Страница 65 из 74
— Даже если мы и выберемся, — возразил Ник, — каким образом мы доберёмся до того леса? А если мы останемся здесь… Ты что, не понимаешь, что ждёт нас там? Мы не можем с боями пробиваться через лес — когда там нас поджидает вся эта нечисть.
— Мы можем, — упрямо продолжала девушка, — использовать иллюзии. Неужели ты не понимаешь — это всё, что нам остаётся.
— Что именно нам остаётся? — с враждебностью в голосе спросила Джин.
— Мы должны попытаться вернуться в наш родной мир. Я говорила Нику — мы можем сделать это! Если мы вернёмся туда, откуда попали в этот мир — туда, где остался джип, — то мы сотворим там дверь — и пройдём через неё! Мы должны попытаться. Поймите же, мы должны попытаться!
Она всё больше и больше волновалась. Ник не сомневался, что она ошибается. Но к его удивлению он увидел, как загорелись глаза Джин.
— Если это получится… — англичанка глубоко вдохнула. — Да, если это получится, и он… мы… могли бы избавиться от всего этого! Было бы чудесно! Но тот лес далеко отсюда, и когда тут все эти…
— Но ведь нам только и остаётся, что попытаться, — настойчиво продолжала Линда. — Она… Рита… вы слышали, как она сказала, что дальше будет ещё хуже. Если мы останемся здесь — мы точно пропадём. Но если нам удастся пробраться назад…
— Не удастся, — перебил её подошедший к ним Кроккер. — Если бы путь был свободен, то стоило бы попытаться. Но нам не удастся пробиться туда.
— И поэтому мы останемся здесь, — Линда повернулась к пилоту, — и будем преспокойненько ждать, пока нас не одолеет весь этот ужас. Вы этого хотите? Должен же найтись какой-нибудь путь, чтобы пробиться туда.
Линда переводила горящий взгляд с одного англичанина на другого. Возможно, в Джин она по-прежнему имела союзницу, однако Ник знал, насколько невозможна такая экспедиция. Ему удалось пройти по этой земле и добраться до них только потому, что он находился под защитой Риты, и юноша отлично понимал: без неё он далеко бы не ушёл, как бы яростно не сражался. Однако с миссис Клапп, викарием и раненым Страудом… нет, у них не было ни единого шанса.
— Мы должны вернуться, — повторила Линда. — Я… я не хочу умирать. И ты, Джин, права. Рита пожелала нам смерти. Она… Народ с Холмов не окажет нам никакой помощи. Нам нужно надеяться только на себя, и единственное, что нас спасёт, — это возвращение домой. А может… может, нам даже не придётся вообще идти туда, откуда вы прибыли в этот мир. Может, мы сумеем сделать врата прямо здесь! — она говорила всё быстрее и быстрее.
Ник отошёл в сторону. Как же он устал за весь этот долгий день! Он не верил в то, что предлагала Линда, это вообще не может осуществиться, и он был слишком измотан, чтобы спорить. Ник сел на пол и заметил подошедшую миссис Клапп, только когда она сунула ему в руки деревянную миску, в которую была налита какая-то жидкость с резким запахом.
— Вот, выпей, голубчик. Это подбодрит тебя. И расскажи мне — только правду, ничего не придумывая из-за того, что я старая женщина, которой нужно говорить одни лишь приятные вещи. Я достаточно прожила на свете, чтобы понимать, что на свете существует много неприятного. Это — бремя, которое мы должны нести, когда настаёт наш срок. Как ты думаешь — ты ведь побывал там и всё видел — мы хоть что-нибудь можем сейчас предпринять?
Ник сделал глоток. Напиток слегка горчил — совсем как нынешнее положение вещей — однако он согревал его, хотя и не мог ничего поделать с внутренним холодом, студившим его разум и тело.
— Я не думаю, что мы можем сделать ещё что-нибудь сверх того, что уже сделано. Она сказала, что силы Тьмы могут заставить людей служить себе. Я видел нескольких там, вероятно, как раз таких. И я не знаю, сколько продержится защита.
Она кивнула.
— Главное — не то, что ты сказал, а о чём промолчал.
Ну что ж, бывали и лучшие времена. Но вы-то ещё совсем молодые, было бы справедливее, чтобы вы пожили подольше. Жаль, что Джереми не ушёл с ней, как и пёсик Линды. Нехорошо, что этим славным зверушкам приходится’ оставаться с нами, — женщина вздохнула и взяла у него пустую миску.
Нику страстно захотелось добраться до своей убогой постели и развалиться на ней. Но кто знает, когда откажет защита, установленная Ритой? Не мешало бы проверить, что происходит снаружи.
Он с трудом поднялся на ноги и пошёл к выходу из пещеры, а потом прополз до сторожевого поста. Теперь там не было фантома пулемёта. Но прямо перед собой, в пяти футах, он увидел светящееся облако, хорошо видимое в сумрачном свете, и за этой завесой невозможно было ничего разобрать.
Однако он не сомневался, что все те твари по-прежнему находятся там. И что они будут терпеливо ждать, пока не откажет защита. А когда это случится — ведь нельзя же вечно удерживать иллюзию — тогда…
Ник положил руку на камень, опустил голову на неё и закрыл глаза. Однако ему никак не удавалось избавиться от своих мыслей. Рита и Герольд правы: все они — и эти упрямые англичане, и он с Линдой — погибнут за просто так. И он не верил, что Авалон несёт зло.
Излучение, исходившее от анка в городе, едва не убило Ника. Но в нём не было зла. Просто, как и в данный момент, он — слишком слабое, слишком хрупкое существо, чтобы принять такой мощный поток энергии.
А теперь вот Тьма затопляет эту страну. И только в городе и в местах, наделённых свободой Авалона, останется свет. А те, кто не принимает этот свет, открывают дверь Тьме. Они же попытались использовать дар света для своих целей и, как сказала Рита, сами навлекли на себя беду.
Но всё-таки, почему Авалон-Герольд дал Нику совет, который привёл его к открытию такой могущественной силы? Разумеется, это было сделано намеренно, может быть, какое-то испытание — и он не выдержал его, неверно распорядившись своим открытием. Вполне могло быть и так.
В любом случае ему придётся теперь встретить свою участь и постараться встретить её достойно. Возможно, Рита также была права, пожелав им скорой смерти, как лучшего из всего, что могла пожелать.
Ник задумался о смерти. Конец ли это или только начало? Никто не знает, люди лишь надеются на лучшее, и только какая-то часть его души боялась полного уничтожения более всего на свете. Смерть может означать лишь покой в таком мире, как этот.
— Николас…
Он поднял голову. В отблесках светящейся стены он увидел Хэдлетта, хотя и не смог разглядеть выражения его лица.
— Да, сэр?
— Ты побывал в городе, Сэм рассказал нам об этом. Что там?
Ник устало поведал о стенах и улицах, о дверях со светящимися рисунками, стоит только прикоснуться к ним, и наконец об огромном анке и излучаемой им энергии, которая убивает, если к нему приближается неподготовленный человек.
— Вписанный в окружность крест, — повторил викарий. — Да, ключ к бессмертию, как его называли египтяне, вкладывая в руки своим богам. Источник энергии, которую могут поглотить только те, кто ей подчинится.
— Оно не несёт зла, — повторил Ник свою мысль. — Я видел зло и знаю, что его нет в городе.
— Да, это не зло, и всё же оно требует отказа от своей воли, от своего «я».
— Чего также требует и наша традиционная религия, — Ник сам не знал, откуда он взял эти слова.
— Но это чрезвычайно древний путь, с которого мы свернули очень и очень давно. И подчиниться этой силе, Николас, значит предать всё то, во что мы верим.
— Или же обнаружить, что в сущности существует только один-единственный источник, из которого берут начало многие реки… — и снова Ник осознавал свои слова лишь после того, как произносил их.
— Что ты сказал? — резко и требовательно переспросил викарий.
Глава шестнадцатая
Ответить Ник не успел — из-за светлой дымки барьера донёсся звук, который он уже слышал раньше, — непреодолимый, разламывающий голову зов, который увёл за собой бродяг, пленивших его в лесу. Он прижал ладони к ушам, но звук всё равно легко проникал в голову.
Однако на этот раз зов был не таким требовательным. Ник стиснул зубы, заставляя себя не подчиняться этому призыву. В слабом свете он увидел, как скорчился на камнях Хэдлетт, склонив голову и заткнув уши.