Одиночка

 Грунтовка закончилась. Её сменила дорога с асфальтовым покрытием. Та в свою очередь плавно вливалась в широкое восьмирядное шоссе. Исгерд, вырулив на шоссе, заняла крайний правый ряд и прибавила хода.

 - Ещё минут десять и будем на месте. У меня в городе небольшой бизнес. Я зелень на заказ вожу в один ресторанчик. Каждый день вожу. Муж ковыряется в земле, а я вожу. Тебе небось работа нужна?

 - Наверно. А что делать нужно?

 - А я почём знаю? Какую работу найдёшь, такую и будешь делать. Ты что умеешь делать?

 - Воевать.

 - Ну, это понятно. А ещё что делать умеешь. Ну там мобиль водить, ну, ещё что-то делать?

 - Мобиль водить могу, платформу, антиграв. Технику могу водить любую. И воевать.

 - Вот заладил, воевать, воевать. Ладно, если с техникой на ты, без работы не останешься. Только к донам не нанимайся на работу. От них не увольняются. Только если вперёд ногами. - Исгерд съехала с шоссе на прилегающую дорогу. - Вот почти и приехали.

 Мобиль подкатил к трёхэтажному зданию.

 - Всё, приехали. - Исгерд остановила мобиль возле тротуара. - Спасибо, что помог и спасибо за компанию.

 - Вам спасибо, мэм. То есть Исгерд. - Пятый вылез из мобиля и закинул баул на плечо.

 - Вот тебе ещё совет. Избавься от винтовки. - Исгерд указала на баул. - Не удивляйся, я эти вещи вижу. Я воевала в сопротивлении на Швеции, с оружием знакома не понаслышке. И одежду смени. Слишком выделяешься.

 - Я понял. Спасибо.

 - Не за что. Бывай Свейн! Если что, заходи на чашку чая в "Пикник", это кафе вон на той стороне, - Исгерд указала рукой на заведение находящееся на другой стороне улицы. - Я там часто днём бываю.

 - Хорошо. До свидания. - Пятый кивнул головой и развернувшись пошёл по тротуару. Как-то всё немного стало по-другому. Свейн. Она дала ему имя. Пятый читал, что имя дают родители. Значит Исгерд в своём роде ему мать. Ну, да. Крёстная мать.

 Хм, Свейн.  

8.

 Город как огромный муравейник пребывал в постоянном движении. По улицам сновали мобили разных размеров и назначений. Антигравов почти не было. Люди на улице спешили кто куда.

 Свейн прошёл квартал и увидев небольшой сквер, свернул к нему. Нужно было прийти в себя. Масса звуков, огромное количество людей и мобилей немного выбили его из колеи.

 - Вот значит какой ты, город, - прошептал Свейн, садясь на скамейку. Баул он поставил между ног. Куда же ему идти? Что он будет делать в этом гигантском муравейнике? Он откинулся на спинку и смотрел в сторону улицы, по которой нескончаемым потоком двигались легковые мобили, грузовики, пассажирские мобусы.

 - Это что за горилла появилась в нашем районе? - Раздался голос. Свейн повернул голову и увидел подходящих к нему троих парней, одетых не смотря на тёплую, почти жаркую погоду, в чёрные кожаные куртки, в такого же цвета кожаные штаны и высокие ботинки на шнуровке. Куртки у парней были украшены клёпками, а с пояса штанов свисали цепи.

 - Ты какого хрена уселся на нашу лавочку? А? - Самый рослый, видимо заводила компании, пнул баул. - А ну, проваливай отсюда.

 Посмотрев на парней в коже, Свейн отвернулся и продолжил смотреть на улицу. Заводила, сочтя взгляд и то как повёл себя чужак, как оскорбление для себя и своих друзей, решил воздействовать более радикально. Он размахнулся и ударил наглого чужака в лицо. Удар был на славу. Заводила уже почувствовал, как кулак врезается в челюсть этого лысого. Но вместо этого, руку пронзила внезапная боль.

 Свейн поймал руку заводилы своей и резко вывернул. Что-то хрустнуло и только что уверенный в себе парень в чёрной коже, заорал высоким фальцетом. Свейн встал со скамейки и подхватив баул, сказал:

 - Если хочешь поговорить со мной, давай найдём место потише. - В голове Свейна созрел план как можно приобрести одежду и возможно немного денег. Полковник говорил, что этот способ называется грабёж.

 - Тебе конец, лысый. Ты - труп. - Прошипел заводила, баюкая руку. Странно, но дружки не вступились за своего вожака.

 - Так мы отойдём куда нибудь? Или ты так и будешь меня пугать?

 - Раз ты так хочешь умереть, пошли. - Заводила махнул рукой своим спутникам и мотнул головой в сторону домов. - Пошли братцы, научим лысого нас уважать, раз он сам того просит.

 Идти пришлось не долго. Через сквер, потом через улицу, во двор старого, но ещё видимо жилого дома. Заводила и его дружки шли впереди, Свейн сзади. Войдя во двор, Свейн осмотрелся. Дом и вправду был жилым. Только жили в нём молодые бандиты. Стены дома со двора были расписаны краской всех цветов. Бранные слова, перемежающиеся с пошлыми стихами и рисунками эротического уклона. Заплёванный асфальт, запах мочи и мусор отпугивали прохожих и делали некогда проходной двор и сам дом притоном для бандитов.

 Заводила, держа болевшую руку прижатой к груди, замахал здоровой и заорал:

 - Ворон! Во-о-ро-он!

 На его крик из окна второго этажа высунулся патлатый верзила.

 - Чё орёшь, придурок?

 - Ворон! Смотри кого мы привели! Этот лысый желает обрести духовное равновесие и научиться уважению!

 Патлатый молча скрылся в окне. Через минуту он вышел из подъезда. За ним вышли ещё пятеро. Напротив заводилы и его двух дружков, эти были и крупнее и выше. Из окон стали выглядывать, а потом и из ещё двух подъездов стали выходить молодые парни, одетые в чёрную кожу.

 - Ну, кого ты притащил на этот раз, Сопливый? - Верзила под два метра ростом подошёл к Свейну и приблизил своё лицо к его, почти вплотную. Несколько секунд он смотрел в глаза Свейна. По спине Ворона пробежала короткая дрожь. В глазах чужака была пустота. А Ворон не понаслышке знал, что люди с пустым взглядом, убивают не задумываясь. Сломанная рука Сопливого говорила в пользу этого лысого парня. - Кто он?

 - Не знаю. Отирался в сквере, лавку мою занял. А потом руку мне сломал, козёл.

 - А чего ж ты сам не разобрался? Ты ж с друзьями. - Ворон отодвинулся от Свейна и повернулся к заводиле по кличке Сопливый.

 - Так он сам захотел разобраться. В тихом уголке.

 - И ты приволок его сюда. - Ворон подошёл к Сопливому и взял его за грудки. - Ты сам обосрался и думаешь, что я буду убивать или калечить этого парня только потому, что он сломал тебе руку? Или за то, что он занял в сквере скамейку? Ты меня за кого держишь, недоумок?! А?!

 Держа Сопливого за отвороты куртки, Ворон приподнял его и затряс.

 - Ты достал меня уже, придурок! Я тебя сам шлёпну, урод! - Ворон оттолкнул от себя Сопливого и тот упал на землю. - Вали отсюда! Когда понадобишься, тебя найдут. Вали, я сказал!

 Сопливый поднялся с земли и прижимая руку к груди развернулся и побрёл к выходу со двора. Его дружки посеменили следом.

 - А ты, кто? - спросил Ворон, повернувшись к Свейну.

 - Никто. - Свейн пожал плечами. - Мимо шёл.

 - Первый раз в городе?

 - Да.

 - Ну, раз к нам заглянул, прошу в гости. Мы конечно не щёголи из центра, но всех подряд не режем. - Ворон обнял Свейна за плечо и увлёк к подъезду. Ворон решил, что лучше с парнем обойтись по-хорошему. - А про Сопливого не думай. Этот урод мне братом двоюродным доводится. Вот и козыряет направо и налево. Я его иной раз на место ставлю, но это не надолго. Пойдём, посидим, потолкуем. Ты кстати откуда?

 Расположившись на сломанных стульях, рваных креслах и диване, Вороны слушали рассказ Свейна. Откуда в нём появился талант рассказчика, он и сам не знал. Но говорил он складно. Якобы жил на Швеции и после службы решил податся сюда. Здесь жила дальняя родственница занимавшаяся выращиванием зелени. Ковыряться в земле не хотелось, вот он и приехал в город, в надежде найти работу.

 - А какую работу ищешь? - спросил Ворон.

 - Не знаю. - Свейн развёл руками. - Наверное ту, за которую много платят.

 - А что делать умеешь?

 - Воевать.

 - Воевать, - повторил Ворон за Свейном. - Воевать ума много не надо. Да здесь и не воюют. Вот устроиться телохранителем или на худой конец охранником, вот это да. Там и платят хорошо и житуха нормальная. Только не возьмут тебя.