Страница 8 из 47
— Чего-чего? — переспросил Артур.
Форд держал в руках стеклянную банку, в которой плавала маленькая желтая рыбка.
Артур оторопело заморгал. Ему было бы спокойнее, если бы рядом с нижним бельем дентрассийцев, грудой умерщвленных матрасов и жителем Бетельгейзе, предлагающим засунуть в ухо желтую рыбку, он мог бы увидеть хоть одну маленькую пачку кукурузных хлопьев. Но он ее не видел. И не ощущал внутреннего покоя.
Внезапно раздался дикий скрежет, и Артур испуганно вскрикнул.
— Тсс-с! — замахал руками Форд. — Слушай! Капитан делает объявление по внутренней связи!
— Но я не говорю по-вогонски!
— И не надо. Засунь только в ухо рыбку.
Форд неожиданно подскочил к Артуру и хлопнул его по уху. Тошнотворное чувство охватило Артура, когда что-то юркое проскользнуло в его ушную раковину. Он в ужасе втянул в себя воздух, затем его глаза округлились от удивления. Мерзкое хрюканье превратилось в членораздельную речь. Вот что он услышал…
Глава 6
«Гррм-хррм-бррм хлюп-чавк-хлюп-чавк-хлюп-хлюп гррм-гррм… хорошее настроение. Повторяю. Говорит капитан, так что слушайте внимательно.
Во-первых, судя по приборам, на борту находятся путешествующие автостопом.
Допутешествовались, голубчики, дело ваше швах. В этой жизни все дается потом и кровью, и не для того я стал капитаном Инженерного Флота вогонов, чтобы превратить его в бесплатное такси для придурочных туристов. Я снарядил поисковую партию, и как только вас найдут, так сразу же выкинут за борт. Если вам посчастливится, сперва послушаете мои стихи. Во-вторых, сейчас мы совершим прыжок в гиперпространстве и выйдем к Звезде Барнарда, где проведем в порту 72 часа. Так вот: корабль не покидать. Повторяю, все увольнительные отменяются. Я страдаю от несчастной любви и не хочу, чтобы у других было хорошее настроение. Все, конец».
Артур криво улыбнулся:
— Очаровательная личность. Хотел бы я иметь дочь — тогда я запретил бы ей выходить за него замуж.
— Не потребовалось бы, — заметил Форд. — Внешне вогоны привлекательны не больше, чем какая-нибудь жертва аборта.
— Форд, — спросил Артур, — а что эта рыба делает в моем ухе?
— Переводит. Загляни в книгу!
Тот факт, что столь умопомрачительно полезная форма жизни появилась совершенно случайно, воспринимается многими мыслителями как окончательный довод в споре о существовании Бога. Аргументация примерно такова:
— Я отказываюсь представить доказательства своего существования, — говорит Бог, — ибо доказательство отрицает веру, а без веры я ничто.
— Но вавилонская рыбка просто не могла возникнуть в результате случайной эволюции, — указывает Человек. — Следовательно, ты существуешь, и, следовательно, по твоим же собственным словам, ты не существуешь. Что и требовалось доказать.
— О Боже, об этом я как-то не подумал! — восклицает Бог. И исчезает в облачке логики.
В это мгновение Артура вывернуло наизнанку. Глаза его выпучились и заглянули внутрь, ноги стали вытекать из макушки. Корабль прыгнул в гиперпространство.
Артур простонал и с ужасом обнаружил, что прыжок его не прикончил. Он находился в шести световых годах от того места, где раньше была Земля.
Земля…
Картины былого терзали его душу. Воображение отказывалось смириться с мыслью, что Земля больше не существует. Артур решил проверить свою реакцию на воспоминания и осторожно вспомнил: родителей и сестры нет. Ноль реакции. Он вспомнил близких. Ноль эффекта. Потом вспомнил незнакомца, за которым стоял в очереди в супермаркете два дня назад, и в сердце кольнуло: супермаркета нет! Господи, колонны Нельсона нет! Колонны Нельсона нет, и общественность не возмутится, потому что некому возмущаться. Отныне и впредь колонна Нельсона существует только в его памяти. Англия существует только в его памяти! А сам он торчит в грязной вонючей каморке на борту межзвездного корабля… Артура захлестнула волна клаустрофобии.
Англии больше не существует. С этим смириться можно — с трудом, но можно. Он сделал другую попытку: Америки больше не существует. Не укладывается в голове! Артур решил начать с чего-нибудь помельче.
Нью-Йорка нет. Ладно, ему все равно никогда не верилось в существование этого города. Доллары, подумал Артур, исчезли бесследно. Легкая дрожь.
Сети закусочных «Макдоналдс» больше нет. Гамбургеров нет, ни единого!
Артур лишился сознания.
А придя в себя, резко вскочил:
— Форд! Ты ведь работал над исправлением и дополнением «Путеводителя», так?
— Ну, мне удалось несколько расширить статью о Земле.
— Дай взглянуть, что там сказано. Я должен увидеть!
— Пожалуйста.
Артур схватил книгу и попытался унять дрожь в руках. Нажал на кнопку — экран мигнул и выдал страницу текста. Дент выпучил глаза.
— Земли нет! — завопил он.
Форд заглянул через его плечо.
— Да вот же, смотри, в самом низу, сразу после статьи: «Зевсова Утеха, трехгрудая Этуаль с Эротикона-6».
Артур проследил за указующим пальцем. Сперва до него не дошло, а затем в голове словно разорвалась бомба:
— Что?! «Безвредна»? Это все, что сказано о Земле?! Одно слово!
Форд пожал плечами:
— В Галактике сто миллиардов звезд, а емкость микропроцессоров книжки ограничена. К тому же о Земле в общем-то никто и не слышал.
— Но теперь, надеюсь, ты о ней расскажешь?
— Я написал и передал издателю новую статью. Ее, конечно, подредактируют, но суть сохранится.
— Что же там будет сказано?
— «В основном безвредна», — произнес Форд и смущенно кашлянул.
— «В основном безвредна»?! — вскричал Артур.
— Что за шум? — прошипел Форд.
— Это я кричал! — закричал Артур.
— Нет. Тихо! По-моему, мы влипли.
— По-твоему?!
За дверью раздались чеканные шаги.
— Дентрассийцы? — испуганно прошептал Артур.
— Нет, сапоги кованые, — заметил Форд.
В дверь грозно постучали.
— Кто же это?
— Если нам повезло, это вогоны пришли выбросить нас за борт.
— А если не повезло?
— Если не повезло, — мрачно проговорил Форд, — капитан прочитает нам свои стихи.
Глава 7
Поэзия вогонов занимает третье место во Вселенной по отвратительности.
На втором месте — стихи азготов с планеты Крия. Во время презентации нового шедевра поэтиссимуса Хряка Изящнейшего «Ода комочку зеленой слизи, найденному летним утром у меня под мышкой» четверо внимавших скончались от внутреннего кровоизлияния, а председатель комиссии по присуждению Ноббилингской премии чудом спасся, откусив себе ногу. Хряк, как сообщают, остался разочарован итогом презентации и собрался было читать все двенадцать книг своей саги «Бульканье в ванной», но тут его собственные внутренности в отчаянной попытке спасти цивилизацию устроили ему кровоизлияние в мозг.
Самые отвратительные стихи, а также их создательница Паула Нэнси Миллстоун Дженнингс из Гринбриджа (графство Эссекс, Англия) были уничтожены вместе с планетой Земля.
Простатник Джельц улыбнулся, причем медленно-медленно — не ради эффекта, кстати сказать, а просто потому что забыл, в какой последовательности сокращать мышцы. Только что капитан с колоссальным удовольствием грозил пленникам всеми возможными карами и теперь ощущал приятную расслабленность и даже готовность к некоторой грубости.
Пленники сидели на СОПах — Стульях Оценки Поэзии. Привязанные. Вогоны не питали никаких иллюзий относительно чувств, вызываемых их опусами. В далеком прошлом к литературе их толкало стремление доказать свою культурность, сейчас же — исключительно садизм.
Холодный пот выступил на челе Форда Префекта и потек по прикрепленным к вискам электродам. Электроды вели к целой батарее электронных устройств — к усилителям образности, модуляторам ритмики, фильтрам аллитерации и прочей аппаратуре для обострения восприятия стихов, дабы не терялся ни единый нюанс мысли автора.