Страница 16 из 18
Свт. Феофан(Говоров), говоривший, что Царство Небесное является достоянием только праведно живущих христиан, тем не менее, объясняя слова апостола Павла «Будет Бог всё во всем» (1 Кор 15:22–28), пишет: «… всюду прошло обоженное (Христом) человеческое естество, чтобы Собою проложить путь восстановлению всех людей… чрез это воскресение совершится окончательное восстановление падшего человечества , и явление его в предназначенной ему славе»[99].
Поэтому Церковь ни на одном Соборе и, в частности, на V Вселенском (553 г.), справедливо анафематствуя языческое учение Оригена (†250)[100], не осудила ни Григория Нисского, ни Афанасия Великого, ни Ефрема Сирина и других Отцов, ни даже их сочинения и богослужебные книги, в которых содержались мысли о полном уничтожении ада жертвой Христовой.
Эту неоднозначность учения Писания и Отцов о проблеме ада отец Павел Флоренский назвал «антиномией геенны». Ее пытались разрешить многие русские православные мыслители, такие как: прот. Александр Туберовский, свящ. Анатолий Жураковский, свящ. Павел Флоренский, прот. Сергий Булгаков, Е. Н. Трубецкой, В.И. Экземплярский, Н.Ф. Федоров и другие. Итоги исследования этой проблемы удачно подвел Н. Бердяев: проблема ада, писал он, « есть предельная тайна, не поддающаяся рационализации»[101].
Второйважный вопрос, проистекающий из идеи конечности ада: не обесценивается ли в таком случае значение православной веры и всех вообще нравственных ценностей? Если все спасутся, не всё ли равно как жить?
Учение Церкви совершенно определенно говорит, что по смерти тела душа человека входит в мир вечности, в котором открываются «с трасти в тысячу раз более сильные, чем на земле, (они) будут, как огнем, палить тебя без какой-либо возможности утолить их»[102]. Ибо источником страстей является не тело, а душа. Корни страстей – в нашей свободной воле[103]. Сам Господь сказал: исходящее из уст - из сердца исходит - сие оскверняет человека, ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления - это оскверняет человека (Мф. 15:18–20). Даже самые грубые телесные страсти коренятся в душе. Поэтому они не исчезают со смертью тела. И с ними человек входит в тотмир.
Как же проявляют себя тамнеизжитые страсти? Почему тамони сильнее в тысячу раз? Этопонять не трудно. Здесь, на земле, страсти не имеют полной свободы для своего проявления. Мешают люди, обстоятельства, состояние здоровья… Да просто заснул человек – и все его страсти утихли. В земной жизни, прикрытые телесностью, они действуют, как правило, не в полную силу. А вот там, освободившись от тела, они обнаруживают всю жестокость своей природы. Их действию уже ничто не мешает: там нет ни сна, ни усталости, ни развлечений. Плюс к этому стр астную душу легко прельщают злые духи, разжигая и многократно усиливая действие страстей. Опыт подвижников, соприкасавшихся с бесами, говорит, что бесы непередаваемо гнусны, ужасны, тошнотворны. Игумен Никон (Воробьев) писал, что « от одного взгляда на них можно сойти с ума»[104]. А когда человек весь в страстях? Трудно даже представить, какие страдания наступают для него в Вечности! Но поскольку со смертью тела отнимается и воля, то у души не остается никакой возможности утолитьстрасти и избежать тошнотворных бесов.
Православие заранее предупреждает человека: каждого дело обнаружится; ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть. У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду. А у кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем, сам спасется, но так, как бы из огня (1 Кор. 3:13–15). Этот образ хорошо показывает, что и само спасение, оказывается, может быть разным.
Что значит спастись как бы из огня? Только тот, кто никогда сам не обгорал и не видел тяжело обожженных, может легко относиться к этому. Тяжелейшие страдания переживают люди, оказавшиеся в таком состоянии! Никто из них не согласился бы за какие угодно обещания вновь подвергнуться огню. Сожжение всегда было одной из самых страшных казней. Апостол и приводит этот образ, чтобы показать весь ужас страданий, которые придется перенести человеку, построившему дом своей жизни из страстей и пороков – дерева, сена, соломы (1 Кор. 3:12). И хотя бы сам он спасся, но в каком состоянии? – так, как бы из огня. Если бы только одна эта мысль глубоко вкоренилась в сознание человеческое, то, без сомнения, многие совсем по-иному стали бы относиться к своей жизни.
Православие, будучи религией любви, предупреждает человека: ты бессмертная личность, и, пока не поздно, пока есть время, живи по совести и правде, не греши, приложи все силы к тому, чтобы здесьисправиться, здесьомыть свои грехи покаянием и, таким образом, избавиться тамот неминуемых страданий. И не просто избавиться от них, но и стать сыном Божьим по благодати в славе, свете и бесконечном блаженстве.
Православие указывает правильный путь жизни (заповеди и духовные законы), обозначает ее высочайшую цель (обόжение человека), дает уникальные средства помощи (таинства).
И великое счастье христиан состоит в том, что они знают об этом и могут уже здесь готовиться, чтобы достойно войти в вечную жизнь. Напротив, перед каким ужасом окажется после смерти человек, не верящий ни в вечность, ни в добро, ни в правду!
Поэтому легкомысленное отношение к посмертным страданиям по той причине, что они будут не бесконечны и, в конце концов, наступит спасение, есть не что иное, как поразительная глупость. За какие блага согласится такой «смельчак» посидеть в огне хотя бы несколько минут? Не отдаст ли он всё, что имеет, только бы избавиться от нестерпимой муки?!
Так что не всё равно, как жить сейчас. Святой Исаак Сирин и предупреждает: «Остережемся в душах наших, возлюбленные, и поймем, что хотя геенна и подлежит ограничению, весьма страшен вкус пребывания в ней, и за пределами нашего познания – степень страдания в ней» [105].
Таким образом, учение о полном и окончательном уничтожении ада Крестом и Воскресением Христовым, содержащееся в творениях святых – Амвросия Медиоланского, Амфилохия Иконийского, Афанасия Великого, Григория Богослова, Григория Нисского, Епифания Кипрского, Ефрема Сирина, Иоанна Златоуста, Иоанна Лествичника, Исаака Сирина, Максима Исповедника и других святых Отцов, и находящееся в многочисленных богослужебных текстах, – это не частное мнение, но учение столь же православно-церковное, как и учение Отцов, утверждавших обратное.
-----------------------
Христианское учение о Боге имеет явно не земной источник. Оно открыло человеку, что те Его образы, которыми жило человечество всю историю, являются или неполными (как в ветхозаветном иудаизме), или глубоко искаженными (как в языческих религиях и философии), все они проистекали из очевидных антропоморфных представлений о Нем.
Христианство же учит, что Бог— это не:
языческая Фемида с завязанными глазами, бесстрастно определяющая каждому человеку награды или наказания;
просто творец, лишь создавший мир и затем не участвующий в его жизни;
царь, который властвует над миром как хочет;
тот дух, который осознает себя лишь в человеке;
безличная тайная (оккультная) сила, проникнув в мир которой и познав ее законы, можно приобрести неограниченную власть над людьми, природой и всем миром;
безбрежный океан духа, в котором человеческая личность, достигшая внутреннего освобождения, растворяется как соляная кукла.
Христианство открывает, что Бог– это:
Триипостасное единство;
Любовь, не знающая пределов и давшая человеку полноту нравственной свободы;
воплотившаяся вторая Ипостась Троицы Бога – Христос, добровольно принявший Крест за людей;