа, в которых работают стриптизерши. Кроме Белоснежки и Красной Шапочки, в гримерной находился костюм Золушки, похожий на костюм первой жертвы, профессиональной попрошайки Светланы Гавриленко. Третий: первое образование Филипп Крученых получил в медицинском училище. Он даже три года работал фельдшером «скорой помощи». Стало быть, сделать укол в нужное место специальным препаратом – для него проще простого. И наконец, самый убойный четвертый факт. Во все те дни, когда были обнаружены трупы, Крученых отсутствовал на работе! На вопрос, где он был, хозяин ночного клуба ответить не смог. Дескать, отсыпался, отдыхал. Подтвердить алиби некому, значит…

И, хотя прямых улик на бизнесмена не было, Прудников добился от начальства постановления на обыск и прямого приказа – задержать директора стрип-клуба. Майор, окрыленный доверием генерала, помчался в клуб с отрядом «Беркута». Единственное, о чем умолчал Валентин, – в этом клубе стриптиз танцевала его жена… Что ж, понятно: жена офицера никак не могла быть причастна к преступлению, и вообще, это их личное семейное дело.

Обыск в ночном клубе «Куколки» дал ошеломляющий результат. В сейфе у Крученых нашли шприцы и флакон с каким-то препаратом, который был передан в криминалистическую лабораторию. Но Прудников не сомневался, что вещество окажется тем самым парализатором, каким были убиты жертвы Кукольника. Более того, в гардеробной, где переодеваются стриптизерши, обнаружили пелерину Золушки из ТЦ «Елисеев», которая исчезла с места преступления. Всего этого было достаточно, чтобы арестовать Крученых по подозрению в убийстве.

Воодушевленный успехом, Прудников провел допрос лично.

– Это полицейский произвол! – брызгая слюной, кричал Филипп. – Я ни в чем не виноват!

– У нас милиция, а не полиция, ты что-то напутал, – спокойно сказал Прудников. – Лучше успокойся, признайся в убийствах, тебе же легче станет. Как друг советую.

Крученых храбрился, но было видно, как ему страшно.

– Тоже мне, друг выискался… Тьфу! Я никого не убивал, мне не в чем признаваться!

– Неужели? – Прудников положил перед ним протокол обыска и фотографии улик. – А это ты как объяснишь?

Хозяин стриптиз-клуба неимоверным усилием воли заставил себя успокоиться. Это у него получалось плохо, подбородок дрожал. Он в своей жизни авантюриста сталкивался с разными людьми, с жестокими и равнодушными, циничными и продажными. Но никого он так не боялся, как собственной милиции.

– Объяснять – это ваша работа, – заявил он. – Мне объяснять нечего, я невиновен.

Прудникову очень хотелось ударить негодяя, но нельзя. За тонированным стеклом столпились коллеги, следят, слушают. Майор сжал зубы.

– Пока мы будем объяснять, то есть выискивать дополнительные улики, тебе придется сидеть за решеткой. А у нас в тюрьмах, в предвариловке и любой камере, очень не любят серийных маньяков. Понимаешь, к чему я? Я за твою жизнь беспокоюсь, хоть ты и убийца. Но только судья должен решить, как тебя наказать. Закон есть закон… Признайся, и я постараюсь обеспечить тебе отдельную камеру с надежной охраной. А так, боюсь, ты до суда не доживешь.