Страница 11 из 51
30 июля против Клокбая был встречен пинк «Лапоминк», на котором капитан–лейтенант Немтинов по распоряжению Адмиралтейств–коллегии направлялся из Архангельска в Клокбай с дополнительны запасом продуктов, снаряжения и дров для зимовочной базы экспедиции.
По распоряжению Чичагова в дни с 31 июля по 7 августа производилась ликвидация зимовочной базы. Об этом он написал в «Экстракте»: «С 31 числа июля по 7 августа пробыли в Клокбае. Где заготовились пресною водою. И при том разбирали провиант. И годной брали на суда. А за непомещением оного снято было с пинка дров 30 сажен, дабы можно было поместить провиант и прочие припасы.
Будучи в Клокбае, взята была на берегу обсервация. По которой нашлась ширина места 77°06', склонение компаса 15°00' западное.
И еще меряли гору. Которой сыскана перпендикулярная вышина 315 шестифутовых сажен[15]. А сверх оного примечено, что всякой день отваливались от ледяных гор превеликие льдины.
7 числа, забрав всю годную провизию и другие припасы, також и бывшую в зимовье команду, оставя строение, состоящее в трех избах, одном амбаре и бане и 30 сажен дров, також и провизии, которая от гнилости пришла в негодность, снялись с якор и пошли в море.
Однако за противным ветром, немного отошед, остановились. А потом вдруг нанесло в заливу с моря льду, от коего имели немало беспокойство и с великим трудом освободились.
И вышли в море августа 8 числа. Потом за противными и крепкими ветрами продолжали плавание сентября по 10 число. А оного пришли к городу Архангельскому все благополучно».
Через 5 дней Чичагов послал вице–президенту Адмиралтейств–коллегии графу Ивану Григорьевичу Чернышеву письмо о возвращении из экспедиции. В письме он сообщал: «Усмотреть соизволите, каким опасностям мы были подвержены, а особливо в рассуждении туманов, будучи всегда во льдах. Во все ж время нашего плавания как Гренландии, так и Пуршаскова мыса видеть не могли, хотя и ясные погоды случались. Сверх же оного, и по известиям от галанских шкиперов, как мне некоторых случалось опрашивать, с вероятностью заключить можно, что северный проход невозможен» [2, с. 421].
Вместе с письмом Чичагов послал особый рапорт Адмиралтейств–коллегии, в котором кратко изложил историю второго плавания экспедиции. Завершил он словами: «И во все время нашего плавания как Гренланду, так и других чаемых, к северу лежащих, земель не усмотрено. И как видимые обстоятельствауверяют, что северный проход за великими льдами невозможен» [2, с. 421].
27 сентября 1766 г. Адмиралтейств–коллегия, рассмотрев рапорт В. Я. Чичагова о втором его плавании, приняла решение о ликвидации экспедиции. Граф И. Г. Чернышев доложил о возвращении Чичагова императрице за день до этого заседания Адмиралтейств–коллегии. После доклада Екатерина II подписала представленный Чернышевым проект указа о прекращении экспедиции. В этом же указе было указано: «Бывшим нынешнего году в компании, и на острову на зимовье, под командою флота капитана бригадирского ранга Чичагова, для оказания нашей императорской милости и удовольствия, за понесенные ими особливые труды и приложенного усердного старания к достижению до повеленного ему предмета, выдать ему капитану Чичагову и всем бывшим в оной флотилии штаб- обер- и унтер–офицерам и рядовым годовое их окладное жалованье, не исключая из того и вдов умерших служителей — и сирот, во время оного плавания, которым также по окладам их мужей выдать Адмиралтейской коллегии повелеваем» [2, с. 422]. Денежные награды получили и поморы, включенные в состав экспедиции.
В. Я. Чичагову пришлось в дальнейшем оправдываться в том, что экспедиция не выполнила поставленной перед ней задачи. В специальной «Оправдательной записке», написанной 31 января 1767 г., он сообщал о тяжелых встреченных льдах как о причине, не позволившей продвинуться на север, а затем и в Восточный океан кратчайшим путем: «Не можно ласкать себя, чтоб по такой неудаче заслужить мог хорошее мнение, а особливо от тех, которые мне эту экспедицию представляли в другом виде (как господин Ломоносов меня обнадеживал)» [5, с. 133–146]. В заключение автор делает вывод о невозможности плавания судов того времени через Северный Ледовитый океан.
Любопытно, что в записке В. Я. Чичагов сообщил о новом способе определения наличия по курсу за горизонтом берега или сплошных льдов: «По собственному примечанию найден способ ко осторожности, который и употреблялся с пользою; а оной состоял весьма в небольшой догадке, и только надобно выпалить из пушки: буде корабль находится на обширной воде, то от оного выстрела никакого звуку будет не слышно; когда в близости будет берег или лед, и при тихом ветре, то по выстреле воздух потрясется и ударится о находящуюся вблизи твердость, ато и слышно будет на корабле и уверит, в какой стороне и на какой обширности есть лед ил берег» [5, с. 133–146]. Видимо, это было одно из первых предложений по использованию акустических методов для обеспечения безопасности мореплавания.
В завершение рассказа об экспедиции В. Я. Чичагова приведем объективную, на наш взгляд, оценку, данную видным отечественным океанологом, исследователем полярных морей профессором контрадмиралом Николаем Николаевичем Зубовым: «С морской точки зрения обе экспедиции Чичагова были проведены безукоризненно. Три парусных корабля среди льдов, в штормах и туманах все время держались вместе, не теряя один другого из виду. Что же касается маршрута, предложенного Чичагову, то теперь[16] мы твердо знаем, что задача, поставленная ему Ломоносовым, невыполнима. Пройти через Северный Ледовитый океан не только на парусных судах, но даже на современных мощныхледоколах невозможно» [6, с. 115].
Маршрут, указанный М. В, Ломоносовым, стал реальным только в последней трети XX в., когда появились атомные ледоколы. 17 августа 1977 г. советский атомный ледокол «Арктика» впервые в истории достиг Северного полюса в свободном плавании через льды приполюсного района Северного Ледовитого океана.
В завершение рассказа об экспедиции В. Я. Чичагова сообщим кратко о его дальнейшей судьбе. Он дослужился до высокого чина адмирала. В 1789 г. во время войны со Швецией он стал командующим Балтийским флотом и выиграл все морские сражения на Балтике в 1789–1790 гг.
Фамилия прославленного адмирала встречается на географической карте 12 раз. В честь него названы бухты на Тихоокеанском побережье Северной Америки (полуостров Аляска, второе название Шикаго) и в архипелаге Александра у Северо–Западного побережья Северной Америки, горы в Антарктиде (Земля Мак–Робертсона), на Шпицбергене и на побережье Бристольского залива (Аляска), залив в Южной Полинезии (о. Науку–Хива), мысы на островах Науку–Хива и Кюсю (Восточно–Китайское море, второе название Сата), в Бристольском заливе (Аляска), остров в архипелаге Александра у побережья Северной Америки, острова Чичагова (архипелаг Земля Франца–Иосифа), проход в архипелаге Александра, Кроме того, ряд географических объектов на Алеутских островах и в архипелаге Александра названы в честь брига «Чичагов», на котором плавал исследователь Берингова моря и Русской Америки контр–адмирал Адольф Карлович Этолин в 20-х годах XIX в.
Глава 2
К неведомым островам и берегам в Восточном океане
Там влажная стезя белеет
На веток пловущих кораблей:
Колумб Российский через воды
Спешит в неведомы народы.
Командорские и Алеутские острова в Тихом океане были открыты капитан–командором Витусом Берингом и капитаном Алексеем Ильичом Чириковым во время обратного плавания от берегов Северной Америки к Камчатке в 1741 г. В результате моряки и ученые получили более или менее ясное представление о местонахождении Ближних Алеутских островов, т. е. ряда западных островов Алеутской островной гряды, а также Командорских островов, которые сперва также причисляли к Ближним Алеутским. В отношении остальных островов этой гряды достаточно точных данных об их местонахождении и размерах не было.
15
576,45 м.— Авт.
16
в 1954 г. — Авт.