Страница 54 из 71
Однако он заботился не только о способах приготовления пищи, но и о самих продуктах. Прекрасно зная воровские нравы поставщиков морского министерства, торговцев мясом, он решил, построив холодильник, приобретать мясо не у перекупщиков, а прямо в Сибири. Через некоторое время дело настолько встало на ноги, что морской холодильник снабжал не только казармы и суда, но и весь сухопутный гарнизон Кронштадта. Оказалось, что экономится большое количество денег. Они шли на улучшение питания матросов. Все же, находя сумму приварочных денег для матроса недостаточной, Макаров хлопотал об увеличении ее более чем вдвое.
Впрочем Макаров беспокоился не только о матросах. Вскоре после того, как вступил в должность командира, он обратил внимание на значительное количество несчастных случаев как на кораблях, так и среди рабочих пароходного завода. Специальной инспектуры по охране труда в то время не было, и большинство несчастных случаев приписывалось неосторожности самого рабочего или матроса. Макаров взглянул на дело иначе. В стремлении свалить вину за увечье на самого пострадавшего он видел некрасивую уловку с целью избежать ответственности. Он стал наряжать комиссии для расследования причин увечий, а многие случаи разбирал и сам. В одном его приказе было написано: «Командиры обязаны внушить своим подчиненным, что нравственный и служебный долг каждого офицера — неусыпно следить, чтобы при работах применялись необходимые предосторожности, дабы уменьшить число несчастных случаев, имеющих иногда печальный исход». В инструкции «о предотвращении ушибов и увечий» Макаров писал: «Долг каждого из распорядителей так наладить работы, чтобы случаев ушибов не было и от непредусмотрительности люди не оставались бы искалеченными на всю жизнь. Нахожу, что случаи ушибов как нижних чинов, так и мастеровых чересчур часты, и мне, вероятно, придется делать более строгие расследования в случаях поранения и при ушибах людей».
У рабочих Кронштадтского пароходного завода Макаров пользовался не меньшей популярностью, чем у матросов. Все, что было в его силах для них сделать, он сделал, хотя и нажил себе много врагов. Предлагаемые им проекты изменения правил предельного возраста службы, обеспечения рабочих постоянным заработком, отпусками и пенсией встретили озлобленное сопротивление со стороны главного управления кораблестроения и снабжений, с которым Макаров уже издавна был не в ладах. Но убежденный в правоте и справедливости дела, которое он брал под свою защиту, он боролся и достиг многого.
На Кронштадтском пароходном заводе существовал нелепый и жестокий порядок увольнения. Рабочий, достигший 55-летнего возраста, увольнялся по старости. Ни его работоспособность, ни здоровье, ни мастерство, ни аккуратность, ни стаж при этом не учитывались. В виде исключения, при условиях ежегодного освидетельствования, рабочего могли оставить еще на пять лет, но никак не больше, будь он хоть самый искусный мастер. На этой почве происходило немало трагедий. один превосходный мастер, «человек с золотыми руками», как отзывались о нем, достигший предельного возраста, был уволен. Попытки устроиться ни к чему не привели. Тогда он решил покончить с собой, вышел на лед и застрелился. Это стало известно Макарову и произвело на него такое сильное впечатление, что он решил во что бы то ни стало уничтожить этот тупоумно-бездушный порядок. С большим трудом, но он изменил порядок увольнения рабочих.
На пароходном заводе для рабочих были введены отпуска. Это право, полученное ими благодаря настоянию Макарова, рабочие особенно ценили.
Следующим шагом главного командира было распоряжение о назначении всем рабочим, прослужившим не менее десяти лет, пенсии. По его инициативе в Кронштадте были основаны портовая техническая школа, вечерние классы для рабочих пароходного завода и три школы для их детей.
Для рабочих в Кронштадте были организованы клубы, которые адмирал нередко посещал сам, принимая живое участие в проводившихся там развлечениях. Такое отношение к рабочим военного губернатора города было для многих совершенно непонятным и, уж во всяком случае, новым, тем более, что вообще положение рабочих в царской России было необычайно тяжелым. Петербургские рабочие в петиции, которую они хотели подать царю в предательское «кровавое воскресенье» 9 января 1905 года, говорили о своей жизни: «Мы обнищали, нас угнетают, обременяют непосильным трудом, над нами надругаются, в нас не признают людей…»
В таких условиях нововведения Макарова были почти вызовом царскому правительству. Всякие попытки, откуда бы они ни исходили, умалить и обесценить рабочий труд, недоплатить им — глубоко возмущали Макарова. Так, когда «Ермак» вернулся из своего первого полярного плавания с аварией, то обстоятельство это, несколько пошатнувшее позиции Макарова, отнюдь не прмешало ему энергично требовать для всей команды ледокола выплаты двухмесячного оклада. В письме к министру финансов Витте он писал: «Люди работали все время без отдыха, все механизмы действовали исправно, и люди заслуживают поощрения за плавание в столь тяжелых и необыкновенных условиях. Если мы не будем поощрять людей, то мы не найдем хорошего экипажа для будущих плаваний».
Как рачительный хозяин города, Макаров очень много сделал и для Кронштадта. Его любовь к порядку и благоустройству сказалась в целом ряде нововведений, начиная от рациональных способов уборки городского мусора до сооружения электрической станции. Здесь и его инструкции «для действий при тушении пожаров» и о мерах борьбы с распространением заразных болезней, и распоряжение об устройстве парка в запущенном овраге, и приказ о мерах предосторожности при возвышении воды, и многое, многое другое.
Борьба с наводнениями пользовалась особым вниманием адмирала. Он разработал подробные правила, как подавать помощь при наводнениях в адмиралтействе, казенных зданиях и на городских улицах, какие и где иметь в готовности шлюпки, чем они должны быть снабжены и т. д.
Вопрос невских наводнении интересовал Макарова не только как администратора, но и как гидролога и инженера. Будучи в Кронштадте, Степан Осипович много работал над выяснением вопроса о колебаниях уровня воды в окрестностях Кронштадта и Петербурга. Изучив этот вопрос, Макаров предполагал выработать проект мероприятий для защиты Кронштадта и Петербурга от регулярных и часто катастрофических нашествий моря. Работа эта не была закончена, ее оборвала смерть адмирала.
Но несмотря на всю свою занятость, Макаров находил время и для того, чтобы закончить обработку материала, собранного им еще во время плавания на «Витязе». Накануне отъезда на Дальний Восток, 2 февраля 1904 года, эта работа со множеством чертежей и карт была переслана Макаровым академику М. А. Рыкачеву вместе с письмом: «Работа окончена, — писал он, — но еще раз ее следовало бы прочесть. Между тем, меня посылают весьма срочно, и кто знает, что готовит судьба».
Вдобавок к самым разнообразным обязанностям по должности главного командира Кронштадтского порта, Макаров принимал участие в работах различных военных комиссий. Эта сторона его деятельности еще не освещена полностью, и часто мысли и идеи Макарова, претворенные в жизнь, приписывались другим лицам. Ему часто приходилось бороться и за разрешение вопросов, не связанных с морем. Так, в вопросе о вооружении порт-артурских верков он оказался более дальновидным, чем многие генералы-специалисты. 8 февраля 1900 года на заседании комиссии по вооружению крепостей выяснилось, что военный министр для артиллерийского обеспечения линии обороны протяженностью в 22 версты рассчитывал назначить лишь 200 орудий. Макаров, считая, «что оборону с сухого пути не предполагают обставить должным образом», требовал увеличить число орудий по крайней мере втрое и подал министру докладную записку, где обосновал свое мнение. Записка оказала свое действие. На линию было назначено 572 орудия и 48 пулеметов, что впоследствии имело очень важное значение при обороне Порт-Артура.
В другом чрезвычайно важном вопросе о большой судостроительной программе Макаров проявил такую же проницательность, как и в вопросе вооружения порт-артурских укреплений. В секретной записке, представленной морскому министру, Макаров высказывает соображение, что Россия, охраняющая свои границы со стороны трех морей, должна иметь три совершенно самостоятельных флота, так как рассчитывать на соединение их в случае нападения возможных противников нельзя.