Страница 63 из 90
Решив высечь Кремль за экспансионизм хворостиной, Картер в первые же дни 1980 года обнародовал свои «10 пунктов». Самые важные из них содержали экономические санкции (эмбарго на продажу СССР зерна, запрет на поставку передовых технологий и запрет советского рыболовства в американских водах) и ответные военно-политические шаги (возобновление поставок оружия Пакистану, кооперация в военных делах с Китаем и эскалация военного присутствия США на Ближнем Востоке). В плане моратория на культурные и прочие обмены был провозглашен бойкот Московской олимпиады 1980 года. Однако этот бойкот обернулся против самих США: Олимпиаду в советской столице сорвать не удалось, а у советской сборной лишь прибавилось медалей.
Гораздо более болезненным для нас было официально принятое в декабре 1979 года союзниками по НАТО, а фактически навязанное Вашингтоном своим партнерам соглашение о размещении в Западной Европе 600 американских крылатых ракет и «Першингов-2» с ядерными боеголовками. Эти ракеты средней дальности теперь были способны поражать цели в глубине советской территории, что делало их мощным стратегическим оружием. Размещение их в Западной Европе, по оценке американских военных экспертов, представляло собой «обход ограничений, содержащихся в Договоре ОСВ-2». Хотя официальная пропаганда НАТО и представляла развертывание этих ракет в Европе как оборонительный «ядерный зонтик» над западной частью европейского континента, в действительности это была не слишком даже замаскированная попытка сломать сложившийся в Европе и мире военно-стратегический паритет и изменить глобальный баланс сил в свою пользу. А помимо этой явной цели, у вершителей мировой политики из Белого дома была еще и скрытая цель, в духе их излюбленной концепции «ограниченной» ядерной войны. Размещая свое тактическое ядерное оружие у самых границ СССР, они еще и выводили из-под ответного удара территорию США. Правда, при этом под удар подставлялись союзники США в Западной Европе, но зато им отводилась почетная роль «ядерного оппонента» Советского Союза. Естественно, радости европейцам это не прибавило.
Логическим завершением всего этого процесса стало подписание Картером в июле 1980 года президентской директивы № 59, модифицирующей, с учетом новых условий, американскую стратегию на случай ядерной войны с СССР. Согласно ей, США должны были наносить «избирательные» ракетно-ядерные удары по командным пунктам и иным стратегическим военным объектам Советского Союза. Грядущая ядерная война мыслилась одновременно и как «ограниченная», и как «продолжительная». Поскольку размещены ракеты были в Западной Европе, не составляло никакого труда догадаться, где и за чей счет Вашингтон собирался продолжительно вести «ограниченную» ядерную войну. Нет, ничего не изменилось до времен Дьенбьенфу, когда американцы, планируя ядерный удар по вьетнамской территории, «забыли» о присутствии там еще и союзных французских войск. Впрочем, и «ограниченной» планируемую войну можно было назвать лишь с очень большой натяжкой. По данным американской печати, принятый в декабре 1982 года новый интегрированный план нацеливания ядерного оружия США (SIOP) включал около 40 000 целей на территории стран социалистического лагеря.
Параллельно резко усилился экспансионизм США и в «третьем мире». Даже раньше подписания директивы № 59, а именно в январе 1980 года, была провозглашена «доктрина Картера». Суть ее заключалась в декларировании права Соединенных Штатов по своему усмотрению применять вооруженную силу в районе Персидского залива. Непосредственной причиной провозглашения доктрины была заинтересованность Америки в ближневосточной нефти, но истинные корни подхода находились глубже. К тому времени Соединенные Штаты зависели от импорта не только нефти, но и других видов минерального сырья. По американским же подсчетам, из-за рубежа в страну, во всевозрастающих масштабах, ввозилось более половины из 24 наиболее важных минералов, при прекращении поступления которых в США могло остановиться производство самой разнообразной продукции – от телевизоров до боевых самолетов.
Глава 10 ГЛАВНЫЙ СОЛДАТ «ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ»
Ведомство шатается, но не сдается
Но что же наш главный герой – Центральное разведывательное управление Соединенных Штатов Америки? Положение его за это время несколько осложнилось. Начать с того, что в 1970 году всемогущий директор ФБР Гувер приказал своим подчиненным порвать все связи с ЦРУ. Это решение было обусловлено как растущим вмешательством разведуправления во внутренний сыск в самой Америке, неприкосновенной вотчине шефа ФБР, так и, по оценке «Нью-Йорк таймс», результатом «давнего недоверия между обеими организациями». В итоге «все сотрудничество в области контрразведки, если не считать символического, между двумя ведомствами с тех пор прекратилось».[197]
Однако это были лишь цветочки. Ягодки ЦРУ начало собирать в 1972 году, когда по заданию администрации Никсона люди из ведомства перед очередными выборами залезли в штаб-квартиру демократической партии, впрочем, с вполне мирными намерениями – всего лишь для того, чтобы установить там подслушивающие устройства и сфотографировать партийные документы. Взломщики действовали так неумело и непрофессионально, что были пойманы. Разразился грандиозный скандал. «Уотергейт» потряс всю Америку, вынудил президента Никсона подать в отставку и, по словам самих заокеанских исследователей, «лег на ЦРУ несмываемым пятном». Трудно сказать, что тут было хуже – то, что занимались грязным предвыборным шпионажем, или то, что попались.
Атмосферу того времени нам помогают понять горькие сетования бывшего сотрудника ведомства Р. Клайна: «Однако кандидат в президенты Картер не смог понять, что ситуация в этом смысле изменилась – он то и дело поминал «Уотергейт, Вьетнам и ЦРУ» как нечто ставшее позором США. Те, кто еще продолжал смешивать в одну кучу «Уотергейт, Вьетнам и ЦРУ», отчасти помогли Картеру стать в ноябре 1976 года президентом».
Уотергейт вывалял ЦРУ в грязи и в очередной раз пошатнул его позиции – впрочем, и с тем и с другим уже вроде бы и смирились, но вот последовавший через два года удар оказался для некогда всемогущего разведведомства самым страшным за всю его историю и теоретически был даже способен покончить с его существованием. В декабре 1974 года газета «Нью-Йорк тайме» опубликовала длинный список злоупотреблений ЦРУ, и в том числе длившуюся 20 лет (!) операцию по слежке за американскими гражданами внутри страны (операция «Хаос»). На волне начавшихся разоблачений ЦРУ припомнили все: и убийства зарубежных политических лидеров, и преступные эксперименты над сознанием с целью контролировать поведение человека, и многое другое. Для расследования этих грязных дел президент Форд создал комиссию Рокфелла, в конгрессе с этой же целью был образован комитет Пайка, а в сенате – комитет Черча.
И все же, несмотря на гневные филиппики в адрес разведуправления, даже эти расследования не нанесли ему существенного урона. Да, ЦРУ было облито грязью с головы до ног, в глазах рядовых американцев оно стало ассоциироваться не с собранием бесстрашных суперменов, а с мастерской дел грязных, подлых и нечистоплотных, и публичный образ главной разведслужбы страны более чем потускнел. Но шпионское ведомство это мало волновало: организационно ЦРУ не было раздроблено и эффективный контроль за его деятельностью так и не был установлен. Чего и требовалось добиться. Более того, существует достаточно распространенное мнение, что большая часть разоблачений была ловкой пропагандистской уловкой самого ЦРУ, выставившего на всеобщее обозрение свои мелкие грешки и скрывшего за ними более существенные преступления. А разоблачение опытов по манипулированию сознанием стало своего рода рекламной акцией могущества Лэнгли.
Однако эти разоблачения все-таки не могли не повлиять на эффективность работы спецслужбы. Р. Клайн стенает по этому поводу: «Недолгое пребывание в ЦРУ Шлесингера, как и время последующих оборонительных действий Колби, было не чем иным, как междуцарствием, периодом, когда ЦРУ своим прямым делом заниматься не могло и почти им не занималось. […] После Уотергейта многие утратили доверие к правительственным учреждениям, и это (плюс наскоки на ЦРУ прессы и конгресса) катастрофически сказалось на эффективности работы Управления как в . самих США, так и за рубежом, чуть ли не полностью сведя ее на нет».[198] Понятно, что один из бывших руководителей ЦРУ намеренно льет слезы – крокодиловые! – и существенно сгущает краски, стараясь всячески преувеличить бедствия, выпавшие на долю родного ведомства. Но тем не менее неприятности были, и в результате как штат, так и размах операций Лэнгли пришлось на время свернуть. Пришедший при Картере к руководству ЦРУ адмирал Тэрнер для начала уволил 200 опытных сотрудников агентурных служб, а затем сократил на 600 человек штат, занятый тайными операциями и шпионажем. Впрочем, даже горячий апологет ЦРУ Р. Клайн признает, что эти сокращения были оправданы с административной точки зрения. Да и причиной их стало не желание ослабить ЦРУ, а стремление нового директора, бывшего моряка, перетащить к себе на новую работу как можно больше людей из ВМФ. Однако кадровыми сотрудниками управления эти сокращения были восприняты как чистки, что и не могло не сказаться на эффективности деятельности службы.
197
Николаев И. Под железной пятой. М., 1978. С. 35.
198
Николаев И. Под железной пятой. М., 1978. С. 320, 323.