Частная жизнь

— Не забывайте, Джекоб, что Фин еще и моя дочь, — сказала Дженни решительно, — и если я ее знаю — а я, поверьте, знаю ее очень хорошо! — то, что бы вы тут ни говорили, ее любовь и желание быть с вами не ослабеют. Женщины из семьи Маккензи бывают очень упрямыми, если надо. — Дженни с нежной улыбкой взглянула на Фин.

— Мужчина из семьи Маккензи подтверждает это! — проговорил Дэвид. Фин подошла к Джейку.

— Что бы вы тут ни говорили, моя любовь не ослабеет, — сказала она с некоторой укоризной. — А вы не разлюбили меня, узнав, что я дочь Пола?

— Не говорите глупостей, — проворчал он, совсем как тот Джейк, каким она его уже знала — и все равно любила. — Вы же не ваш отец…

— Но тогда…

— Вы можете меня выслушать? — сказал Джейк жестко. — Тогда посмотрим, что вы скажете.

Фин покачала головой.

— Мама права, и я говорю вам то же самое — мои чувства не изменятся.

— Посмотрим, — сказал он безжалостно. — Предлагаю всем пройти в дом…

— А почему бы не посидеть в саду, Джейк? — предложил Дэвид. — То, что вы собираетесь нам сказать, и здесь не потеряет значения.

Они с Дженни вошли в сад и уселись в шезлонги.

Пристально посмотрев на Фин, Джейк тоже пошел в сад. Фин медленно последовала за ним. Она так любила его сейчас, когда его боль стала почти осязаемой. Что же тут удивительного, ведь этот страшный пожар был с ним все эти десять лет!

Казалось невероятным, что все произошло именно так, как он рассказал, что Анджела действительно задумала расстаться с ним таким страшным способом — но это объясняет по крайней мере, почему Голливуд и все с ним связанное стали так отвратительны ему, что он покинул его без колебаний и не собирался туда возвращаться.

Не собирался до недавнего времени. Но об этом они поговорят позже. Сейчас, когда ему предстояло снова пережить боль прошлого, она просто хотела быть около него.

Фин села на траву у его ног, положила руку ему на колено и прижалась к нему. Он посмотрел на нее, смущенный такой ее смелостью, но Фин не отвела глаза, давая ему понять, что не собирается отодвигаться, что ей нравится чувствовать его рядом. Джейк, казалось, понял и оценил это.

— Мне было всего двадцать три года, — начал он, — когда я приехал в Голливуд, а к двадцати шести я уже снял три фильма, имевшие успех.

— Большой успех, — уточнил Дэвид, который помнил эти фильмы. Джейк кивнул.

— Я встречал Анджелу на разных вечеринках, был наслышан о ее профессионализме, но официально нас друг другу не представляли. И когда мы наконец познакомились, это было, как… — Он словно заново переживал все это. — Она была очень красива, ее взгляд словно гипнотизировал тебя, заставлял верить, что ты для нее единственный. — Он прерывисто вздохнул. — Как и многие мужчины до меня, я поддался ее обаянию, не заподозрив в ней никакой фальши. Мне казалось, что и она меня любит. Так мы стали Золотой Парой Голливуда.

Он выглядел изможденным — воспоминания как будто выматывали его.

— И когда же «золото» начало тускнеть? — осторожно поинтересовался Дэвид.

Джейк с некоторым усилием овладел собой, его рука машинально сжала руку Фин, лежавшую у него на колене, но он даже не заметил, что делает ей больно. Эта боль была приятна ей.

— Почти сразу как мы поженились. Анджела любила все делать так, как она хочет, а когда это не выходило, впадала в такую ярость, что не могла владеть собой. И тогда ей начинало казаться… Боже мой, чего она только не выдумывала!

Фин допускала, что Голливуд таит в себе множество соблазнов, особенно для такого красивого и известного мужчины, как Джейк. Однако, насколько она его знала, у него были твердые представления о долге и обязанностях. Она не сомневалась, что он не изменял Анджеле, даже если у той было на этот счет другое мнение.

— Анджела выросла в этом искусственном мирке и привыкла к тому, что студии потакали любому ее капризу. Она не имела никакого представления о реальной жизни, о реальных человеческих отношениях. А брак — это уже нечто очень реальное. Особенно брак со мной, — с грустью признался он. — Увы, я никогда не был комнатной собачонкой, к тому же должен был думать о собственной карьере и не мог часами с обожанием глядеть на нее и повторять, как она прекрасна — а именно это она и слышала всю жизнь. Для этого и жила. После шести месяцев совместной жизни я понял, что дальше так продолжаться не может. Приступы ярости повторялись все чаще, претензии ее становились все более смехотворными. Но когда я предложил разойтись, она проглотила пузырек снотворного.

Фин внимательно посмотрела на Джейка, догадываясь, что он пережил, когда Анджела попыталась покончить с собой. Сама она видела в этом поступке лишь злобную месть избалованной женщины, которой не дали сделать, как она хочет, а не крик о помощи, каковым является всякая попытка самоубийства.

— Студия, конечно, замяла эту историю, — сказала Дженни, немного знакомая с миром кино.

— Естественно, — подтвердил Джейк. — Она же Анджела Рипли, такая же безупречная, как звезда эстрады Дорис Дэй, если не больше. К тому же она выпила не так много таблеток, чтобы действительно уйти из жизни, ей просто нужно было напугать меня и добиться своего. — Джейк подтвердил то, о чем уже догадалась Фин. — И это стало повторяться всякий раз, как только ей начинало казаться, что я собираюсь заговорить о разводе. Она бы, наверное, не пережила, если бы кто-нибудь узнал, что ее брак оказался неудачным. У нее все должно быть безупречно! В течение двух лет она угрожала, что покончит с собой, и я жил в постоянном страхе, что в следующий раз доза окажется смертельной. — Он беспомощно пожал плечами. — Я не мог любить истеричку, какой оказалась Анджела, но это не значит, что я продолжал бы жить как ни в чем не бывало, если бы у меня на совести была ее смерть.

— Но она все равно превратила вашу жизнь в ад. — Фин озадаченно покачала головой, удивляясь, как он мог это вынести. Хотя что ему было делать?

— У меня оставалась моя работа. Я был так загружен, что не хватало сил думать, каким кошмаром стала моя жизнь. У Анджелы один любовник сменялся другим. Однако она настаивала на том, чтобы на людях мы изображали счастливую пару, каковой нас все считали. Возможно, она в конце концов убедила себя, что так оно и есть, и была, вероятно, уверена, что я все еще люблю ее.

Истинно голливудская трагедия, грустно подумала Фин. И это печально. Печально для Анджелы. Печально для Джейка.

Фин улыбнулась ему, ее пальцы крепко сжали его ладонь. Ей так хотелось сейчас обнять его и сказать, как она его любит.

Он улыбнулся в ответ, хотя ему было не до улыбок.

— В течение почти трех лет я ухитрялся не снимать ее. Однако Анджела была лакомым куском для Голливуда, и я… ну, короче, студия решила, что пора нам сделать фильм вместе. У меня не было никакой возможности отказаться, разве что объявить всем, почему я не хочу работать с Анджелой, почему меня тошнит, когда я нахожусь рядом с ней. Но я напрасно волновался. — Он иронически усмехнулся. — Она увидела один раз Пола Холлиуэлла и тут же решила, что он-то ей и нужен. А если Анджела чего-то или кого-то хотела, она своего добивалась. Он… Простите меня, ради Бога, — осекся Джейк, сообразив, что говорит об отце Фин и муже Дженни. — Но если это может вас утешить, когда Анджела положила на него глаз, у него уже не было выхода.

— Насколько я знаю, он в таких случаях и не искал выхода, — сухо заметила Дженни, — хотя здесь, как я думаю, было что-то более серьезное.

— Да, Анджела наконец нашла кого-то, ради кого могла отказаться сохранять видимость брака и готова была отпустить меня. Но не так, как это сделал бы нормальный человек. — Он ловил ртом воздух. — Если бы мы разошлись официально, ей пришлось бы признать, что наш брак стал фикцией, поэтому ее больше устраивала роль безутешной вдовы, над которой трясутся ее коллеги по будущему фильму. Вот у нее и родилась идея. Я гибну во время пожара — и никакого развода, никакого дележа имущества, никакого пятнышка на ее имидже.