Страница 106 из 125
Истекший год начался для живописи (станковой прежде всего) большим оживлением. Государственные заказы Совнаркома и Реввоенсовета, усиление покупательной способности индивидуальных потребителей картины в связи с известным ростом «культурных» потребностей групп новых буржуа и меценатов — все это, казалось, возвращало станковой живописи прежнее значение и прежний рынок. Одновременно с этим происходило возрастание обратных тенденций. Пролетариат культурно также рос и требовал себе искусства, но он требовал, с одной стороны, массовых форм, с другой — совершенно конкретного обслуживания потребностей в художественной организации центров коллективного быта и монументальных форм, рассчитанных на коллективное использование. Отсюда — требование фрески. <…>
Из этого, конечно, не следует, что станковое искусство умерло, наоборот, оно стремится к завоеванию рабочей аудитории и потребителя. <…>
На фронте живописи, как и везде, развертывается борьба за «влияние» на попутчиков — представителей прогрессивных слоев мелкой буржуазии, интеллигенции и крестьянства. Носители более реакционных тенденций в живописи <…> с максимальной энергией давят на этих попутчиков с целью оторвать их от пролетариата, изменить путь их развития. <…> В этом отношении картину полного засилья консерваторов показали выставки художественных школ. <…> Классовая враждебность <…> методов воспитания молодых художников, как всегда, прикрывается пиететом к старому искусству, провозглашаемому образцом, которому рабски должен следовать художник. <…> Характеристика советской живописи была бы неполной, если не упомянуть еще одну группу. Мы имеем в виду, с одной стороны, вполне оформленную «школу» Филонова в Ленинграде и с другой — соответствующие ей тенденции в ряде московских и провинциальных объединений. В своих декларативных выступлениях «филоновцы» утверждают, что в настоящее время в советском изо-искусстве господствует реакция, спекуляция, «свистопляска» и только одни «филоновцы» близки пролетариату со своим «аналитическим» искусством. «Мастера аналитического искусства (школа Филонова) в своих картинах, рисунках и скульптуре действуют содержанием, еще не вводившимся в оборот в области мирового искусства, например, явления и процессы органического и неорганического мира, биологические, физиологические и т. п. Процессы и явления в человеке» и т. д. от био-космических величин и до атома, причем «воспринимают объективные явления и процессы исключительно в их внутренней значимости» — читаем мы в декларации «филоновцев».
Однако в характеристике своих приемов, как «еще не вводившихся в оборот в области мирового искусства» — филоновцы преувеличивают. Сходные черты мы могли бы указать в экспрессионизме и в сменивших его пессимистических и мистических течениях мелкобуржуазного искусства Запада. Материал экспрессионистического творчества — «элементы содержания космоса», которые ощущаются индивидуумом. В первую очередь, «коренные человеческие чувства: ненависть, любовь, страх и т. д.». Мы могли бы также указать на «космическое искусство», также в ряде моментов близкое филоновцам. «Аналитический метод» филоновцев сводится к метафизическому субъективизму, проистекающему из ощущений и «переживаний» художника, творящего новую реальность, где хаотически перемешаны черепа, дома, щупальцы спрута и вообще все, что может придумать больное воображение художника (примеров было сколько угодно на выставке в Московско-Нарвском доме культуры в Ленинграде). Получается в итоге вселенский мистический хаос, не имеющий никакого названия, который сами филоновцы объясняют и оправдывают исключительно «внутренними ощущениями» художника. Этот мистический субъективизм, пытающийся выступать под флагом объективных «космических», «биологических» и «физиологических» качеств человека, под видом абсолютно закономерных приемов «аналитического искусства», — на деле является лишь одним из крайних выражений мироощущения упадочнических слоев мелкой буржуазии и интеллигенции. Сходные мотивы можно было бы отметить в творчестве ряда художников ОСТа (Тышлер, в известной мере Лучишкин). Моменты упадничества, выражающиеся в крайнем пессимизме и индивидуализме, переходящие в мистику и символику, наличествуют в той или иной степени и в ряде других объединений («Цех живописцев»[926] и т. п.)…
Борьба за пролетарскую идеологию в искусстве и за создание новых форм, ей адекватных, за истекший год приняла в области живописи довольно острый характер. Требования массовости, понятности и революционности вместе с установкой на диалектический подход в самих художественных методах вызвали пересмотр тех возможностей, которыми обладает живопись для выполнения этих требований. <…> Прежде всего художники отправляются со своими выставками в рабочие клубы. <…>
Пока что художники согласны от выставок для немногих «любителей» перейти к выставкам в рабочих районах. Но рабочим они дают ту же продукцию, которую давали и буржуа, те же цветочки, натюрморты и пейзажики, ибо они хотят иметь в пролетариате прежде всего потребителя своего искусства, не осознавая его роли как субъекта искусства. В результате этого при всем стремлении рабочего к искусству — получаются такие вещи, как это было в Московско-Нарвском доме культуры в Ленинграде. Там была устроена выставка ряда художественных обществ («Круг», «филоновцы», «4 искусства»[927], «Ленинградский филиал АХРа» и «куинджисты»). Художники в большинстве выставили старые вещи, идеологически от рабочего далекие, и устроили состязание своих деклараций и картин в чисто групповых интересах. Так как в последних рабочий разбирается плохо, а картины были ему чужды (особенно филоновцев), то естественно, что выставка не привлекла особого внимания рабочих. И когда был устроен итоговый диспут о выставке, рабочие отсутствовали, спорили художники и критики. <…>
Художники на фронт безбожия[928]
В ответ на «крестовый поход» против СССР коллектив мастеров аналитического искусства призывает художников всех направлений к созданию антирелигиозного фронта изобразительного искусства.
С этой целью коллектив МАИ обязуется к первому мая 1931 г. выполнить пять антирелигиозных вещей высшего профессионального качества и вызывает на то же: АХР, АРМУ (УССР), КРУГ (Ленинград), ОКТЯБРЬ, ОМАХР[929], художественные организации нацменьшинств СССР, профессуру, учащихся художественных] учебных заведений СССР, Изорам[930] и всех близких пролетариату художников.
Веками искусство было мощным оружием церкви и тем самым средством классового порабощения. Долг близкого пролетариату художника бороться за разоблачение и уничтожение религии и церкви.
Любая из принявших вызов организаций обязана огласить имена тт., отвечающих за принятые организацией обязательства.
Со стороны коллектива МАИ обязанность за выполнение взятых обязательств возложена на тт. Гурвича Б., Кибрика Е., Фролову-Багрееву Л., Луппиана В., Тэнисмана Э.
Из вещей, сделанных в ответ на наш вызов, будет сорганизована передвижная выставка, которая послужит основанием интернационального, антирелигиозного фронта ИЗО.
Коллектив мастеров аналитического искусства
(школа Филонова).
Гор. Ленинград
Все справки и переписку по заключению договора по вызову направлять секретарю правления тов. Евграфову Н. И., по адресу: СССР, Ленинград, Пушкинская ул., 18, кв. 1
В. Н. Гросс[931]
Филонов в театре[932]
От спектакля «Король Гайкин I», поставленного живой газетой клуба «Василеостровский Металлист»[933], можно было ожидать, что он будет любопытным зрелищем: декоративное оформление его выполнялось «школой мастеров аналитического искусства П. Н. Филонова».
925
Фрагменты коллективной статьи: «Основные моменты в развитии советской живописи». См.: Ежегодник литературы и искусства на 1929 г. М., 1929. С. 472–483. Купюры отмечены отточиями.
926
«Цех живописцев» (Общество художников «Цех живописцев») было основано в Москве в конце 1926 года по инициативе А. В. Шевченко, распалось в 1930 году. Созданию общества предшествовали выставки «Цветодинамос и тектонический примитивизм» (12-я Государственная выставка, 1919) и «1-я Выставка станковых художников» (1923), которые в дальнейшем рассматривались как первые выставки «Цеха живописцев».
927
«4 искусства» (Общество художников «4 искусства», 1924–1931) было основано по инициативе участников выставок «Голубая роза» и «Мир искусства». Его члены провозглашали приоритет высокого профессионального мастерства и эмоциональной содержательности искусства. К концу 1920-х общество объединяло около 70 живописцев, графиков, скульпторов и архитекторов из Москвы, Ленинграда, Саратова и других городов.
928
Открытое письмо коллектива МАИ к художникам, сформулированное по правилам вызова на социалистическое соревнование. (Коллектив мастеров аналитического искусства (школа Филонова). Художники на фронт безбожия // Смена. 1930. 14 мая).
929
Ассоциация художников революционной России (АХРР), с 1928 (Ассоциация художников революции (АХР). См.: наст. изд., Кибрик Е. А. Работа и мысли художника.
«Октябрь» (Объединение новых видов художественного труда «Октябрь»).
АРМ (У), Ассоциация революционного искусства Украины (Ассоціація революційного мистецтва Україні, 1925–1932) первоначально объединяла художников всех направлений. Позднее в ней стали доминировать «бойчукисты» (М. Л. Бойчук), возвышавшие монументальное искусство с ориентацией на проторенессанс.
930
Изорам (Изо рабочей молодежи) организован в Ленинграде в 1928 году по решению Ленгубполитпросвета на основе объединения художественных кружков при клубах и домах политического просвещения. Члены Изорама исходили из представлений о постепенном отмирании профессионального искусства и вытеснении его самодеятельным творчеством.
931
Гросс Виталий Николаевич, художественный критик. Неоднократно писал о П. П. Филонове и коллективе МАИ.
932
Гросс В. Н. Филонов в театре // Красная газета, веч. вып. 1929, 29 апреля. № 107.
933
«Король Гайкин 1-й, или Похождения активиста Гайкина», клубное обозрение в десяти картинах, было поставлено в 1929 году в клубе «Василеостровский металлист» режиссером А. М. Лапшиным. Подробнее см.: наст. изд., Филонов П. Н. Автобиография.