Дословный перевод

— Ален, тебе плохо?

Герман словно очнулась, поняв, что в попытке понять, что ей теперь делать с Власовым, нахмурилась и потихоньку ритмично долбится головой о дверцу шкафа. Ещё бы мозгов от этого прибавилось, было бы вообще роскошно.

— У меня от всего этого нервы шалят и мозги пухнут.

— Может, пока немного поспишь? Я тебя разбужу через пару часов, — Инна встала и протянула руку, предлагая опереться на неё. — Серьезно, ты сейчас все равно ничего нормального не придумаешь, только ещё больше расстроишься.

— Уговорила, — сжав губы от неприятных ощущений, простреливших руку, Алена поднялась и сделала шаг в сторону кровати. А потом остановилась. — Только дверь не закрывай, ладно?

Смотреть на Власову было как-то стыдно. Неудобно за собственную слабость и неспособность её скрыть.

— Лён, — Инна не обратила внимания, как подруга слегка вздрогнула, когда услышала Женькино обращение. — Если хочешь, я могу в кресле посидеть. Мне все равно где — только дай мне свой ноут, хорошо?

— Спасибо, — Герман кивнула в сторону стоящего на прикроватной тумбочке гаджета. — Только больше ничего не взламывай, ладно? А то не хватает только врывающейся группы захвата…

— Договорились, — она не смогла сдержаться и слегка пригладила волосы Алены, когда та устроилась, наконец, под одеялом.

— Ин… Ты расстроилась, да? — уточнять о чем идет речь, смысла не было.

— Нет! Не знаю… — девушка села рядом с подвинувшейся подругой и прикрыла глаза. — Просто… Ещё как-то и не привыкла, но первый шок прошел. Представляешь, уже начала загадывать, на кого похож будет… Я же всю ночь не спала, все думала, как буду говорить Сереже. А тут эта ссора. Он решил, что мне плевать на его мнение, потому и накричал. Вот как объяснить, что я в это время считала дни и пыталась понять, впадать в панику или ещё рано?

— Вы утром не помирились? — Герман осторожно уложила её рядом с собой и потихоньку обняла.

— Нет. Я не могла уснуть всю ночь, задремала только рано утром, а когда проснулась, его уже не было. И теперь не знаю, что мне делать…

— А давай поступим нелогично и безответственно?

— Как именно?

— Раздевайся.

Теперь пришла пора замереть по стойке "смирно" Инне.

— Зачем? — она даже в ворот платья вцепилась в ожидании ответа.

— Затем, — Алена хмыкнула и с сожалением вылезла из-под одеяла. — Ты сколько сегодня спала? Часа три?

— Два с половиной… — Власова с трудом поймала полетевшее в её сторону матерчатое нечто, оказавшееся свободной туникой.

— Тем более. Давай просто тупо поспим, а? И тебе отдохнуть нужно, и мне будет не так страшно. Приставать не буду, ты не в моем вкусе.

— Неправда, я на брата похожа, — Инна, немного поколебавшись, признала правоту подруги и, быстро переодевшись, залезла на постель, сворачиваясь в привычный клубок.

— Ой, лучше не напоминай…

— И ведь самое обидное — защитить её хочу, а она молча смотрит в ответ, слезы в глазах, и выражение лица такое, как будто я вот-вот бить начну! — в этот момент Сергей даже был рад, что друг не пустил его за руль в состоянии повышенной злости и психоза.

Хотя и сам Власов весь день вел себя странно — был непривычно задумчив, иногда невпопад отвечал на вопросы и даже не заигрывал с сидящими на ресепшене девушками, что само по себе выдавало его душевную катастрофу. Правда, если принять во внимание вчерашние события, тут и не так начнешь по сторонам коситься и задумчиво комкать бумаги.

— Ничего, Инка не злопамятная, сегодня помиритесь, — Евгений притормозил перед светофором, отстраненно глядя на перебегающих дорогу прямо перед бампером пешеходов.

— Да там не только это… — Тихонов с силой, до хруста в суставах, сжал пальцы в кулак. — Я ей запретил приезжать к Герман, пока все не выясниться.

— А вот это зря. Совсем.

— Да понял уже! — желание покурить становилось все сильнее с каждой минутой этой дебильной ссоры. — Только скажу честно — меня не особо колышет, что у той происходит. Но Инну в это втягивать не дам. Если будет нужно, отвезу к своим родителям, пусть сидит под присмотром.

— Помниться, прошлый раз она оттуда удрала, приложив так, что у тебя два дня глаз дергался, — Женька хмыкнул, вспомнив взбешенное выражение лица друга. А потом перестал паясничать и заговорил уже серьезно. — А насчет Алены ты не прав. Девочку явно подставляют, только так хитро и тонко, что хрен подкопаешься. Я все сообразить не могу, с какой стороны рыть начинать. Явно все идет из её прошлого, но какого хера сейчас, не понимаю, — он зло потер затылок, ероша короткие волосы.

— А чего ты вообще так завелся? Что-то не припомню, чтобы ты всех подруг сестры с работы встречал и от дерьма отмазывал.

— Серый, заглохни, а то получишь в глаз.

— Так бы сразу и сказал… — Сергей оглянулся по сторонам, только сейчас поняв, что друг привез его к себе домой. Вообще-то до конца рабочего дня оставалось ещё несколько часов, но на то они и начальство, чтобы исчезать по таинственным делам и ни перед кем не отчитываться. Ничего экстренного все равно нет, стабильные рабочие загоны, так что искать их вряд ли будут.

— Пойдем, будем думу думать, — Женька клацнул брелком, ставя машину на сигнализацию. — Как до Инки донести, что она не права, и что делать с Аленой…

Как ни странно, но, вместо того, чтобы болтать и не давать друг другу уснуть, девушки задремали почти мгновенно. Видимо, прошедшие сутки вымотали их намного сильнее, чем казалось изначально, да ещё и кровопотеря у Алены… Потому, когда почти синхронно продрали глазки на вечерней зорьке, выяснилось, что они благополучно продрыхли почти восемь часов.

— Ой, голова совсем чугунная, — Инна сдавила пальцами виски и широко зевнула.

— Потому что спим на закате, — Алене очень не хотелось вставать, но организм настойчиво намекал, что девушке крайне необходимо посетить квартирный филиал краеведческого музея. А поскольку с организмом особо не поспоришь, то, потягиваясь и разминая затекшие мышцы, она поднялась. — Кстати, ты во сне лезешь обниматься.

— А ты лягаешься, — Власова машинально потерла правую ногу, видимо пострадавшую во время непредвиденной постельной атаки. — Зато не храпишь…

— Спасибо за комплимент.

Совершив моцион, Алена пригладила мокрыми ладонями встрепанные волосы и пошлепала обратно в спальню. А там, посреди кровати, сжимая в руках мобильник, сидела Инна. И, судя по выражению лица, пыталась понять радоваться ей или грустить.

— Я телефон на кухне забыла. Сережа звонил…

— Вот видишь, это же хорошо, — ещё раз от души потянувшись, Герман подошла ближе и села на краю постели.

— Восемнадцать раз.

— А вот это уже не хорошо…

— Проверь свой.

На то, чтобы найти мобильник, который, как оказалось, был в беззвучном режиме, ушло минут пять.

— А у меня двенадцать от Жени.

— Четкое распределение обязанностей, — Инна тяжело вздохнула и поморщилась. — У меня живот ноет.

— В ванной шкафчик над раковиной, там все и лежит.

— Угу, спасибо, — все ещё немного сонная Власова походкой не отошедшего после зимней спячки медведя пошаталась в сторону санузла, а хозяйка поруганной посторонним присутствием кровати рухнула обратно на одеяло.

После того, как со всеми выясненными обстоятельствами в прямом смысле переспала, мозги начали выдавать первые проблески активности не по части удрать и спрятаться, а по поводу — найти и наказать. Нет, серьезно, ну, сколько можно?! Она и так от прошлого с таким трудом избавилась, а теперь является оттуда какая-то сволочь и пытается её принудительно к нему вернуть!

Если бы не заголосивший дверной звонок, Герман, вполне возможно, накрутила бы себя до такой степени, что прямо сейчас, закатав рукава, пошла бы на поиски недоброжелателя. Но агрессивные идеи пришлось придержать — у Инны в ванной шумела вода, так что, скорее всего, явление незапланированных гостей прошло мимо неё. Да и вообще, на правах хозяйке открывать предстояло именно Алене.