Страница 22 из 47
Точно так же грабила страну перед выходом Апокалипсиса и та часть ариан-готов, которая была поселена для защиты границ малоазиатских провинций.
Полная дезорганизация царила и на других окраинах империи: аллеманы опустошали Галлию и Рецию; сарматы и квады – Паннонию; пикты, скотты, саксы, франки и фризы – Британию; мавританские народы – провинцию Африку. По всей Европе начиналось какое-то лихорадочное стремление «варварских» народов передвигаться значительными массами от востока к западу, известное под названием великого переселения народов в IV и V веках.
Понятно, что всё это должно было создавать всеобщую атмосферу беспокойства, особенно благоприятную для появления таких книг, как Апокалипсис, а также и для восприимчивости к ним читающей публики.
Не менее тревожно было и внутреннее состояние христианской церкви, достигшей теперь господства над языческими и с ожесточением наносившей им последние удары. Как только император Константин Первый, перебив своих родственников и соправителей, сделался в 325 году единовластным, он сейчас же признал христианскую религию государственной. Но в ней уже происходило самопроизвольное распадение на различные фракции, с их неизбежными дрязгами, пререканиями и враждой, и вот, с целью примирения, Константин собрал их представителей в 337 году на «вселенский собор» в Никее, около Константинополя. Таким образом, этот знаменитый христианский собор открылся под председательством языческого императора, так как Константин умер некрещёным или крестился лишь на смертном одре[165].
В результате оказалось не только не примирение, но ещё большее распадение христианской церкви на две враждующие между собою фракции, ненависть которых друг к другу дошла, наконец, до такой степени, что они взаимно предали друг друга анафеме и при уличных столкновениях доходили не только до драк, но даже до кровопролития.
Первая из фракций, главнейшими представителями которой были на Никейском соборе Арий, Евсевий Кесарийский и Евсевий Никомидийский, руководилась в своих представлениях об Егошуа-Иисусе первоначальными взглядами христиан первого века и утверждала, что он есть переходное существо между богом и человеком (т. е. полубог). Она называла его подобосущным богу[166].
Вторая фракция имела руководящими представителями мирликийского епископа-чудотворца Николая и Александра Александрийского с его диаконом Афанасием. Она называла уже Егошуа (как и следовало ожидать на основании эволюции представлений) одинаковосущным с богом[167], желая этим сказать, что он другая личность или особа (persona) той же самой божественной сущности. Однако, несмотря на это, фракция Николая чудотворца и его единомышленников оставляла в силе и старый библейский тезис, что «божество» едино, т. е. не распадается на личности, как «человечество». Из соединения вместе этих двух непримиримых друг с другом представлений с прибавлением к ним на равных правах ещё святого вдохновения (??????), которое, осеняя человека, даёт ему дар творчества и предвидения, а по природе своей есть дух (т. е. одушевлённый газ), – и произошло впоследствии учение о святой троице, сохранившееся и до сих пор в большинстве христианских фракций.
Во время Никейского собора вся эта теологическая софистика лишь только вырабатывалась. Новая религия должна была развиваться тем же путём, как и большинство других. Её основатель, Егошуа из Назарета[168], с течением времени должен был принимать всё более и более божественные свойства. Из простого человека, каким его считали современники, он должен был – эволюционным путём – превратиться сначала в полубога (как на это указывает и самоё прилагательное Христос, обычное греческое слово, означающее: помазанный, выкрашенный, посвящённый в высокий духовный сан), а затем и в полного бога, принявшего человеческий образ.
Сторонники Ария не могли, конечно, удержать своих переходных представлений об Егошуа, а потому и из Никейского собора ничего не могло выйти, кроме окончательного разрыва. Всё, чему здесь можно удивляться и что стоило бы специально разъяснить, это исторические причины, благодаря которым ариане сейчас же после смерти Константина Первого (337 г.) могли вернуть себе преобладание и продержаться как господствующая фракция целых 44 года, вплоть до 381 года, когда новый император, Феодосий, снова возвратился к сторонникам Николая Мирликийского.
Нападки Ария на Никейском соборе в 325 году, по-видимому, не были возражениями чисто отвлечённого, теоретического характера, но носили также (как это постоянно бывает во все бурные периоды внутренних столкновений между политическими и религиозными фракциями) характер обвинения противной стороны в глупости, неискренности, шарлатанстве и т. д. и т. д. Для иллюстрации стоит только послушать современных духовных ораторов, когда различные их фракции начинают полемизировать между собой. А в древности это велось ещё первобытнее.
Эти обвинения почему-то особенно вывели из равновесия епископа Николая мирликийского, называемого чудотворцем.
Ввиду доказанной уже в настоящее время подложности большинства документов. относящихся к Никейскому собору, и сомнительности остальных, мы можем только догадываться, что Арий избрал его предметом каких-то обличений (можете быть, именно по случаю какого-либо из его не дошедших до нас чудес). Николай же ответил ему вместо разъяснения ударом по лицу. На соборе произошёл шум и смятение. Николая выгнали вон, и после него главным защитником единосущности Егошуа с богом оказался простой диакон александрийского епископа – Афанасий, сделавшийся впоследствии епископом в той же Александрии.
После многих бурных сцен собор решил окончательно признать Егошуа второй личностью божества. Ариане были преданы анафеме, и император Константин признал своей государственной церковью фракцию николаитов, как, вероятно, арианская фракция называла своих противников после личного столкновения своего главы с Николаем[169].
В этом, по моему убеждению, и заключается разгадка слова «николаиты», два раза встречающегося в укоризненном смысле у автора «Откровения в гроз и буре» в его письмах к семи малоазиатским обществам, которые мы приложим несколько далее. Название николаиты здесь явно производится от Николая, подобно тому, как иезуиты – от Иисуса (Iesus). Но никакого другого выдающегося Николая в четвёртом веке не было, а потому и в Апокалипсисе, как книге конца четвёртого века, речь может быть только о сторонниках учения Николая Мирликийского, а не о легендарных «николаитах первого века», вероятно, никогда не существовавших и выдуманных в средние века, чтоб объяснить слово «николаиты» в Апокалипсисе.
Причины, почему это название господствовавшей в Византии в конце IV века фракции не дошло до нас в византийских сообщениях, совершенно понятны. Каждая из двух фракций называла себя универсальной (по-гречески кафолической), а вторую считала отщепенской и называла её по имени наиболее отличившегося из её представителей на разделившем их навсегда Никейском собор.
Что же касается до того, чем отличился этот представитель, ударом противника по физиономии или ораторским искусством, было безразлично для древних: о ком больше шумели, тот и должен был наложить своё имя на своих сторонников. На Николая же ариане особенно сильно негодовали со времени Никейского собора. Значит, в наших николаитских источниках средних веков мы можем найти только название ариане, как имя противников, но не найдём николаитов, а в арианских источниках (к сожалению, почти совсем истреблённых в средние века) мы везде встретили бы николаитов или афанаситов, но нигде не встретили бы ариан.
165
Шлоссер и др.
166
????????? – сокращено из ????-????? – подобосущный.
167
???-?????? – сокращаемое обыкновенно в ???????? – одинаково-сущный.
168
Егошуа – истинное имя Иисуса, как он называл себя сам и все его родственники.
169
Вот как описывается в «Житиях святых» нападение Николая на Ария, со слов Иоанна Студийского:
«Божественной ревностью Николай, как второй Илия, разжёгся, посреди собора дерзнул Ария не только словом, но и делом посрамить, ударив его в ланиту. Чего ради святые отцы вознегодовали, и за это дерзкое дело отняли у него архиерейские отличия».
Но затем всё это вскоре было ему возвращено. Интересно, что римская церковь долго не хотела признавать Николая святым, греческая же отрицала подлинность его тела в Бари.
То же самое находим и во всех древних источниках, хотя подробности и причины драки на Константинопольском соборе везде излагаются явно тенденциозно.