Страница 26 из 66
Диалектически рассматривая проблему, В. И. Ленин недвусмысленно указывал, что Советскому государству особая опасность угрожает именно со стороны подобной мятежной мелкобуржуазной стихии. Он подчеркивал, что в России мелкая буржуазия преобладает, вот почему ее шатания особенно опасны. С присущей ему решительностью и смелостью определений Ленин говорил:
«Эта мелкобуржуазная контрреволюция, несомненно, более опасна, чем Деникин, Юденич и Колчак вместе взятые, потому что мы имеем дело со страной… в которой разорение обнаружилось на крестьянской собственности…» [303]
Вот почему мятежный остров необходимо было немедленно и плотно изолировать. И партии удалось это сделать.
Заправилы мятежа еще до событий 1–2 марта засылали своих агитаторов в Петроград и на южный берег Финского залива, поручая им возбуждать недовольство на заводах и в воинских частях. После контрреволюционного переворота в Кронштадте местная радиостанция стала регулярно передавать в эфир призывы к антисоветскому мятежу — этот род агитпропаганды «ревком»
настойчиво использовал с первого до последнего дня своего существования.
В первых числах марта мятежным агитаторам все еще удавалось проникать в Петроград и близлежащие районы. Они раздавали листовки, собирали сходки своих сторонников. Основным пропагандистским материалом такого рода служила все та же «резолюция». Судя по сообщениям «Известий ВРК Кронштадта», в первые дни мятежа между посланцами мятежников и «ревкомом» осуществлялась даже кое-какая связь. [304] О масштабах деятельности агитаторов Петриченко свидетельствует, например, такой факт. Патрули коммунистического отряда особого назначения 2 и 3 марта задержали на берегу Финского залива близ Петергофа четырех матросов с «Севастополя» и отобрали у них 5 тыс. экземпляров «резолюции», а затем еще пятерых агитаторов с 4 тыс. экземпляров того же документа. [305]
Таким образом, вопрос об изоляции мятежников приобрел, чрезвычайно важное значение в первые же дни восстания. От того, в какой мере удалось бы изолировать от остальной страны мятежный остров, зависела продолжительность и острота борьбы. Заметное влияние оказывала обстановка в Петрограде, где в начале марта продолжалась «волынка» на некоторых предприятиях.
В те тревожные дни партийная организация Петрограда действовала решительно и по-боевому. Среди личного состава Петроградской морской базы была проведена серьезная разъяснительная работа. Важной вехой в этом стало общее собрание 27 февраля, на котором присутствовало 7000 моряков. Оно происходило в напряженной атмосфере, имели место случаи демагогических заявлений, враждебных выкриков и т. п. Однако выступления видных и авторитетных петроградских большевиков, в особенности речь Председателя ВЦИК М. И. Калинина, создали перелом в настроении моряков. Подавляющее большинство их одобрило резолюцию, предложенную президиумом собрания. Факт этот имел важное значение.
В резолюции подчеркивалось, что «исход из создавшегося положения — только в полном напряжении всех сил рабочих и крестьян. Только сплоченность и объединение всех под знаменем Советской власти помогут нам преодолеть» создавшиеся в стране трудности. И далее: «Кто волынит, кто жжет даром уголь в такое трудное время, тот наносит удар самому себе, тот сам будет виновен, если голод станет больше». В то же время в резолюции учитывались и справедливые пожелания трудящихся: «Собрание обращается к Петроградскому Совету, чтобы он приказал заградительным отрядам соблюдать законы и ни в коем случае у рабочих, работниц, красноармейцев и матросов, возвращающихся из отпуска, не сметь отбирать продовольствие, которое они везут для себя и своей семьи. Собрание просит Петроградский Совет обратиться в центр, чтобы этот порядок беспрепятственного подвоза для моряков, красноармейцев и рабочих был распространен на всю Россию». Резолюция заканчивалась словами: «Враг не дремлет, но и моряк зорко следит за ним. Козни его разгаданы и будут разрушены». [306] Резолюция эта, опубликованная в петроградских газетах, стала важным пропагандистским документом в политической работе среди моряков.
Усилить эту работу было тем более необходимо, что на некоторых кораблях и в частях Петроградской морской базы имелись случаи брожения в связи с начавшейся в городе «волынкой». Об этом говорят донесения комиссаров за 24 и 25 февраля. [307] В целом моряки давали правильную политическую оценку происходящим событиям. Например, во 2-м дивизионе эсминцев (он стоял у Адмиралтейского завода, где часть рабочих в те дни «волынила») у моряков было отмечено «настроение удовлетворительное»; 4-й дивизион эсминцев: «Отношение команды… сознательное и отрицательное к настоящей волынке». Число подобных сообщений можно умножить, но следует отметить факты иного свойства: «Среди команды есть брожение по поводу событий, но не выливается ни в ту, ни в иную сторону» (эсминец «Победитель»). В ледокольно-спасателъном отряде был арестован один матрос за контрреволюционную агитацию.
В те же дни по распоряжению комиссаров на многих кораблях и частях коммунисты вооружались и из их числа выставлялись караулы и патрули, а команда объявлялась на военном положении. Это обстоятельство также вызвало обостренную реакцию на судне «Самоед» и на эсминце «Капитан Изыльметьев».
Однако в целом настроение среди петроградских моряков оставалось вполне удовлетворительным.
Агитаторы из Кронштадта особое внимание уделяли двум сильнейшим кораблям — линкорам «Полтава» и «Гангут». На «Полтаве» еще 14 февраля имели место демагогические выступления на собрании коллектива, хотя и с соблюдением лояльности по отношению к Советской власти. [308]26 февраля на собрании команды «Гангута» открыто появились делегаты, с «Севастополя» и «Петропавловска». У кронштадтских подстрекателей нашлось несколько сторонников, выступивших с провокационными речами. Один из них, в частности, предложил избрать делегацию из беспартийных моряков, которые, мол, должны будут «выяснить положение на заводах и фабриках, а потом, совместно сделав собрание в Кронштадте на «Севастополе» или «Петропавловске», выработать резолюцию и передать ее рабочим». Все явно перекликалось с тактикой Петриченко и других деятелей будущего «ревкома». Собрание моряков «Гангута», однако, не пошло за подстрекателями. Председатель собрания, закрывая обсуждение, подчеркнул, «что все волнения среди рабочих вызваны эсерами и меньшевиками и вообще врагами Советской власти». [309] Резолюции никакой вынесено не было, но создана комиссия из 12 человек, которой поручалось подготовить ее проект для будущего собрания. [310]
Сохранившаяся сводка политотдела Петроградской морской базы за 26 февраля показывает, что в тот кризисный день комиссары и коммунисты в частях и на кораблях проявили решительность и оперативность. Провокаторы на корабли и в казармы не допускались. Попытка собрать самовольное собрание среди моряков минного дивизиона была пресечена, ибо «на некоторых эсминцах положение было тревожно». Между частями и кораблями, а также со штабом поддерживалась постоянная связь. Ночью проводилось патрулиррвание. Отмечалось появление в Петрограде делегаций из Кронштадта, однако было подчеркнуто, что большинство матросов относится к «волынке» равнодушно. «Коммунисты политотдела все время на ногах, 20 человек вооружены, остальные держат живую связь». Ораторы политотдела выступали перед моряками и на заводах. [311]
Напряженная работа коммунистов проводилась не только среди военных моряков, но и в учреждениях базы. За все время «волынки» работа в петроградском порту не прекращалась; в Гребном порту 24 февраля была попытка устроить «волынку», но уже на другой день здесь приступили к нормальной работе. [312]
303
305. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 43, стр. 24.
304
306. «Известия ВРК Кронштадта», 6 марта 1921 г. От мятежных агитаторов в Петрограде появился гонец с донесением.
305
307. «Красная летопись», 1931, № 1 (40), стр. 35.
306
308. «Петроградская правда», 1 марта 1921 г.
307
309. ЦГАВМФ, ф, р-34, оп. 2, д. 548, л. 570.
308
310. Там же, ф. р-852, оп. 1, д. 72, л. 3.
309
311. Там же, лл. 8–9.
310
312. Там же, л. 10.
311
313. Там же, ф. р-34, оп. 2, д. 544, л. 14.
312
314. Там же, д. 534, л. 133.