Страница 31 из 53
На лейтенант‑генерале моря Анри д’Эскуэбло де Сурди хотелось бы остановиться особо. По воспоминаниям современников, Сурди «был более мушкетером, чем прелатом». Архиепископ любил море – достаточно отметить, что во время осады Ла‑Рошели он устроил себе резиденцию в каюте корабля, пришвартованного к знаменитой дамбе в гавани протестантского города. Сразу же после захвата Леринских островов Сурди писал Ришелье, что хочет с 10 кораблями попытаться отбить форты на Сент‑Маргарит, но кардинал отвечал: «Осторожность и еще раз осторожность, вот что я рекомендовал почаще вспоминать архиепископу Бордоскому. Мы должны бить наверняка».
Ришелье своей властью развернул широкое строительство и закупку новых кораблей. Еще в 1630 году на верфях Бордо были построены 26‑пушечные «Гранд Анри», «Сент‑Андре», «Конкорд», 42‑пушечный «Лион», в 1633‑м в Ла‑Рош‑Бернар был спущен на воду гордость французского флота 72‑пушечный корабль «Коронн», водоизмещением 1600 тонн. После захвата Леринских островов новые корабли были заложены в Гавре и Бресте, в 1635–1638 годах у Голландии были куплены следующие корабли: «Сент‑Винсент», «Труа Фано д’Амстердам», «Гранд Кардинал», «Фалькон», «Тритон», «Триомф», «Викторье», «Вержи», «Ликорн», «Лион», «Нассау», в Англии – «Сент‑Джордж де Лондерс». Вообще отношения с Голландией были прекрасными – к примеру, в 1639 году голландцы отдали французам часть испанских призов, захваченных Тромпом в бою у Даунса.
В Тулоне были заложены несколько верфей для постройки судов, но заработали они в полную мощь только в 1641 году, до этого времени Флот Леванта пополнялся кораблями Флота Океана.
Испанские силы, обосновавшиеся на Леринских островах, производили набеги на побережье Прованса. Последствия этих набегов были плачевными для французов – к концу 1636 года город Канн, к примеру, почти обезлюдел, в нем осталось только 300 жителей и гарнизон из 700 солдат. Рыбная ловля и судоходство у Канна практически прекратились.
По возможности галерный Средиземноморский флот пытался отбивать эти вылазки, и даже достиг в своих начинаниях некоторых успехов (например, в бою 9 сентября 1636 года Толедо в результате стычки с галерами французов потерял 3 паташа и 12 своих галер), но базирование на Марсель (который находился довольно далеко от Канна) постоянно заставляло французов высылать дозорные эскадры к Леринским островам, которые из‑за слабости Флота Леванта были очень малочисленными и серьезно повлиять на ситуацию не могли. Кардинал Ришелье, подводя итоги 1636 года, вынужден был отметить: «К сожалению, Флот Леванта ничего не добился за этот год».
Испанские вылазки были очень опасными. Например, 13 марта 1636 года 17 испанских галер вошли на рейд Марселя, на молы высадились 700 испанских солдат и ринулись внутрь города. Прево Марселя по соглашению с губернатором Прованса Витри решил откупиться от корсаров, что ему и удалось сделать: 3000 пистолей испанцы посчитали достойной платой за то, чтобы отступить. Людовик XIII обратиться с письмом к Витри, где гневно писал, что «все наши морские и сухопутные силы, которые хоть как‑то могли бы изменить обстановку в нашу пользу, задействованы в Провансе, однако мы до сих пор не видим никаких результатов». Вообще, действия Витри позволяли подозревать его в шпионаже и саботаже в пользу Испании. В 1642 году, когда маршал угодил в Бастилию, было доказано, что Витри в 1635–1637 годах имел постоянную переписку с мэром происпанского Мопракса (будущий французский Монако) и начальником испанского гарнизона на Леринских островах. Патриотически настроенный шевалье Меридор де Сен‑Лоран еще в сентябре 1636 года доложил де Сурди о шашнях Витри с испанцами, и это помогло парализовать все действия маршала[59].
Ситуация начала выправляться. Постепенно военные эскадры Франции перешли на базирование в Тулоне, который стал главным военно‑морским портом Прованса. По приказу Ришелье в Тулоне гавань была поделена на внутреннюю и внешнюю, форты города усилены, были заложены арсенал и мастерские. Верфь Вейль‑Дар (в переводе – верфь Внутренней Гавани) Ришелье повелел основательно расширить, теперь на ней могло производиться одновременно до четырех больших кораблей, на работу был приглашен знаменитый голландский мастер Ян де Верф, который в 1639 году заложил первые четыре корабля.
В феврале 1636 года Флот Леванта под началом де Сурди при помощи галер герцога Пармского атаковал испанское епископство Ористано на Сардинии. После небольшой артподготовки с 45 судов на берег высадились 5000 французских солдат, которые пошли на приступ крепости. Испанский гарнизон под командованием Франсиско Сапаты капитулировал через полчаса, однако через 2 дня к Ористано подошли новые испанские части, которые выбили французов из крепости. Сурди ушел к Тулону, потеряв 5 пушек, 700 мушкетов и 36 человек пленными. Ришелье, узнав о провале операции, философски откомментировал произошедшее: «Время еще не пришло, но уже близится».
В начале 1637 года Флот Леванта, по мнению лейтенант‑генерала де Сурди и кардинала Ришелье, уже был достаточно сильным, чтобы выбить испанцев с Леринских островов. В начале марта 40 кораблей и 20 галер начали блокаду островов Сент‑Маргарит и Сент‑Оноре. Испанские галеры, едва завидев французский флот, ушли к берегам Италии. Начиная с 24 марта высаженные на берег французские войска из развернутой на сухопутных позициях артиллерии начали постоянный обстрел форта Фор‑Руаяль – главного пункта обороны на острове. 28 марта капитаны Флота Леванта Канде, Гопевилль, Монтиньи и Кастелло на своих судах подошли довольно близко к берегу и обстреляли навесной мост, соединявший донжон Фор‑Руаяль с одним из бастионов, расположенных на берегу. Капитанам удалось сбить мост, более того – в проливе между островами они уничтожили 3 испанские бригантины.
Под прикрытием морской артиллерии французы смогли занять все бастионы со стороны моря и оттеснить испанцев в донжон замка. Далее осаждающие сосредоточились на бомбардировке Фор‑Руаяля.
За время осады к испанцам несколько раз пытались прорваться их галеры с подкреплениями, но каждый раз они разворачивались, завидев крупные силы Флота Леванта. Каждый день в течение полутора месяцев с методичной пунктуальностью подопечные де Сурди посылали ядро за ядром внутрь крепости. Испанцы под началом Мигеля Переса несли большие потери – из гарнизона в 2000 солдат ко времени капитуляции осталось только 86 человек. 12 мая испанцы выкинули белый флаг. Гарнизону Сент‑Маргарит было разрешено вернуться на родину, но флаги и оружие они должны были оставить в фортах.
Далее последовала очередь гарнизона Сент‑Оноре. На предложение сдаться гордый командир испанцев Хуан де Тамайо ответил презрительным отказом. Восемь французских полков с рассветом пошли на штурм. 14 мая были захвачены башни Сент‑Пьер, Сент‑Мишель, Сент‑Панкрас, Сент‑Совер и Сент‑Циприн ла Тренте. 15 мая Тамайо согласился на капитуляцию. Французы взяли богатые трофеи – 70 пушек, 8 бомбард, 8 знамен, 680 пленных.
Испанцы были изгнаны с Леринских островов. По случаю победы был отслужен молебен, все захваченные в бою знамена были вывешены в соборе Парижской Богоматери, кардинал писал де Сурди: «Господь благословил вас восстановить честь французской нации и смыл позор с армии короля и с Франции».
Испанцы пытались в отместку высадиться в Сан‑Тропэ, но командующий маленькой французской эскадрой Мельчиор де Бюшаж (3 паташа и 2 бригантины) навязал бой на рейде порта 21 испанской галере. Совместным огнем с береговых батарей и с кораблей Бюшажа испанцы были отогнаны в море, причем 5 галер французы смогли взять на абордаж.
Молодой французский флот Средиземного моря доказал свою растущую силу.
Первые успехи
Французское правительство пристально следило за португальскими событиями (мы описывали их в главе о голландской Бразилии). Так, например, в письме от 20 ноября 1636 года доминиканец Каре, находящийся в Португалии, информирует кардинала Ришелье о том, что Португалия готова к восстанию против испанцев, но ожидает от Франции денежной и военной помощи. 12 мая 1638 года инструкции командующему флотом Леванта де Сурди содержали предписание оказать в случае необходимости помощь португальцам, однако указывалось, что десант может быть высажен только в том случае, если французы получат в залог один из португальских портов.
59
В октябре 1636 года Сурди публично обвинил Витри в связях с противником, после этих слов обезумевший маршал дал пощечину архиепископу. Действия Витри ужасно разозлили не только Ришелье, но и короля. Набожный Людовик считал недопустимым такое поведение с одним из отцов католической церкви. Витри был сделан резкий выговор и наложен штраф.