Страница 8 из 41
Постовой открыл нужную страницу, не забывая при этом руководить уличным движением, и сказал:
- Петю Мамина-Папина, граждане, вам лучше всего искать в кондитерском магазине N385 нашего района. - И он жезлом указал на противоположную сторону улицы. Там видна была большая разукрашенная витрина. Закрыв книгу, он сказал: - Осторожнее на переходах!
Этого совета никто из мальчиков уже не слышал. Подняв с земли Мякиша, они летели вперед.
- Пожалуйста! - сказал им вдогонку милиционер.
Но наши герои были так благодарны постовому, что даже забыли сказать спасибо.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. Уличная катастрофа. Добрый дух и добрая Феня.
Мякиш, как всегда, бежал последним и успевал на бегу зевать. Ну, а что случается с зеваками на улице - всем известно. Не успел Мякиш закрыть рта, как на него налетел какой-то автолихач на новеньком педальном автомобиле.
Нарушая всякие правила поведения на улице, он ехал не по тротуару, а прямо по мостовой. Счастье Мякиша, что юный шофер вовремя затормозил. Все же удар был такой сильный, что бедный Мякиш перевернулся, пролетел по воздуху до тротуара и ударился спиной о фонарный столб.
Кляк! - оглушил Мякиша удар. У-у-у! - загудел столб, и бедняга, превращенный в лепешку, прилип к столбу.
Он не видел, как исчезли его товарищи, и успев подумать лишь о том, что все пропало, что никто его теперь не найдет и не спасет. Его пластилиновое сердце заныло от жалости к самому себе, и к горлу подступил комок. Слезы ручейками потекли из его глаз и прожгли на щеках две тропинки. Добрая душа, он и не подумал о виновнике своего несчастья, а между тем ничто не ускользнуло от вездесущего милицейского глаза.
Дядя Петя-постовой, как только услышал скрип тормозов, оставил пост и немедленно подошел к месту происшествия.
- Ваши водительские права! - наклонившись, строго потребовал он у пятилетнего автолихача.
Но тот в ответ заревел, как две автомобильные сирены.
Милиционер раскрыл свой справочник, провел пальцем по странице и прочел вслух:
- «Педальный детский автомобиль типа «ЗИЛ» под номером 63, частная машина Вовы Колескина. Проживает по Пушкинской, 4/7, кв. 8. Владелец посещает районный детсад №107, среднюю группу». - Прочел и снова повторил:
- Ваши права! Какое имели право ездить по мостовой?
Но у автолихача в карманах не оказалось не только водительских прав, но даже носового платка, чтобы утереть слезы и нос.
- Отправляйтесь домой и заприте машину в гараж - под кровать. На вас налагается штраф: вы лишаетесь права кататься целую неделю… Исполняйте! - приказал дядя Петя-постовой и вернулся на свое место, где на асфальте, в кругу, очерченном белой краской, было написано: «ОРУД».
А Мякиш висел на столбе. Потеряв надежду на спасение, он тихо стонал и прислушивался к мерному гудению чугунного столба. Вдруг ему показалось, что внутри столба что-то заговорило. Он приложил к нему ухо и прислушался.
Столб как будто ожил. Он напряженно работал, пропуская через себя тысячи всевозможных звуков. В нем, совсем как заводные, шумели трамваи и троллейбусы, то и дело раздавались телефонные звонки и перекликались чьи-то голоса. Разговаривали папы с мамами, начальники с подчиненными, взрослые и дети. Столб говорил то басом, то пищал голосом какойнибудь Наташи:
- Сегодня в кино не пойду. Я очень занята у нас кошка родила сразу шесть котят, и все рыжие! - говорила она.
- Пошли на футбол! - приглашал какой-то Вова какого-то Толю.
- Не могу, у меня переэкзаменовка, - слышалось в столбе. Это отвечал Вова с другого конца города. - Мама не пускает, говорит, когда у меня будет персэкзаменовка по футболу, тогда буду ходить, А у меня, понимаешь, по арифметике…
То и дело шелестели телеграммы: ш-ш-ш-шу, ш-шшу… Они без конца целовались, поздравляли, требовали то груш, то фанеры… И вдруг в неразберихе голосов Мякиш ясно расслышал голос Непоседы.
- Нетак, Нетак! - кричал тот в телефонную трубку. - Я всюду обыскал - Мякиша нет.
- И я не нашел, - ворчал Нетак.
- Встретимся у магазина и будем ждать! - сказал Непоседа. - Он туда обязательно придет!
Разговор прекратился, и на миг в душе Мякиша за жглась искорка надежды: «Они меня ищут, они меня ждут… верные мои товарищи». Но искорка тут же погасла, когда он снова почувствовал на спине холод чугунного столба. «Нет, самому не оторваться, не дотянуться до земли…»
Казалось, спасти его могло только чудо. И чудо явилось в образе обыкновенного уличного рассеянного воробья. Озорной воробьишка, чирикая, вертелся вокруг столба до тех пор, пока не ткнулся головой прямо в Мякиша и не сшиб его на землю.
- Чуть-чуть не влип! - прочирикал воробей и полетел в небо, как зафутболенный мячик.
Мякиш пытался подняться на ноги, но плоское расплющенное туловище сгибалось, и он все время опускался на четвереньки.
Ах, как нужен был сейчас пластилиновому малышу Петя! Мякиш простил бы ему недолепленное ухо, и короткую ногу, только бы тот вернул ему прежнюю форму. «Нет, уж, видно, не суждено мне встретиться с друзьями! Сровняют меня с землей тяжелые каблуки, и не станет больше на свете Мякиша…»
Он вертел головой и с опаской поглядывал на тяжелые подошвы, проносившиеся над ним.
Неожиданно в нос Мякишу ударил ароматный и сладкий дух. Повернув нос по ветру, он уловил тонкие запахи ванили, корицы, меда и сдобного теста. Все эти ароматы неслись оттуда, где находился кондитерский магазин. У Мякиша сразу бодро застучало сердце и приятно закружилась голова. «Должно быть, это пахнет добрый дух из волшебных сказок. Он мог бы легко меня исцелить - ведь он добрый!…» И, напрягая последние силы, Мякиш ухватился за каблук проходящего мимо сапога. Сапог как раз держал путь в сторону кондитерского магазина.
Чем дальше ехал Мякиш верхом на каблуке, тем сильнее становились запахи доброго духа. А когда весь воздух вокруг показался ему сплошным ванильным кремом, он оттолкнулся что было сил от сапога и свалился на тротуар.
Теперь он полз на четвереньках и остановился только тоща, когда под самым его носом оказалось подвальное окно, покрытое железной решеткой. Отсюда и исходил добрый дух. Мякиш перегнулся и заглянул вниз.
В подвале творились чудеса. Ловкие машины круглыми никелированными кулаками месили белое тесто, а мастера в белых халатах нарезали его и придавали различную форму. Куски теста превращались то в рогалики, то в кренделя, то в змейки. Другие мастера заваривали разноцветные кремы и заливали в фигурные формы жидкий шоколад.
Но ловчее всех работала мастерица, которая из плоских сырых лепешек теста делала круглые пышки. Это была полная, добродушная женщина, с узкими как щелочки глазами, а быстрые руки ее напоминали пышные, румяные батоны. Она брала с листа блинчик теста и, ловко перебрасывая его с руки на руку, придавала ему форму мячика.
Мякиш загляделся на нее и свалился вниз.
«Нет худа без добра, - подумал он. - Может, она снова сделает из меня прежнего Мякиша?»
Он подполз к листу с лепешками и тихонько улегся с краю.
- Вы последний? - робко спросил Мякиш у крайней лепешки.
Но та в ответ только пренебрежительно булькнула. Видимо, внутри у нее все еще играли дрожжи, поэтому она все время ворчала.
Все пекари, булочники и кондитеры с уважением относились к полной мастерице и ласково называли тетей Феней.
«Это, наверное, добрая фея! - подумал Мякиш. - Конечно, она сделает меня еще лучше».
Тете Феня была опытной мастерицей, она работала, даже не гладя на руки. Пальцы ее мелькали в воздухе, а сама она мурлыкала сдобную сладкую песенку:
Пирожки мои, пирожные,
Заливные и творожные,
Есть и с маком,
Есть и с таком -
Всевозможные!…
Наконец очередь дошла до Мякиша. Он зажмурил глаза и почувствовал, как нежные руки доброй Фени подхватили его и, легко пошлепав, придали ему круглую форму. Правда, это было совсем не то, чего он хотел, но руки у тети Фени были такие мягкие и ласковые, что ему уже больше ни о чем не хотелось думать, а хотелось только спать.