Наемник. Дилогия

— Потому что вражда между Храмом и Подгорным королевством длиться уже около трех сотен лет. Жрецы не простят людям, живущим под горами, той резни, что их предки устроили после Кары. Жители Подгорного королевства из-за своих заблуждений тоже ненавидят Храм. Они не станут даже разговаривать ни с кем из братьев. — Верховный жрец вернулся в свое кресло. Он чеканит каждое слово, будто вбивая гвозди молотом. — Вы — чужаки. Не связаны ни с одной, ни с другой стороной. Кроме того, вы недавно прошли через горы. Целыми и невредимыми.

— Много моих людей так и не прошли через горы. — возразил Седой. — Наша встреча с тамошними жителями была совсем не мирной.

— Тем не менее. — отмахнулся Кареф. — Я прошу вас попытаться. Взамен же я обещаю вам поддержку Храма. Ведь… — он сделал паузу, — …еще неизвестно, согласятся ли маги помочь вам.

Седой молчал долго. Было видно, как он крутит в голове услышанное, поворачивая слова Верховного жреца так и эдак. Я тоже молчу. Переводить пока нечего, а мое собственное мнение, как мне кажется, никого не интересует.

— Я буду послом Храма! — Нарив вдруг резко поднялась. Склонившись перед Верховным жрецом, внимательно наблюдавшим за Седым, она страстно продолжила. — Храм должен объединиться с Подгорным королевством перед угрозой эльфов! Пошлите меня!

— Пошлю. — кивнул ей Кареф. Мы с капитаном недоуменно смотрим на женщину, так и застывшую в поклоне. — Именно тебя, сестра, я и собираюсь сделать послом Храма. В тебе нет той ненависти, которую испытывают к жителям Подгорного королевства другие жрецы.

— Зачем тогда посылать нас? — спросил Седой.

— Потому что я не могу послать сестру Нарив одну. Дозорные убьют ее прежде чем она успеет сказать хоть слово. Если же за спиной сестры Нарив будет стоять крупный отряд — хотя бы сотня! — есть шанс вступить в переговоры.

— Пошлите с ней отряд своих людей. — предложил Седой, кивнув в знак того, что принимает доводы Верховного жреца.

— Никто из жителей земель Храма не подойдет для этого. — возразил Кареф. — Они ненавидят живущих в горах. А, кроме того, увидев отряд жрецов, стража Подгорного королевства может решить, что Храм собрался напасть на них. Вас же они уже знают.

— Разумно. — снова согласился капитан. — Как я понимаю, вы не оставляете нам другого выхода, кроме как согласиться?

— Все в землях Храма, должны приносить пользу Храму. — где-то я уже это слышал. Впрочем, произнесено это было с таким выражением, что, несмотря на туманность ответа, сомневаться в его смысле не приходится.

— Тогда, я должен напомнить вам, что мы — наемники. — вздохнул Седой. Он тоже понял все верно. Однако, бывалый вояка, продававший свой меч бессчетное количество раз, быстро нашел твердую почву под ногами. — Мои люди не захотят рисковать просто так.

— Наемники… — Верховный жрец скривился, будто само это слово было неприятно на вкус. Возможно, для того, кто искренне служит Богу войны, так оно и есть. От взгляда Нарив, которым она одарила капитана, также повеяло морозцем. — И что же вы хотите за… помощь?

— Мои люди изрядно пообносились, пока мы пробирались сквозь джунгли и горы. Запасы провизии, даже той, которой с нами поделились в Подгорном королевстве, почти на исходе. Снаряжение требует починки. — принялся перечислять Седой. Точно уж — рыба в воде!

— Понимаю. — кивнул Кареф. Тон его уже не выдавал недовольства, а взгляд потеплел. Скорее всего, Верховный жрец ожидал, что капитан попросит золота, но тому удалось удивить его. Признаться, я был удивлен не меньше. Наниматься за, можно сказать, еду? Хотя, куда здесь девать золото?

— Мне нужно новое оружие для моих людей. Мастера, для починки того оружия и доспехов, которые еще есть. — Седой не сбавляет темпа, выкладывая перед Карефом одно требование за другим. — Повозки и лошади для обоза. Палатки. Провизия и фураж для лошадей…

— Идет! — Верховный жрец подошел к Седому и протянул руку. — Вы получите все, что требуете.

Поднявшись, капитан пожал руку Карефу.

— Мы выступим, как только получим все необходимое.

— Тогда, отдохните пару часов, пока я подготовлю письмо королю.

* * *

— Так, это нам опять через тот лес идти? — раздосадовано протянул Молин, когда я закончил рассказывать о встрече с местным Верховным жрецом.

Когда мы вернулись в лагерь, Седой вместе с нашим десятником куда-то сразу же исчезли. Наверно, отошли подальше, да устроили совет. Мы же с Нарив оказались предоставлены сами себе, и я тут же оказался в центре внимания чуть ли не всех в лагере, как наемников, так и баронских. Каждый хотел узнать, чем закончился наш визит к здешнему правителю. Что за народ здесь? Что видели по пути? Все, даже мельчайшие подробности. А главное — встретились ли мы с магами? Узнав, что единственный маг, которого мы видели, не в силах нам помочь, ребята приуныли. Не улучшило их настроения даже то, что тот пообещал обратиться за помощью на сам Мерцающий остров — обитель магов. Когда же я рассказал о поручении, которое дал нам Верховный жрец, о том, что Седой согласился выполнить это поручение, лица всех, слышавших мои слова, а также тех, кому новости передали по цепочке, стали совсем хмурыми.

— Ага. — кивнул я. — Обратно, в горы.

Нарив сидит рядом. Лицо ее задумчиво. Время от времени она бросает взгляды в сторону леса, хотя его и не видно за обступившей нас толпой.

— Думаю, если Седой согласился, то так было надо. — задумчиво произнес Баин. Однако, энтузиазма по поводу предстоящего похода в его голосе не слышно.

— Попробовал бы он отказаться. — фыркнул я. — Тот жрец ясно дал нам понять — выбора нет.

Толпа загудела.

— Это что ж получается, — пробасил один из баронских, — он угрожал вам что ли?

— Нет. Но дал нам понять, что мы на его земле. Со всеми последствиями.

— А сколько платит? — Лосик, стоящий за спиной Баина, сверкнул глазами. В этом вся суть наемника — боя все равно не избежать, но, если рисковать жизнью, то за звонкую монету.

Большинство наемников тут же оживились, жадно ожидая ответа. Даже кое-кто из баронских, пусть их отношение к нам и было несколько презрительным, хотя в последнее время это стало практически незаметно, придвинулся поближе.

— Храм заплатит нам оружием, снаряжением и всяким таким добром. — увидев удивленные, а кое у кого и разочарованные лица, я добавил: — Золото здесь не в ходу.

— Так ты не шутил, когда говорил, что здесь все без денег дают? — спросил кто-то позади меня.

— А тебе, Сками, хотелось бы гнуть спину всю жизнь, чтобы получить кусок хлеба? — незамедлительно прозвучал ответ. — Ты же слышал, что Алин рассказывал.

— Дикари какие-то… — пробормотал другой голос.

— Я хочу получать жалование! — тут же парировал Сками. — Деньгами, а не едой!

— И что ты здесь купишь за те деньги, раз они не в ходу? — скептически вопросил кто-то.

Вокруг, найдя тему для спора, живо зашелестели голоса. Кто-то сетовал, что всегда платили монетой, а куда потратить ее всегда найдется. Кто-то спорил, что от денег здесь никакого проку, а ложиться спать с пустым желудком, пусть и с полным кошелем, он не согласен. А кто-то утверждал, что припасы и так можно раздобыть, а деньги нашлось бы куда потратить, когда мы вернемся домой.

— Ну, чего растрещались! — луженая глотка Ламила легко перекрыла шум немалой толпы. — И чего столпились, как на ярмарке!

Толпа начала быстро таять и вскоре мне стал виден десятник, стоящий, уперев руки в бока, за спинами тех, кто промедлил и не успел исчезнуть с его глаз, которые, даже издалека заметно, яростно сверкают.

— Ты, Навин, уже закопал сортиры? — продолжает разоряться Ламил. — Дони, какого эльфа ты не в карауле? Живее, сучьи дети! Если я сейчас моргну, да, открыв глаза, кого-то здесь увижу…

Толпа растаяла под этими криками, как утренний туман под лучами солнца. Остались только я, Молин, Баин, да Нарив. Злобно зыркнув в спины последних, спешащих ретироваться, десятник размашистым шагом направился к нам.