Страница 23 из 116
Ужас нарастал.
— Нет, — вдруг произнес голос тихо. Мужской голос. Сэвэдж заставил себя снова открыть глаза. Перед ними, заслоняя режущий свет, выросла чья-то тень. Седевший в кресле у окна человек поднялся и повернул штырь, закрывая жалюзи.
Туман в мозгу Сэвэджа начал постепенно рассеиваться. Он понял, что лежит на спине. В кровати. Попытался приподняться. Не смог. С большим трудом задышал.
— Пожалуйста, — сказал мужчина. — Лежите спокойно. — Он подошел к кровати. — С вами произошел несчастный случай.
Пульс заколотился в висках, Сэвэдж раздвинул губы, втягивая воздух, чтобы сказать… В горло будто бетон залили.
— Несчастный случай? — Голос напоминал перекатывающуюся на берегу гальку.
— Вы разве не помните?
Сэвэдж покачал головой и тут же захрипел от нестерпимой боли.
— Пожалуйста, — повторил мужчина. — Не шевелитесь. Даже головой. Она вся в ранах.
У Сэвэджа расширились глаза.
— Вам сейчас нельзя волноваться. Очень серьезный случай. Вы вышли из кризиса, но мне бы не хотелось, чтобы случайность… Вы понимаете? — На мужчине блеснули очки. Его куртка была белой. С его шеи свисал стетоскоп. — Я знаю, что сейчас вы в смятении. И это вас пугает. Все понятно, но постарайтесь взять себя в руки. Кратковременная потеря памяти — нормальное явление после многочисленных повреждений, особенно головы. — Он прижал стетоскоп к груди Сэвэджа. — Меня зовут доктор Хэмилтон.
Доктор говорил слишком много, слишком быстро и слишком сложно. Сэвэдж его не понимал. Вначале надо было вспомнить что-нибудь совсем простое…
— Где? — пробормотал он. Тон врача был успокаивающим.
— В больнице. Понимаю ваше состояние. Вы дезориентированы. Это пройдет. Для выздоровления будет лучше, если вы постараетесь не волноваться.
— Я не то имел в виду. — Сэвэдж чувствовал, что его губы немеют. — Где?
— Не понимаю. Ах, ну да… Вы имеете в виду, где именно находится больница.
— Да, — выдохнул Сэвэдж.
— Хэррисбург, Пенсильвания. Скорую помощь вам оказали в сотне миль отсюда, но в местной клинике не было спецоборудования, в котором вы нуждаетесь, поэтому наша травмкоманда привезла вас сюда на вертолете.
— Да, — веки Сэвэджа затрепетали. — Травма. — Туман вернулся — все заволокло. — Вертолет. Чернота.
14
Его разбудила боль. Каждый нерв в теле вибрировал от жесточайшей, мучительнейшей, ни с чем не сравнимой боли.
Что-то оттягивало его правую руку. Сэвэдж в панике стрельнул глазами в сторону медсестры, которая вынимала иглу из отверстия в трубке, прикрепленной к вене на тыльной стороне ладони.
— Обезболивающее. — Со стороны наплыла фигура доктора Хэмилтона. — Демерол.
Сэвэдж моргнул, давая понять, что понял; он прекрасно помнил, что кивок головой причиняет одуряющую боль. Но, с другой стороны, она была и полезна. От боли все вокруг начинало восприниматься с необыкновенной ясностью.
Его кровать имела поручни. Справа металлический стержень поддерживал капельницу. Жидкость в трубке была желтой.
— Что это? — спросил Сэвэдж.
— Парентеральное питание, — ответил врач. — Ведь вы находитесь здесь уже пять дней, а обычным способом мы вас кормить не могли.
— Пять дней? — Голова Сэвэджа пошла кругом. Проясненное болью сознание воспринимало и другие факты. Не только голова была замотана бинтами, но руки и ноги тоже находились на вытяжках. А врач — почему все эти детали кажутся такими важными? — лет сорока, блондин, с веснушками под очками.
— Насколько я плох? — Лицо Сэвэджа покрылось испариной.
Врач заколебался.
— Ваши руки и ноги перебиты в нескольких местах. Вот почему мы ввели катетер. С закованными в гипс конечностями мы бы не смогли добраться до вен на руках.
— Моя голова в бинтах…?
— Сломано основание черепа. С правой сторона четвертое, пятое и шестое ребра — тоже.
Сэвэдж внезапно осознал, что его грудь стягивают туго наложенные жгуты. Теперь ему стало понятно, почему так трудно дышать и почему при вдохе его пронизывает страшная боль.
Начал действовать демерол. Мучительная боль несколько поутихла.
Но наркотик притупил и ясность мыслей. Нет! Слишком на многие вопросы он должен получить ответы!
Сэвэдж силился сосредоточиться.
— Это самые страшные раны?
— Боюсь, что нет. У вас отбиты почки. Разрывы аппендикса и селезенки. Внутренние кровоизлияния. Пришлось оперировать.
Несмотря на все возрастающую тупость от демерола, Сэвэдж понял, что через пенис в мочевой пузырь вставлен катетер, трубка от которого выкачивает мочу в невидимый контейнер, подвешенный в ногах кровати.
— Остальные раны — слава богу — совсем ерундовые: многочисленные поверхностные ушибы, — закончил врач.
— Другими словами, меня оттрахали и высушили.
— Неплохо. Чувство юмора — признак скорого выздоровления.
— Жаль, что нельзя сказать еще что-нибудь смешное — смеяться больно. — Сэвэдж прочистил горло. — Так, значит, несчастный случай?
— Вы до сих пор не вспомнили? — нахмурился врач.
— Это все равно, что пытаться разглядеть что-то сквозь туман. Какое-то время назад… Да, вспомнил. Я был на Багамах.
— Какое? — быстро спросил врач. — Помните, в каком месяце?
Сэвэдж поднатужил память.
— В начале апреля.
— То есть примерно недели две назад. Можете ли вы вспомнить, как вас зовут?
Сэвэдж чуть было снова не впал в панику. Под каким же именем он работал в последний раз?
— Роджер Форсайт? Правильно или нет?
— Это имя стояло на водительском удостоверении, которое обнаружилось в вашем бумажнике. А адрес?
Сэвэдж был на пределе возможностей, но попытался сконцентрировать остаток ясных мыслей. Он назвал адрес, который был записан на водительском удостоверении: ферму в пригороде Александрии, штат Вирджиния. Владельцем был Грэм, который записал дом на свой псевдоним и позволял Сэвэджу и другим защитникам, которые на него работали, называть его своей резиденцией.
Грэм? Сердце забилось быстрее. Да. Он отлично помнил Грэма.
Врач покивал.
— Именно этот адрес стоял на правах. Номер телефона мы узнали по справочнику. Звоним не переставая. Но безуспешно. Вирджинская полиция даже послала к вам на дом своего сотрудника, но дома никого не оказалось.
— И не могло оказаться. Я живу один.
— Есть у вас друзья, родственники, с которыми вам хотелось бы связаться?
Демерол погружал Сэвэджа в липучую трясину. Он начал бояться, что напутает что-нибудь.
— Я не женат.
— Родители?
— Умерли. Сестер и братьев нет. — Глаза Сэвэджа начали слипаться. — А друзей я беспокоить не хочу.
— Ну, если вы в этом уверены…
— Да, совершенно.
— Что ж, по крайней мере ваши ответы соответствуют информации, обнаруженной нами в вашем бумажнике. Это доказывает то, что я вам вчера говорил. У вас кратковременная потеря памяти. Это происходит не всегда после черепной травмы, но случается. И в конце концов это кратковременно.
Сэвэдж боролся с наползавшим беспамятством.
— Но вы так и не ответили на мой вопрос. Что за несчастный случай со мной произошел?
— Вы помните “Мэдфорд Гэпский Горный Приют”?
Несмотря на наползающую дремоту, Сэвэдж почувствовал удар.
— Мэдфорд Гэп? Да. Отель. Странный…
— Отлично. Значит, вы все-таки вспоминаете. — Доктор Хэмилтон подошел ближе. — Вы там гостили. Потом пошли в горы.
Сэвэдж помнил, как брел через лес.
— И упали с клифа.
— Что?
— Хозяин отеля настойчиво повторял, что рядом со ступенями вывешена табличка: “Только для тренированных скалолазов.” А вы по ним полезли. Похоже, ваша нога соскользнула с ледового покрытия. Если бы не уступ в тридцати футах внизу, вы бы падали всю тысячу футов. Вы счастливчик. Когда вы не вернулись в отель к обеду, вас пошли разыскивать. Им посчастливилось обнаружить вас перед закатом и, я бы сказал, перед полной потерей крови и перед тем, как вы умерли бы от гипотермии.
Лицо врача окуталось дымкой.