Самый любимый

Когда они вышли, наконец, из клуба, было уже поздно, и Джордан повез ее прямо домой, не пытаясь — к ее разочарованию — отвезти ее к себе на квартиру.

— Извини, — упавшим голосом сказала Лара.

— За что? — спросил Джордан насмешливо.

— Я… Я не знаю.

— Зачем же тогда извиняться? — Он даже не посмотрел в ее сторону.

— Ты, кажется, сердишься на меня. — Она умоляюще посмотрела на своего жениха. — Ведь я так люблю тебя, Джордан. Я не могу не ревновать тебя ко всем этим женщинам.

Он ничего не ответил, но его лицо стало еще более суровым. Так, в полной тишине, они и въехали в глухой, погруженный в темноту переулок, где располагался дом Лары. Как только машина остановилась, Джордан резко повернулся к ней и обнял, яростно целуя в губы. Однако Лара уже начала привыкать к его суровым ласкам и научилась даже спокойно переносить их. Во время этого поцелуя одна его рука обняла ее за шею, а другая медленно двинулась вниз и принялась ласкать грудь через шелковистую ткань платья.

Когда он поднял, наконец, голову, в его глазах горела с трудом сдерживаемая страсть.

— Ревнуют обычно в молодости, Лара, — сказал он резко. — Если я разговариваю или танцую с другими женщинами, это вовсе не означает, что я собираюсь лечь с ними в постель. Мои отношения с Кэти закончились давным — давно.

— Но ведь ты сам сказал…

— Что она по-прежнему является для меня привлекательной, — закончил он безжалостно. — И это действительно так. Но Кэти требовала от меня больше, чем я готов был дать, а поэтому я перестал с ней встречаться.

Хотя раньше у Лары сложилось впечатление, что Кэти сама прекратила отношения с ним, теперь она нисколько не сомневалась, что это сделал Джордан. Она была уверена, что, стоит ей потребовать от Джордана больше, чем он захочет дать, и Джордан, не задумываясь, откажется и от нее, и от их свадьбы.

Лара провела по губам кончиком языка, чувствуя себя окончательно сбитой с толку загадочным человеком, которому предстояло стать ее мужем.

— Ты не хочешь зайти… выпить кофе? Но Джордан правильно понял ее приглашение и скривил губы.

— Только не сегодня. — Он отодвинулся от нее. — Рано утром я улетаю в Германию.

— Как, опять? — простонала Лара в смятении.

— Я ведь уже говорил тебе. — Джордан пожал плечами. — Сейчас я провожу там довольно сложные и срочные деловые переговоры.

Лара с трудом скрыла охватившее ее разочарование.

— И когда же ты вернешься?

— Вероятно, в конце следующей недели.

— Следующей!.. Но Джордан… — она запнулась, увидев уже знакомую, ненавистную ей полную маску и сердито сжатые челюсти,

— Когда — в пятницу или в субботу? — Она старалась говорить непринужденно, хотя и была сильно расстроена.

— В пятницу, — ответил он твердо, не скрывая своего неудовольствия.

— Я хочу организовать обед, чтобы отпраздновать нашу помолвку.

— Очень хорошо. — Он холодно кивнул.

— Обед в узком кругу, — добавила она, глядя на него из-под полуопущенных ресниц. — Для нас двоих. У меня дома.

Его губы искривились в усмешке.

— Пожалуйста, если тебе так хочется. Лара надеялась, что Джордану понравится ее предложение и он как-то выскажет свое одобрение, но он вместо этого вышел из машины, обошел вокруг и открыл дверцу с ее стороны.

— Я позвоню тебе, как только приеду, сказал он.

Она посмотрела на него с неподдельной искренностью.

— На этот раз я обязательно буду дома, — сказала Лара, стараясь разрядить возникшую напряженность.

— Не надо сидеть из-за этого дома, Лара, — сказал он коротко. — Но помни — если ты опять попадешь в неприятную ситуацию, я могу не оказаться поблизости в нужный момент.

Погруженная в размышления, Лара вошла в дом и направилась в свою комнату. Джордан вел себя совершенно не так, как, в ее представлении, должен был вести себя жених. Сейчас ей приходилось брать на себя всю практическую часть подготовки к свадьбе, тогда как сфера их личных взаимоотношений оказалась под контролю Джордана. И вот это последнее обстоятельств ужасно ей не нравилось!

И вновь томительно потянулась пустая неделя. Вопреки рекомендации Джордана, Лара не выходила из дома, надеясь, что он позвонит ей из Германии. Но Джордан не звонил, и Лара все сильнее скучала по нему и часто жалела, что в тот вечер перед его отъездом между ними возникла напряженность. Ей очень хотелось придумать что-то, что помогло бы устранить эту напряженную атмосферу в их отношениях.

— Я все время думаю, — сказала она мистеру Шофилду утром в пятницу, — о том, что я собираюсь подарить Джордану на свадьбу. Если, конечно, ты не будешь возражать. — Лара с тревожной озабоченностью взглянула на отца.

Мистер Шофилд оторвался от завтрака и удивленно посмотрел на нее через стол.

— С какой стати тебе понадобилось мое разрешение, чтобы купить Джордану свадебный подарок? В твоем распоряжении достаточно денег для любого подарка.

Лара прикусила нижнюю губу.

— В том-то и дело, папа, что я не собираюсь ничего покупать, а просто хочу отдать ему кое-что в качестве подарка. — Она спокойно выдержала взгляд отца. — Я хочу передать ему свои двадцать акций фирмы «Шофилд хотэлз».

Мистер Шофилд нахмурился, затем медленно встал, подошел к окну и глубоко задумался.

Не дождавшись конца затянувшегося молчания, Лара подошла, наконец к нему.

— Папа… — произнесла она, осторожно прикоснувшись к его руке.

Он тотчас же повернулся и посмотрел на нее.

— Я думаю, нам следует пойти в мой кабинет и все обсудить, — проговорил он, видя, что их горничная собирается убирать со стола.

Слегка нахмурившись, Лара последовала за ним в кабинет. Откровенно говоря, она не ожидала от него подобных колебаний. Разве не сам он советовал ей выйти замуж за человека, который мог бы защищать ее деловые интересы? Когда они с отцом расположились по обе стороны его письменного стола, она напомнила ему его слова.

Мистер Шофилд кивнул.

— Да, я говорил это, — сказал он неторопливо, явно продолжая испытывать волнение по поводу слов дочери. — И говорил это вполне серьезно. Но, дорогая, пойми меня правильно, — поспешил добавить он, — я вовсе не собираюсь выражать свою личную оценку в отношении Джордана и хочу, чтобы ты помнила об этом. Когда я говорил, что ты должна найти человека, который мог бы защищать твои деловые интересы, я имел в виду именно «защищать».

— Но…

— Дорогая, эти акции составляют твое наследство, — продолжал он твердо. — Конечно, после смерти я оставлю тебе и так достаточно,

но…

— Папа, прошу тебя, не надо! — взмолилась она.

— Такова жизнь, Лара. — Мистер Шофилд улыбнулся, но его улыбка быстро исчезла. — Так вот, что касается твоих акций…

Уклончивость отца обеспокоила ее.

— Так в чем дело, папа? Почему тебе не нравится эта идея?

— Тебе так показалось? Прошу прощения Лара. — Мистер Шофилд взлохматил рукой свои густые волосы. — Я не очень хорошо объясняю тебе ситуацию. Я, конечно же, за то, чтобы Джордан управлял твоими делами, и я уверен что тебе не найти для этого более надежного человека. Но отдавать ему свои акции… — Он покачал головой. — Мне это предложение не нравится.

— Но почему не нравится?

Он вздохнул.

— Видишь ли, если ты переведешь акции на его имя, они останутся в его собственности, что бы ни случилось.

— Что бы ни случилось?.. — Лара нахмурилась, не веря своим ушам. — Папа, неужели ты имеешь в виду развод? Но ведь мы еще даже не поженились!

— Я все знаю, Лара, и, пожалуйста, успокойся, — сказал мистер Шофилд, видя, как глаза дочери протестующее вспыхнули. — Я просто не понимаю, какая необходимость передавать эти акции Джордану.

— Эти акции — единственное, что у меня сейчас есть, — сказала она. — Единственное, что по-настоящему принадлежит мне сегодня.

— Вот именно, — произнес мистер Шофилд с удовлетворением. — А завтра, благодаря этим акциям, ты по праву станешь очень и очень богатой леди.

— Мне не нужно становиться богатой леди, если я буду замужем за Джорданом!