Параллельно любви

Если честно, он из-за своих мыслей сам расстраивался. Считал, что правильно при встречах было бы огорчаться, что всё у них вот так вот по-дурацки, даже спустя два года здороваются сухо, в глаза друг другу не смотрят и всё привыкнуть не могут к тому, что в итоге у них получилось. Нужно было думать о том, как он до сих пор скучает, как не хватает ему её советов, а он видит её и думает только о том, как жемчужинка соблазнительно покачивается, касаясь её груди! А уж когда она появлялась перед ним вот такая как сегодня, продуманно-красивая и неприступная, настолько непохожая на себя настоящую, Алексею очень хотелось подойти к ней и всю эту идеальность разрушить. Встряхнуть, обнять, взъерошить тщательно уложенные волосы, поцеловать, увидеть свою Марину, которая умеет быть самой собой, не прячась за эксклюзивный наряд. Раньше она за всем этим не гналась, и такой он её любил. А сейчас закрылась ото всех, сосредоточившись на своём внешнем виде, а он всё равно любит, потому что знает, что вся её тщательно-продуманная идеальность пропадает за закрытой дверью их дома. Хотя, это уже давно не его дом, а её. Её крепость, куда ему хода нет.

Алексей остановился на светофоре, оглянулся по сторонам, а потом закрыл окно, потому что в него залетал мокрый снег. Включил дворники, по стеклу поползли бурные грязные потоки, Алексей всматривался в них несколько секунд, а потом вдруг нахмурился. На обочине стояла девушка и махала рукой, надеясь остановить машину. Отороченный мехом капюшон, съезжал на глаза, она постоянно его поправляла и поспешно отскочила назад, когда машины тронулись, боясь быть обрызганной, и даже придирчиво осмотрела своё пальто на наличие грязных брызг.

Алексей улыбнулся, наблюдая за ней. И совершив рискованный манёвр, свернул к обочине. Причём, едва не опоздал. Какой-то умник собирался его опередить, и Асадову пришлось надавить на газ, вылетев вперёд на секунду раньше истошно засигналившего умника на старом "форде". Алексей даже головы не повернул в его сторону. Перегнулся через пассажирское сиденье, чтобы открыть дверь.

Она нырнула в машину, захлопнула дверцу и с чувством сказала:

— Спасибо большое!

— Не за что, — отозвался Алексей. — Сколько раз говорил, чтобы ты не ловила попутку. Ты как маленькая, Марин.

Она замерла, повернулась к нему и изумлённо посмотрела.

— Капюшон сними, сейчас потечёт всё, — спокойно продолжил он. Смотрел на неё и не чувствовал никакого неудобства и неловкости, которое обычно появлялось, когда они встречались на людях. А после всех своих мыслей, которые будоражили кровь ещё пару минут назад, которые были лишь мечтами и ни чем больше, сейчас видеть её вот так близко, как давно уже не удавалось, наедине, Алексей не на шутку разволновался.

Марина всё-таки скинула с головы капюшон, вытерла ладошкой мокрый лоб и расстроено вздохнула. Оглядела быстрым взглядом салон.

— У тебя новая машина?

— Новая, — подтвердил Асадов.

Его снова укутал запах её духов, Алексей разглядывал бывшую жену и совершенно никуда не торопился. Марина под его взглядом неуютно заёрзала, убрала волосы за уши, облизала губы и, наконец, покосилась на него.

— Что?

Он покачал головой. Она нервно вцепилась в свою сумку.

— Мы поедем?

— Куда ты хочешь?

Сказал таким тоном, словно на свидание её приглашал. Марина дико на него глянула, с подозрением. Подумала.

— Домой хочу.

— Домой, — с удовлетворением повторил за ней Асадов и тронул машину с места.

Кажется, в ресторане его ждала жена. Снова быстро посмотрел на Марину, перевёл взгляд на её руки. Терзала кожаную ручку сумки, а когда почувствовала его взгляд, замерла.

Некоторое время они ехали молча, но тишина становилась всё более напряжённой с каждой секундой и, в конце концов, Алексей не выдержал и спросил:

— Как ты живёшь?

Марина всерьёз насторожилась. Наградила его подозрительным взглядом, помолчала, выбирая правильный ответ, а после осторожно пожала плечами.

— У меня всё хорошо. А почему ты спрашиваешь?

— Просто так, — удивился он, но тут же исправился: — Я беспокоюсь.

Марина решительно покачала головой.

— Не о чем.

Асадов заметно огорчился.

— Ясно, больше спрашивать не буду.

Марина удовлетворённо кивнула.

Смотреть на Алексея она боялась, даже украдкой быстрые взгляды на него бросать опасалась. А вдруг всё же заметит? Она же тогда со стыда умрёт! К тому же, он так неожиданно спросил её о жизни, что Марина поневоле заподозрила неладное. Даже испугалась в первый момент. Точно знает. Сейчас начнёт расспрашивать её об Аркаше, а ей что говорить? Она не сможет держаться достойно, начнёт нервничать и обязательно скажет какую-нибудь глупость, за которую потом себя долго простить не сможет.

Только бы не спросил, только бы не спросил…

— А работа?

Марина открыла глаза и опять на Асадова взглянула.

— Всё нормально. Клиентов много.

Он улыбнулся.

— Замечательно.

Как давно она не видела, как он улыбается.

— Слышала, наше любимое кафе закрыли.

— Да, слышала. Я была там в последний день их работы.

— Ела вишнёвый торт со сливками.

— Да.

— А я поздно узнал, спустя месяц, наверное. Родители как?

Из-за его лёгкого тона, Марина вдруг разозлилась. Одарила Асадова возмущённым взглядом и едко заметила:

— Тебе лучше знать.

Он быстро посмотрел. Подумал, но всё же попросил:

— Не злись. Просто навещал их.

Она кивнула и отвернулась.

— Марина.

— Зелёный. Поехали.

Алексей нажал на газ и больше к ней приставать не стал. Спустя несколько минут притормозил у подъезда и зачем-то выключил мотор. Они замерли в тишине, Марина понимала, что ей нужно просто открыть дверь и выйти из машины, нечего здесь сидеть, выжидая неизвестно чего. Хотя, почему неизвестно? Очень даже известно — неприятностей. Сердце так громко стучало в груди, что Марина была уверена — Лёшка слышит. И за саму себя так стыдно было, так неудобно.

Алексей выглянул в окно и посмотрел на окна квартиры.

— Калерия как? Я давно её не видел.

— Хорошо. С Томилиным воюет.

— По поводу?

— Что-то где-то там течёт, — неопределённо ответила Марина, не в силах сейчас думать о каких-то дурацких протечках.

— Хочешь, я ему позвоню?

— И лишишь Калерию удовольствия?

Алексей улыбнулся.

— Да уж, лучше на пути не становиться.

— Точно.

— Да.

Как глупо, подумали одновременно.

На лобовое стекло падали хлопья снега, подтаивали и превращались в месиво, которое скользило по стеклу вниз, оставляя неровные мокрые полоски. Марина смотрела на эти ручейки, и чувствовала, как в горле начинает першить. И напомнила себе, что нужно просто открыть дверь и выйти. Собрать всю волю в кулак…

— Марин… — Алексей всё-таки протянул руку, успел коснуться её пальцев, а Марина перепугалась так, что мгновенно нащупала ручку двери и буквально вывалилась из машины. Только мельком на Асадова оглянулась, встретила его несчастный взгляд и дверь захлопнула. По всем лужам, даже не вспомнив о новых итальянских сапогах, рискуя поскользнуться и упасть, кинулась к подъезду. В дверях замешкалась, столкнувшись с кем-то. Никак не могла понять кто это, рвалась в подъезд, боясь обернуться и увидеть, что Алексей всё ещё наблюдает за ней, а она знала, что это именно так.

— Марина. Марина! — окликнули её, и она всё же вскинула голову и посмотрела на мужчину. — Что случилось? — спросил Томилин, разглядывая её из-под нахмуренных бровей. Он возвышался над ней, смотрел сверху вниз, давя своей громоздкостью.

— Ничего, — выдавила Марина из себя и даже улыбнулась, правда, кинув быстрый взгляд через плечо. Машина Алексея как раз развернулась и быстро проехала мимо подъезда, разбрызгав ледяную жижу в стороны.

Томилин проследил за её взглядом.

— Это Асадов?

Марина гневно уставилась на любопытного соседа.

— Нет! И уйди с дороги.

— Подожди! Ты зачем меня Калерии заказала?