Страница 7 из 8
С другой стороны, деистическое крыло идеологов революции, персонифицированное и возглавлявшееся Робеспьером, не соглашалось на отказ от веры в Бога и на провозглашение атеизма философской программой революции. В выступлениях Робеспьера в Конвенте и в Якобинском клубе пропагандировалась новая религия - культ Верховного Существа. В отличие от культа Разума, который вряд ли может считаться религиозным, здесь было нечто, имевшее прямое отношение к религии.
Робеспьер решительно высказывался против атеизма как мировоззрения, по его мнению, аристократического. Он отстаивал не только бытие Бога как создателя мира, но и его деятельность в качестве управителя мира, субъекта "провидения". 7 мая 1794 г. Конвент по предложению Робеспьера принял декрет об учреждении культа Верховного Существа. Первый пункт этого декрета гласил: "Французский народ признает Верховное Существо и бессмертие души".
Буржуазная революция не нашла и не могла найти научно-последовательного пути своей борьбы с церковной контрреволюцией и религией. Причиной этого было двойственное положение буржуазии в ходе революции. Ее идеологи и руководители предполагали, что в ходе исторического развития церковь и религия станут союзниками буржуазии в расстановке классовых сил капиталистического общества, ее оружием в борьбе за увековечение буржуазных порядков. Этим и определялась их позиция в рассматриваемом вопросе.
Но то, что происходило в Западной Европе накануне великой революции, лишь с трудом могло найти себе отклик в России. Несмотря на космополитический характер французских освободительных идей, не было, можно сказать, другой европейской страны, которая была бы так застрахована от революционной пропаганды, как владения Екатерины II. В последние десятилетия перед французской революцией, в России достигли своего кульминационного развития те самые крепостнические отношения и сословные привилегии, которым "принципы 1789 года" наносили во Франции смертельный удар.
"Революционная пропаганда, - писал известный французский публицист Жорж Сорель, - не могла подвергнуть Россию серьезной опасности... не одно расстояние спасало ее, но самый характер цивилизации этой империи"[21]. Французских историков XIX - начала XX вв. Россия поражала своей культурной отсталостью, "народ в ней, - писал, например, Рамбо, - не читал ничего, провинциальное дворянство и горожане читали мало, а придворная и чиновная знать читала преимущественно французские книги". Просветительная философия XVIII в. могла быть понята в России крайне поверхностно, как пресловутое "вольтерьянство". Для ряда русских вольнодумцев середины ХVIII в. "вольтерьянство" было ни чем иным, как победой здравого смысла над суеверием, как "легкой чисткой человеческих мозгов, а не упорной борьбой за реформу человеческих учреждений и верований".
Такие свидетельства западноевропейских исследователей появлялись только по причине недостаточной осведомленности и изученности того, что представляло собой русское общество в середине - конце XVIII века. Да, о самых крупных французских мыслителях даже наиболее образованные представители русского общества отзывались довольно пренебрежительно. "Д'Аламберты и Дидероты, - писал в одном из писем Д.И. Фонвизин из Парижа, - такие же шарлатаны, каких видал я всякий день на бульваре; все они обманывают народ за деньги и разница между шарлатаном и философом только та, что последние к сребролюбию присовокупляют беспримерное тщеславие"[22]. И в этом своем мнении о французских просветителях Фонвизин, как, кстати, и другие русские писатели, оказался совершенно прав. Как это может показаться ни парадоксальным, но русские, оказавшись на Западе еще в начале XVIII века, всерьез занимались изучением европейского быта, обычаев и порядка. Они были настолько внимательны, что замечали многие отрицательные стороны, а в дошедших до нас заметках, письмах высказывали немало критических слов в адрес хотя бы тех же французов23].
Итак, Екатерина II вполне серьезно стала не только наблюдать за событиями во Франции. Депешами русских посланников во Франции заполнены архивы. Она поняла особую разрушительную силу масонства, и, естественно, понимала всю пагубность событий. По тайным каналам она стала получать материалы о масонах - деятелях "французской заразы", которые были уже далеко не только в самой Франции, но и во многих пограничных с Россией государствах. Немалая часть этих материалов отложилась опять-таки в архивах. Разрушение тронов и алтарей - не было ничего более страшного для всех государств Европы - это то, что несла с собой революция во Франции, это то, что делали послушные исполнители, повторюсь, в окружавших Россию государствах.
Естественно, что в лице папы Пия VI Екатерина II нашла поддержку. И вот, наконец, копия письма, о котором речь шла в начале статьи, подлинник с подборкой подлинных документов был отправлен папе. Письмо публикуется с особенностями орфографии XVIII века.
"По титулу Ея императорского Величества.
Пию Шестому, верховнейшему епископу Римския Церкви и Державному Папе областей ея.
При первом оказательстве волнений посреди Республики Польской, возымели Мы, Державнейший Государь, праведное подозрение, что оные возбуждаются пособием того адского скопища безбожников и цареубийц, которые захватив власть в королевстве Французском и испровергнув в нем Закон Божий, всякое чиноначалие и благонравие, ищет распространить таковой же разврат по всему миру. Ныне сие подозрение превратилось в неоспоримую истину доставлением Нам от верных и не малому сомнению не подверженных источников известия, что мятежник Косщушко, под начальством которого возгорелся вдруг действительный бунт по всему государству по точному согласию и сношению с сими извергами и самым их началам и основаниями. Бумаги, содержащие помянутые известия, долгом почитаем Нашего попечения о общем благе целого христианства и приязни Нашей к вам, Державнейший Государь, сообщить вам во всем пространстве, и посему их у сего прилагаем. Тут вы ясно усмотрите, что помянутый бунтовщик Кощушко предполагает совершить в истинном своем Отечестве те же мерзкие и пагубные события, которые погрузи Францию в бездну толиких бед, и что по ея же примеру духовенство и шляхетство, быв орудием его злодейских намерений, осуждены заранее жертвою успеха оных в конечное разрушение веры христианской и всякого благоустроенного начальства. Представив проницанию и мудрости вашей Державнейший Государь всю лютость зла, угрожающего первому предмету, особенно вашему попечению принадлежащему, яко верховному пастырю духовного стада вам вверенного, ожидаем от сих же самых качеств, от Бога вам столь изобильно дарованных, что вы без малейшего потеряния времени прибегните ко всем тем способам, которые Сан ваш и известная ревность ваша к вере вами исповедываемой доставить вам могут, дабы непосредственным поучением народу польскому, а особливо духовенству, извлечь их из того пагубного заблуждения, в которое лесть, прикрываемая мнимою вольностию и свободою уловить их тщится. Мы же совокупно с союзниками нашими Императором Римским(Императором Австрии-В.З.) и Королем Прусским, не оставим употребить деятельнейшие и сильнейшие меры, от Промысла Всевышнего Нашему могуществу данные в скорейшее утушение возгоревшегося огня, к чему требуемое от вас, Державнейший Государь пособие,, не мало содействовать может. Не сомневаясь о внимании, коим вы удостоите сие чинимое от Нас вам приглашение в столь Богоугодном намерении, с удовольствием пользуемся сим случаем возобновить вам уверения о Нашей приязни и о Нашем почитании, препоручая вас, Державнейший Государь Божиему сохранению.
21
Документы истории Великой французской революции в 2-х т. Т... 1. - С. 419.
22
Там же. - С. 424-426 и др.
23
Попов М.С. Французская революция и религия. - Пг., 1919. - С. 316.