Счастливое прозрение

– С тех пор я и начал бродяжничать по всему миру, – еле слышно продолжил Харви. – Маргарет...

У него перехватило дыхание, продолжить он не смог. Всем сердцем Джоан была с Харви. От нахлынувших воспоминаний грудь его тяжело вздымалась.

– Маргарет, – повторила она, бесконечно сочувствуя ему.

Шумно выдохнув, он кивнул и, не отрывая взгляда от ковра, вновь, заговорил:

– Я очень тяжело переживал ее смерть, но полагал, что время залечит рану. И оказался не прав.

– Понимаю. – Теперь она действительно понимала: он будет любить Маргарет всю свою жизнь. Совсем недавно это обрадовало бы ее. Теперь же ей почему-то стало грустно.

– Не уверен, что до конца. Но, может быть, если я расскажу тебе, что именно тогда произошло, ты поймешь, почему твоя ситуация задела меня за живое, – тихо произнес он. Харви помолчал, готовясь сказать то, чего, как догадалась Джоан, не говорил ранее никому. – Когда я узнал о том, что с тобой случилось, у меня возникло чувство ложной памяти. Видишь ли, Маргарет связалась с человеком весьма сомнительной репутации. И... забеременела от него.

Все сразу стало на свои места. Губы Джоан непроизвольно сжались. Так, значит, он женился на ней из жалости, отдавая дань памяти женщины, которую любил.

– О! – вырвалось у сразу почувствовавшей себя бесконечно одинокой Джоан. – Как... как грустно, – с трудом выговорила она.

Взгляд Харви упал на побелевшие костяшки ее пальцев, нахмурившись, он разжал руку и начал осторожно массировать ее пальцы.

– Прости, я не хотел сделать тебе больно.

– Ничего страшного, Харви, – тихо промолвила она. – Теперь я понимаю тебя немного лучше. Спасибо, что рассказал. – Потом, немного помолчав, призналась: – Мне страшно. Совершенно неожиданно для себя я узнала нечто, способное поломать всю мою жизнь.

– Не думаю, что все так уж трагично, – возразил он. – Твое детство было идиллическим, Кларки, несомненно, любили тебя, и эти воспоминания останутся с тобой навсегда. Да и опасаться за свой дом у тебя тоже нет никаких причин. Сайлас сказал, что коттедж твой, пока ты этого хочешь.

На глаза Джоан навернулись слезы. Харви прав: что потеряет она, если отправится на Доминику и убедит Бел юридически доказать свои права на наследство? И даже если результаты теста окажутся отрицательными, она сама, если не захочет, может не иметь никаких дел с Элойсо.

– Спасибо тебе, Харви. – И, повинуясь внезапному импульсу, Джоан поцеловала его в губы.

Ощущение было приятным и породило желание продлить поцелуй, вспышкой физического влечения отодвинуть на второй план все свои страхи и дурные предчувствия. Но к счастью, прежде чем она успела свалять дурака, Харви отстранился.

– Допивай чай и ложись спать. Увидимся завтра утром, – сдержанно сказал он.

Немного обиженная подобной холодностью, Джоан поднялась.

– Спокойной ночи, – пробормотала она.

– С тобой все в порядке?

Удивленная, она кинула на него быстрый взгляд и увидела в его глазах искреннее беспокойство.

– Да, – ответила Джоан с невольной улыбкой, и, прежде чем он успел заметить блеснувшие в ее глазах слезы облегчения, вышла из комнаты.

Харви волнуется за нее. Действительно волнуется.

И хотя за последние несколько часов ей пришлось пережить немало, настроение у Джоан поднялось. Теперь она была почти уверена в том, что может доверять ему.

Когда Джоан, перед тем как лечь в кровать, задергивала занавески, уже занимался рассвет. Она была в новой сатиновой ночной рубашке – подарок одной из подружек на свадьбу. Но хотя материал рубашки был изумительно гладок и приятно льнул к телу, уснуть она не могла. В мозгу крутились мысли, из головы никак не выходило то, что рассказал ей Харви.

Она долго вертелась с боку на бок, пыталась даже считать овец, но сон не приходил. Тогда Джоан решила спуститься вниз и выпить чашку горячего шоколада с парой овсяных лепешек. Во время свадебного обеда она так нервничала, что почти ничего не ела, и теперь неожиданно ощутила голод.

Торопясь заморить червячка, Джоан потянулась за халатом, удобным старым розовым махровым халатом. Однако, надев его и взглянув на себя в зеркало, ужаснулась.

Какая ерунда! – одернула себя Джоан, понимая, что если останется в тонкой рубашке, то расплатой за подобную глупость будет простуда, поэтому решительно завязала пояс халата и спустилась вниз. И чуть было не убежала обратно наверх, увидев Харви, расположившегося на ковре перед камином. Очевидно, он даже не пытался лечь, потому что был одет по-прежнему, только снял ботинки и расстегнул на рубашке еще пару пуговиц.

Джоан повернула глаза, стараясь не видеть вздымающуюся от дыхания полуобнаженную грудь. К ее облегчению, Харви никак не прореагировал на жуткий халат, а отставил в сторону чашку кофе и улыбнулся ей.

– О Боже мой! – немного задыхаясь, воскликнула она. – И ты тоже!

– И я тоже.

Избегая его изучающего взгляда, Джоан сочла нужным пояснить:

– Не могу уснуть.

– Ничего удивительного. Здесь, – он указал на ковер перед очагом, – очень уютно, а мы оба в этом нуждаемся. Почему бы тебе не приготовить какого-нибудь горячего питья и не составить мне компанию? – негромко предложил Харви и внезапно помрачнел. – Я, похоже, переоценил свои возможности.

– О, Харви! – воскликнула Джоан в приступе сочувствия и поспешила присоединиться к нему. – Прости меня! Ты потратил на меня столько сил... Сделал все, чтобы облегчить мне жизнь... Я очень ценю это, – честно призналась она, беря его за руку. – Ценю твою заботу и предусмотрительность. Даже если все это окончится ничем, все равно теперь я вижу, что мы хорошо уживаемся вместе.

– Я всегда знал это, Джоан. – И, как бы молча согласившись с ним, она оказалась в его надежных объятиях. – Посмеемся ли мы когда-нибудь над этим вместе? – задумчиво спросил он.

– Удивительно, как ты не рассмеялся при моем появлении в комнате, – ответила она, скорчив гримасу.

– Рассмеялся? – озадаченно спросил он, наклоняя голову набок; от мелькнувшего в глубине его глаз огонька она поежилась. – На мой взгляд, ты выглядишь необыкновенно привлекательно.

Появившаяся в его голосе хрипота спутала ее мысли.

– Даже в этом розовом халате? – попыталась отшутиться она.

– Даже в этом розовом халате.

Джоан нервно сглотнула. Ситуация явно начинала выходить из-под контроля.

– У вас ужасно плохой вкус, Харви Риордан! – картинно упрекнула она его. – Я никогда не позволю вам помогать мне в выборе одежды.

– Вы прекрасно справляетесь с этим сами, – в тон ей возразил он. – Я как сейчас помню то платье цвета морской волны, в котором впервые увидел тебя в Сомали.

– На самом деле? Не помню... – Ее голос прервался.

Харви, как будто непроизвольно, начал водить пальцами по ее ладони, и по всему ее телу прокатилась волна приятного расслабления. Джоан торопливо отдернула руку.

– Успокойся, – посоветовал он с ноткой иронии в голосе. – Я не собираюсь на тебя набрасываться.

– Неужели? – выпалила она, застигнутая врасплох его замечанием.

– А ты этого хочешь?

– Нет!

Харви рассмеялся, вслед за ним рассмеялась и она, но скорее для того, чтобы скрыть смущение. Встав, он принес плед и закутал ее с головы до ног.

– Ну вот, – сказал он, явно забавляясь вином Джоан: из образовавшегося кокона выглядывало только лицо. – С глаз долой – из сердца вон. Так, во всяком случае, говорится.

Он наклонился и чмокнул ее в нос, его лицо было в каком-нибудь дюйме от нее, и грешная плоть Джоан молила, чтобы Харви поцеловал ее по-настоящему. Губы просяще открылись, но он, нахмурившись, сейчас же отошел к окну. На фоне утреннего неба его плечи казались поднятыми неестественно высоко.

– Мы будем друзьями, – твердо сказал Харви. – И только. Хорошо? – резко добавил он, поворачиваясь к ней.

Чувствуя себя глубоко несчастной, Джоан покорно кивнула и, пристыженная этим вежливым, но явным отказом, опустила голову. Она зашла слишком далеко и неверно истолковала его побуждения.