Страница 24 из 66
– Извини.
Отдышавшись, она прижалась щекой к его щеке, не зная, стоит ли снова поцеловаться, как хочется, или отодвинуться, как должно. Но Уинтер решил проблему сам, склонившись к ее шее и покрывая горло влажными поцелуями, сперва нежными… потом страстными, долгими. Возможно, Аида издала несколько отчаянных стонов. И точно выгнулась ему навстречу, снова задев возбужденный член. Ну, как «задев»… Потершись.
На сей раз она не стала извиняться.
А вот Уинтер сказал:
– И ты прости, – прижимаясь к чувствительному местечку на шее под мочкой уха.
Она задрожала и, словно в тумане, спросила:
– За что?
– За это.
Он провел рукой по тыльной стороне ноги, залез под юбку над подвязкой… под легкую шелковую рубашку без застежки. Обхватил ладонью голую ягодицу и осторожно сжал.
Аиду охватило желание. Она закричала ему в шею, то ли застонала, то ли невнятно понукала продолжать.
Уинтер прижался к ее шее открытым ртом и провел зубами по коже, одновременно массируя попку все требовательнее и жестче. Аида таяла в его объятиях. Она боялась, что, если он погладит длинными пальцами чуточку выше, то поймет, какая она влажная. Просто невероятно мокрая. Бедра стали скользкими от возбуждения, вызванного ее распутными телодвижениями на мужских коленях.
Аида даже немного смутилась. Или нет.
И чуть было не сказала Уинтеру, даже, скорее, чуть не потребовала, чтобы он ее взял прямо здесь и сейчас. Ей было плевать, хотелось лишь…
С переднего сиденья послышалось громкое осуждающее покашливание.
Водитель остановил машину у «Гри-гри».
Боже правый! Они же в общественном такси, занимались такими непристойностями на виду у незнакомца. Она совсем забыла… Как она могла?
«Что со мной не так? Я распущенная женщина».
Их ласки были намного скандальнее и безнравственнее, чем две прежние непродолжительные связи Аиды с мужчинами.
И ей это понравилось.
Именно тогда она с сожалением поняла, что подвержена той же порочности, в которой обвинила Уинтера, найдя в его кабинете те открытки.
– С вас пятнадцать центов, – сказал таксист, когда Аида сползла с колен бутлегера. Тот не хотел сразу отпускать добычу, но все же неохотно вынул руку из ее белья.
– Эй, я плачу тебе за услуги водителя, не смей пялиться на нее! – прикрикнул Уинтер на таксиста.
Затем приказал ему подождать, а Аида тем временем поспешно распахнула дверцу, чуть не споткнувшись на обочине и едва нащупав туфлями Мэри Джейн опору на мокром тротуаре. Ноги подкашивались, стоять прямо было трудно, а в голову пришла паническая мысль, что все проходящие мимо пешеходы точно знают, чем она занималась в такси.
– Ты в порядке? – спросил Уинтер за спиной, пока капли дождя стекали по ее пальто.
Аида вздохнула и повернулась к нему лицу. На улице он казался больше. И чертовски красивее. Она поймала себя на том, что глупо улыбается:
– Да.
Уинтер запахнул пальто и точно также глупо улыбнулся в ответ:
– Хорошо.
– Вы такое проделываете со всеми работниками, мистер Магнуссон?
– Вряд ли. Опять же, Бо и вполовину меня так не привлекает, как ты.
Она приняла комплимент с горделивым восторгом.
– В лести нет надобности, ты уже залез мне под юбку.
– И очень этому рад. – Высокий и широкоплечий бутлегер ухмыльнулся, похлопывая по ноге фетровой шляпой.
Они несколько минут простояли под серым дождем, молча глядя друг на друга, пока мимо шли другие люди. Капли падали Аиде за воротник, волосы липли к щекам. Придется помыть голову до представления.
– Мне надо бы… – Аида махнула куда-то себе за спину к огражденному решеткой входу в бар.
– Конечно.
– А тебе бы не мешало…
– Да.
– Ладно, тогда хорошего дня.
– Хорошего дня.
Она заставила себя повернуться и пойти в клуб, хоть тело еще покалывало от страстных ласк. Когда Аида потянулась к звонку, ее схватили за плечо и развернули. Уинтер крепко чмокнул медиума в губы, отпустил и нахлобучил фетровую шляпу себе на голову, не говоря ни слова. Затем попятился на пару шагов, повернулся на каблуках и пошел обратно к ожидающему такси, оставив задыхающуюся и чуть ли не теряющую сознание от радости Аиду на пороге.
Глава 12
Через пару часов после того, как Уинтер оставил чрезвычайно довольную Аиду у «Гри-гри», вечернее солнце прорвалось сквозь моросящий дождь. Таксист довез бутлегера домой. Уинтер отвечал на звонки и сам пару раз звонил, затем вышел на боковое крыльцо, дожидаясь возвращения Бо. Им надо пересмотреть район поисков Черной Звезды и обратить внимание на предсказателей в храмах Чайнатауна.
В доме в стиле королевы Анны двора как такого не было, лишь узкая полоска травы тянулась от подъездной дорожки до высокого деревянного забора, который отделял владения Магнуссонов от викторианского дома с одной стороны и итальянского – с другой. Возле деревянной качели росло благоухающее лавровое дерево. Раньше Уинтер сидел там и смотрел, как по заливу скользят лодки, пока в прошлом году мерзавец-сосед, живущий в доме через дорогу, не пристроил к своему жилью крыло, закрыв вид.
Уинтер оперся на веретенообразные перила крыльца и подумал об Аиде. По правде сказать, ему было трудно сосредоточиться на чем-либо другом. Он вспоминал, как она смотрела на него в такси большими встревоженными глазами. Свое удивление, когда она его поцеловала. Какой теплой и округлой была ее попка в его ладони. Как чувственно Аида ерзала у него на коленях.
Слава тебе, господи!
Но сейчас он размышлял о том, как ее тонкие пальцы легонько касались его разбитых костяшек. Руки очень саднили, и хотя Аида была крайне осторожна, прикосновения причинили Уинтеру острую боль. Он не сказал об этом спутнице, потому что… в общем, потому что она касалась его без всякого страха, и больше ничто значения не имело.
А когда она подняла голову, Уинтер заметил в ее глазах растущее желание и пропал. Пусть он давал себе слово быть с ней джентльменом, даже если бы Аида его не поцеловала, он сам бы это сделал.
Она была совершенно неотразимой, такой красивой и полной жизни.
Господи, да он от нее без ума.
Красно-коричневый с черным «Пирс-Эрроу» подъехал к открытым железным воротам возле тротуара и втиснулся на подъездную дорожку рядом со старым «Паккардом» матери Уинтера. Йонте, шведский иммигрант средних лет, служивший в доме Магнуссонов главным шофером, вышел из машины и крикнул хозяину:
– Мне закрыть ворота?
– Оставь, – ответил Уинтер. – Когда Бо вернется со своим грузовиком, мы поедем на причал.
Задняя дверца автомобиля распахнулась, и бутлегер перегнулся через перила, когда из салона выглянула его сестра с золотыми будто лимон волосами.
Семнадцатилетняя Астрид Магнуссон была на тринадцать лет моложе брата и стала настоящим сюрпризом для родителей. Она как две капли воды походила на мать, что иногда причиняло Уинтеру боль. Но если их родительница была тихой, то Астрид росла громогласной и упрямой. Вела себя так, словно весь мир принадлежит ей, ходила, дерзко задрав подбородок и окидывая окрестности бесстрашным взглядом. И за это Уинтер неустанно благодарил судьбу. Он уже и так переживал по поводу воспитания малышки, и сознание, что она способна постоять за себя, чуточку его успокаивало.
Благослови господи современных женщин.
Астрид в полосатом синем платье подошла к брату. Этот наряд стоил Уинтеру больше, чем месячный запас продуктов из бакалеи на весь дом, но сестра была счастлива, а ему только это и требовалось.
– Как дела в школе?
– Это заведение – напрасная трата моей красоты и потрясающего очарования. Почему ты в таком хорошем настроении?
Уинтер тут же представил себе веснушчатое лицо Аиды. Неужели это так очевидно? Не может быть. Он прищурился и с вызовом посмотрел на Астрид. Та подняла светлую бровь. Девчонка, на свою беду, слишком проницательна.
– Солнце светит, – ответил Уинтер.