Страница 34 из 88
Ара поднялась с земли, погладила по мохнатой голове Куна и, не прощаясь, стала удаляться.
— Ты еще вернешься? — крикнул ей вслед Клаус.
«Возможно», — раздалось у него в ушах.
Вечером, когда Лин с Клаусом беседовали об истоках буддизма, в соседнем помещении у Лина заработал интерфейс: пришло сообщение от секретаря нынешней смены. Родригис уведомлял Лина о том, что тот в составе своего нона вызывается на базу на очередной срок службы. Поблагодарив командира десятого нона, Лин отключил интерфейс и, вздохнув, вернулся к беседе с Клаусом.
— Так о чем мы говорили? — пытался он сосредоточиться.
Молодой человек с нескрываемым любопытством смотрел на монаха и ждал ответов на только что возникшие вопросы. Он загадочно улыбался и молчал.
— Чему ты улыбаешься? — поинтересовался Лин.
— Вы уезжаете куда-то, учитель? — продолжал хитро улыбаться Клаус.
Лин смотрел на немца и размышлял о том, стоит ли молодому туристу говорить о том, кто Лин на самом деле и куда ему необходимо уехать?
— Можно мне отправиться с вами? — осторожно спросил Клаус.
«Возможно, на базе он и найдет свой ответ, зачем живет на Земле?» — подумал монах.
— Хорошо, — наконец согласился он. — Если возникнут вопросы, то задавай их… А теперь мы прервем нашу беседу до лучших времен. Подъем в половине пятого утра. Спустя десять минут после того встречаемся у дверей твоего дома.
— Да, учитель, — обрадовался Клаус и, подскочив, поспешил собираться.
38
«С самого начала Бытия Мы вступили с вами в дружественный завет. Мы вам предложили быть Нам другом. Но вы отринули сие. Вы захотели стать рабами. Вы сами избрали себе наказание. И до сей поры пребываете в рабстве у своих страстей и грехов!»
Старый Мойша Бар Ицхак, сухонький еврей в черной шляпе, в очках, с выцветшими пейсами и седой бородкой проснулся весь в поту и с тошнотворным головокружением. Стер испарину с лица, огляделся, пытаясь сообразить, где находится. Он сидел в парке на скамье близ тель-авивского космопорта «Бен Гурион». Видно, старик задремал под палящими лучами полуденного солнца и забыл, как очутился в этом месте.
— Как я из Беэр-Шева оказался в Тель-Авиве? — спрашивал себя растерянный раввин. — Что это сейчас было со мной?
Чей-то строгий голос громоподобными раскатами продолжал раздаваться эхом в его голове:
«Доколе вы будете отвращать лицо свое от протянутой вам руки друга? Ужели из гордыни своей и в пламень адский сойдете, но не уразумеете, что вам помощь с небес послана была?»
Старик, покачиваясь, поднялся со скамьи, прижал к себе потрепанный старинный портфель из корчиневой кожи и побрел в сторону космопорта. При входе в первый же терминал ему сделалось плохо с сердцем, и он с легким стоном сполз по стене на пол.
Вдруг чьи-то руки подхватили его и понесли в прохладное и кондиционируемое помещение порта. Старик, кажется, понимал, что происходило с ним, он принялся бессильно плакать, прижимая к себе тощий портфель, такой же сморщенный, как он сам.
— Спасибо тебе, Милосердный! — всхлипывал он. — Прости меня, Господь! Прости за то, что был глух к Твоим стенаниям! А Ты и в предсмертный час мой не оставил меня умирать в подворотне, подобно ничтожному рабу. Отныне я повинуюсь Тебе и клянусь — если жив останусь! — нести Твое новое слово друзьям Твоим. Господи, я буду Тебе другом, как и Ты, как истинный Друг, не кинул меня, старика, подыхать одного!
Руки, несшие старого еврея, остановились как раз под живительной струей воздуха из кондиционера.
— Я чувствую Твое свежее дыхание! — простонал раввин. — Я ощущаю, как снисходит на меня Твоя благодать!
Старик с облегчением вздохнул, но даже не попытался оглянуться и поинтересоваться, кому принадлежат эти руки, несущие его, немощного.
Наконец руки усадили его в кресло посреди зала ожидания, где пассажиры дожидались своих рейсов, и слезящимися от слабости глазами старый раввин увидел расплывающийся силуэт высокого, тонкого юноши, который теперь удалялся от него. Перед глазами у старика все еще в замедленном темпе плыли лица и картинки; запотевшие очки сползли на самый кончик острого носа, но рэбе изо всех сил пытался приподняться и тянул руку в ту сторону, куда уходил молодой человек.
— Эй, парень! — окликнула его женщина, увидев, что раввин тянется за ним, но не в силах позвать его в голос.
Бен оглянулся.
— Вы — меня? — спросил он.
— Да. Кажется, именно вас зовет старик, но сил ему, похоже, не хватает окликнуть.
Бен посмотрел на старика.
— Сынок, как твое имя? — тихо произнес тот.
— Бен! — громко ответил парень, чтобы раввин расслышал. — Меня зовут Бен Эрец Израэле, — улыбнулся он и направился дальше к кассам, чтобы купить билет на скимер, летящий в Новосибирск.
Старик бессильно опустил руки на колени и откинулся на спинку кресла.
— О-о-о, Дави-ид! — дрожащими губами простонал он, глядя вслед удалявшемуся спасителю.
На его лице изобразилась блаженная улыбка, в глазах блеснули слезы счастья.
— Вам плохо? — спросила та же женщина, склонившись над ним.
— Нет, милая, мне уже лучше. Гораздо лучше, ведь сам Господь в лице этого юноши спас меня, — улыбался старик. — Веришь ли ты мне? — обратился он к женщине, схватив ее за руку.
Женщина не знала, что и сказать. Слышать подобные слова из уст старого ортодоксального иудея было не просто удивительным, а поразительным до невероятного. Такое впечатление, что бедный старик на почве учености тронулся умом под старость лет. Но перечить ему она не посмела.
— Ну… раз вы в этом убеждены, значит, так оно и есть, рэбе, — растерянно ответила она и тоже посмотрела вслед уходившему рыжеволосому парню с рюкзаком за плечами.
? Справка из личного дела. Бен Эрец Израэле — член шестнадцатого нона, разведчик. На гражданке — доктор исследовательского института квантовой физики в Тель-Авиве. Ясновидящий, способный к левитации; неисправимый молчун. Еврей. Исповедует все основные религии мира. Холост. Тридцать один год.
39
Лика распаковывала большую дорожную сумку, водрузив ее на письменный стол посреди комнаты во вселенском коттедже; расставляла свои моющие и косметические средства на полке в душе, выкладывала в шкаф-купе за душевой кабиной сменные футболки, майки, носки, комбинезоны…
В комнату вошла Жанет, коротко стриженая блондинка.
— И ты уже прибыла? — улыбнулась она. — Привет.
— Привет, подруга, — отозвалась Лика, скидывая с себя длинную мирскую клетчатую юбку, комбинированный свитер из трикотажа и искусственной кожи и перебираясь в бежевый вселенский костюм.
— Кто еще прилетел?
— Ребята из третьего и седьмого нонов. И наших трое, не считая меня.
— Мона тоже прилетела?
— Ага, — ответила Лика, застегивая кнопки на куртке. — Мона, Том и Бен. А ваша смена почему еще не улетела, особое задание?
— Мы как сознательные элементы ждем, когда полностью соберутся ваши свежеприбывшие четыре нона…
— Правильные вы наши! — шутя заметила Лика.
— Вдруг кого-то будет недоставать?
— И то верно. Как тут обстановка? Напряженка или все спокойно?
Жанет присела на надувной диван:
— Да нет, в основном, спокойно, слава Богу. К нам прилетала Ара…
— Правда?! — удивилась Лика. — И зачем?
— Я так и не поняла, честно говоря… — пожала она плечами. — А, вот что! Когда мы проверяли своих бывших подопечных в разных уголках планеты, внимание привлекла вулканическая активность в Атлантике близ берегов Африки… Так что ждите тектонических подвижек…
— Понятно, скучать не придется.
— Надеюсь, все обойдется. А то вашей смене вечно «везет»! — усмехнулась Жанет.
— А Михаил здесь?
— Да, а что?
— Просто есть нужда пообщаться.
— Ладно, — вздохнула Жанет, поднимаясь с дивана. — Мы с тобой еще поболтаем, отдыхай, а я пойду повидаюсь с землячкой, узнаю, как там во Франции, — махнула она рукой, и двери за ней плавно сомкнулись.