Можайский

Турецкие войска жестоко расправлялись с непокорными славянами, которые хотели объединить южнославянские народы под главенством России. Борьба славянских народов за свою национальную независимость находила горячий отклик в передовых кругах России. Зверские расправы, которые чинили турецкие войска, вызывали протест в русской общественности. Ожидали, что Россия вмешается в балканские дела.

Эти настроения переживал и Можайский, и они вызывали у него свои мысли.

Он знал, что со времени окончания Крымской войны порядки в русской армии сильно изменились. Появились новые пушки, вместо кремневых ружей нарезные винтовки. А сколько изобретателей работало над тем, чтобы технически совершенней оснастить русскую армию! И он, Можайский, мог внести свой вклад в это общее дело. Его будущее изобретение - летательный аппарат - сможет быть полезен как новое, совершенное орудие в предстоящей войне.

Самолет легко преодолеет расстояние и может появиться в тылу противника, на неприятельских коммуникациях. Самолет может перебросить людей, его можно нагрузить боеприпасами, оружием.

Период размышлений, расчетов, опытов был завершен. Настала пора действовать - ознакомить научную общественность со своими замыслами, обнародовать свои опыты, заинтересовать военных специалистов проектом летательного аппарата.

За плечами пятьдесят прожитых лет, - и сколько времени, сил отдано будущему изобретению. Пора осуществить заветное желание - создать самолет.

В Каменец-Подольской губернии еще совсем не чувствовалась осень, стояли прекрасные теплые дни, когда Можайский собрался в столицу, в Петербург.

В Петербурге Александр Федорович поселился в большом пятиэтажном доме Туликова на углу Невского и Литейного проспектов. Как и другие соседние дома, этот дом сохранился и в наше время. Но трудно было бы узнать их теперь, как и сам Невский проспект. Большие керосиновые фонари торчали на длинных столбах посередине улицы. Внутри домов люди довольствовались керосиновым освещением. Две узкие проезжие полосы были замощены деревянными шестигранными шашками - торцами, остальная часть проспекта вымощена булыжником. Низенькие чугунные тумбы отделяли тротуар от проезжей части. Семьдесят лет тому назад не существовало ни автомобилей, ни велосипедов, ни трамваев, ни троллейбусов. По Невскому сновали лишь извозчичьи пролетки, и маленький вагончик однопутной конки не спеша везла пара лошадей. Этим новшеством столица обогатилась лишь за год до приезда Можайского. Внутри вагончика ехало мало пассажиров, большинство сидело на скамейках на крыше, несмотря на осеннюю хмурую погоду. Но проезд на крыше - империале стоил дешевле, чем внутри вагончика.

Можайский с интересом присматривался к городу, от которого отвык за последние годы. Здесь придется жить, работать, бороться. Никогда еще новое не побеждало без борьбы. Правоту своих идей следовало доказать фактами. Можайский знал, что его идеи верны. Они были проверены на построенных им, хорошо летавших, моделях. Значит, прежде всего надо показать ученым, военным специалистам, морякам свои летающие модели.

В манеже, где теперь помещается Зимний стадион, а в те годы богачи обучались верховой езде, обычно устраивали разные выставки, которые охотно посещала петербургская знать. В большом, длинном зале манежа удобно показать полет модели.

В один осенний день 1876 года здание манежа заполнила иная публика. Сюда пришли те, кто работал над созданием и развитием отечественного воздухоплавания; кто интересовался вопросами авиации, кто искренно верил в безграничность творческого гения человека,

На песке манежа был установлен длинный стол. Можайский бережно опустил на него свою модель - лодочку с двумя большими прямоугольными в плане крыльями. При помощи нескольких тонких и длинных стержней к лодочке прикреплялись четыре небольших колеса. В носовой части лодочки был укреплен четырехлопастный винт. Два других винта, поменьше, расположились в прорезях крыльев. За кормой аппарата находились рули - вертикальный и горизонтальный. Все части современного самолета были намечены в хрупкой вещице, стоявшей на столе под внимательными взглядами обступивших ее зрителей.

Разумеется, на маленькой модели нельзя было установить паровую машину. Ее заменяла пружина. Скрученная, она служила двигателем.

Можайский завел пружину и, придерживая ключ, попросил собравшихся отойти от стола. Затем он отпустил модель. Она легко тронулась с места, побежала по столу, достигла края и взлетела. Сотни глаз, не отрываясь, следили за полетом летающей модели. Первый полет летательного аппарата! В огромном пролете манежа стало тихо-тихо. Только жужжание пропеллера прерывало эту напряженную тишину. Модель поднималась все выше и выше. Вот она летит на уровне человеческого роста. Летит быстро, устойчиво. Но завод пружины кончается, и модель начинает планировать. Коснувшись колесами укатанного песка манежа, модель немного пробежала и остановилась.

Присутствующие внимательно следили за движением модели. Да и как не глядеть, когда эта модель сулит победу над воздухом, Кто знает, как скоро не маленькая модель с пружиной, а большой летательный аппарат оторвется от земли и унесет человека высоко в небо. Теперь полет перестал быть мечтой, это близкое будущее.

Снова и снова показывал Можайский свою модель в полете, давал разъяснения на вопросы, а их было так много.

Свидетели первого в мире полета летающей модели понимали важность происшедшего. В этот день Можайский почувствовал, что он не одинок, что передовые представители русской науки, военные специалисты, молодежь, осознали, что его маленькая модель открывает невиданные перспективы, означает полную победу человека над непокоренным еще воздушным океаном.

Неизвестно, находился ли Менделеев среди зрителей, собравшихся в манеже поглядеть на модели Можайского. Во всяком случае Менделеев узнал об опытах с летающими моделями и сразу оценил их значение.

"Этот род воздухоплавания (имея в виду аппараты тяжелее воздуха - В. К.) обещает наибольшую будущность", сказал Менделеев.

Морской офицер, член Морского научно-технического комитета Павел Алексеевич Богославский выступил в газете "Кронштадтский вестник" с большой статьей, посвященной полету модели. Он писал в своей статье:

"Изобретатель весьма верно решил давно стоявший на очереди вопрос воздухоплавания. Аппарат, при помощи своих двигательных снарядов, не только летает, бегает по земле, но может и плавать. Быстрота полета аппарата изумительная; он не боится ни тяжести, ни ветра, и способен летать в любом направлении...

... Замечательно, что хотя теперешний опыт с моделькой, по причине ее незначительной величины и жалкой беспомощности со стороны наших технических производств, имел за собой все невыгоды для осуществления замечательной идеи изобретателя, но, несмотря на это, моделька все-таки выполнила свое дело прекрасно. Опыт доказал, что существовавшие до сего времени препятствия к плаванию в воздухе блистательно побеждены нашим даровитым соотечественником. Г. Можайский совершенно верно говорит, что его аппарат, при движении на всех высотах, будет постоянно иметь под собой твердую почву...

... Нужно ли говорить о неисчислимых последствиях этого замечательного изобретения. Для примера укажем на злобу дня - войну.

... Другая, мирная сторона наклонностей этой летучки прямо уже обещает много доброго: наука сразу шагнет вперед, особенно в приобретении данных для разработки многих важных космических вопросов и явлений, и мы без излишнего труда познакомимся тогда с центральными землями Азии и Африки, и с обоими полюсами. В этих видах мы не можем не приветствовать горячо изобретение г. Можайского и желаем ему полнейшего успеха в доведении дела да конца".

Будущее авиации принадлежит самолетам. Теперь это понимал не один Можайский. Устойчивый полет модели самолета явился огромной победой техники. Одна модель совершила полет даже с большим для нее грузом - с офицерским кортиком. Можайский сумел построить успешно летающую модель с неподвижными крыльями - модель, содержащую в себе все основные черты современного нам самолета.