Страница 5 из 10
Он вышел, хлопнув дверью.
Глава 5
Я ни секунды не верила в возможность суицида для себя. Зачем — я и впрямь неплохо живу! А если начинаю скучать — придумываю новую авантюру. Вот, например, за полгода до дурацкого отравления газом мне все наскучило. Сколько можно таскаться по мужикам? Раньше меня немного заводил сам процесс охоты. Выследить, выбрать подходящее оружие: платье, макияж, первую фразу, потом подобраться поближе, ближе, еще ближе. Это была игра, спорт, пари с самой собой. Да и не только с самой собой. Но сам секс перестал меня интересовать совершенно. На стадии любовных утех игра становилась работой. Точно как для любой другой проститутки.
Я многое знала теперь о проститутках, потому что, бывая регулярно во всех этих заведениях, где паслись мои кролики, я познакомилась с девочками, вынужденными зарабатывать себе на жизнь тем, что я выбрала по дурацкой прихоти.
Большинство из них работали по вызову, но числились в массажном салоне «Релакс». Хозяин салона нещадно обдирал девчонок, и они жаловались мне. Между нами не было конкуренции, потому что я выбирала всегда только одну жертву, уже определенную. Кроме того, иногда покупала девочкам выпить. Словом, с кем поведешься, так тебе и надо! Я не могла не признать свою номинальную принадлежность к цеху работающих девушек. Тем не менее проститутки обычно были веселыми молодыми бабами. Они даже нравились мне своей наивной верой в то, что беспрерывный трах со множеством мужиков дает им способность лучше разбираться в жизни. Девки жили простой жизнью, без перекосов в сторону достоевщины, интересуясь едой, выпивкой и тряпками. Пару раз я попадала на девичники жриц любви, где они болтали о своей жизни. И это не было трагично, страшно или тяжело. Это был образ жизни и в какой-то мере призвание.
В провинции в сфере порока не вертятся такие бешеные деньги, как в столице, и порядки здесь не такие крутые. Многие девочки вообще работали без всяких сутенеров, и никто их не обижал. Кое-кто не брал денег с понравившегося парня. Большинству из них хотелось только, чтобы клиенты попадались почище и побогаче, и не стремились обмануть или ударить. Поиск таких клиентов и был основной проблемой моих веселых подружек.
На ловца и зверь бежит! Однажды я увидела, как Тимур обновляет свой сайт в Интернете. У него была домашняя страничка, где он помещал свои работы, информацию о своем творчестве, о том, где выставляется в ближайшем будущем, и все прочее для своих, как я думала, поклонников.
— Полезная штука? — спросила я.
— Как же, как же, очень нужная вещь! — начал он объяснять. — Здесь мои картины, люди заходят, смотрят, приглашают на выставки. Вот месяц назад я в Амстердам ездил, помнишь? На выставку экологов, с «Лабиринтами природы». Так вот, это они меня в Интернете откопали! А вот вчера картину купили, парень из Ростова приезжал! Это тоже через Интернет.
— Значит, — в голове сложился план, — если я помещу на своей страничке фото свое и напишу: «Даю всем и бесплатно!» — найдутся желающие?
Он досадливо поморщился и, не ответив, отвернулся к монитору.
— Тимур, а кто тебе сайт делал? Ты же сам не умеешь!
— И его трахнуть хочешь? — отозвался он. — Ладно, тебя же не остановишь! Это Вовка Кривошеев. Ты хочешь свой сайт? Ну хорошо, хорошо. Телефон у меня в мобильнике записан. Сейчас скажу…
— У тебя мобильник есть? Ты разбогател? — я удивилась, потому что раньше он не интересовался модными игрушками.
— Да, — сказал он просто, — я же картину продал.
— За сколько? — не отставала я.
— Тысяча долларов.
— Ого! А что ты продал? Из «Лабиринтов»?
— Нет! — он возмущенно повернулся ко мне. — Ты спятила?! «Лабиринты» не продаются. Это только для выставок. Я продал «Кровь на асфальте».
Такие вещи стали появляться среди мягкого, радостного и яркого ряда работ художника Тимура Багрова. Он подписывал их «Дервиш Тимур», и это был слегка завуалированный кич. Упомянутая «Кровь на асфальте» изображала действительно кровь на асфальте, оставшуюся после того, как кого-то пристрелили в этом месте и убрали тело. Асфальт был прорисован так, что хотелось дотронуться до холста и убедиться, что это настоящий гравий, залитый битумом. А вот кровь лежала сверху, как кусок картона: плоское красное пятно. Контраст фактур привлекал и останавливал взгляд зрителя. Но самым главным было другое. Не знаю, какими методами, но «Дервишу Тимуру» удалось передать такое ощущение смерти, что мороз продирал по коже. Сначала я думала, что это только мое впечатление. Ну, личное восприятие извращенного ума. Однако я слышала отзывы критиков, читала письма, полученные Тимуром через Интернет, — все твердили одно: это воплощение страха смерти!
Всего было, на данный момент, шесть работ, подписанных «Дервиш Тимур». Все они производили какое-то жуткое впечатление. После окончания каждой из них Тимур дико напивался и не трезвел дня три-четыре. «Лабиринты природы» не нуждались в таких активных антистрессовых мероприятиях. В период запоя он запирался в мастерской и пускал туда только меня. Я готовила ему еду, дожидалась, когда он немного проспится, и заставляла его помыться и поесть. Потом уходила примерно на сутки. Когда «Дервиш Тимур» запил после первой работы — я испугалась, но попробовала переждать немного — ведь раньше не было такого! И вправду, он вышел из запоя через три дня, вполне бодрый и довольный собой. Почему пил — не объяснял. Но задавать вопросы на такие личные темы я не считала себя вправе. Если он захочет, если я буду нужна, — позовет. Он не позвал. Это снова показалось мне вполне справедливым.
Выспросив у мужа все, что касалось создания своей домашней странички, я обратилась к Вовке Кривошееву за помощью. Он помог, я расплатилась натурой. Кривошеев был бабником, а на мне уже клейма негде ставить было.
Словом, вскоре у местных проституток появился свой сайт. Я размещала на нем их немного приукрашенные фото, а они платили мне десять процентов от выручки. Девочкам нравилось: через Всемирную паутину клиенты попадались в основном приличные. Это вам не на улице стоять! Я тоже рада была грязным деньгам. Тимура тошнило от моей деятельности.
— Сутенерша, бандерша хренова! — говорил он. — Ты хоть фамилию мою убери! Не позорь, все же в городе меня знают.
— Дурак ты, — отвечала я беспечно. — Для того и делается! А девяносто процентов тех, кто тебя в городе знает, уже в моей постели побывали!
— Убить тебя мало! — прошипел он, мысленно натачивая кривую татарскую саблю.
— А ты разведись со мной! — улыбнулась я сладко.
Глава 6
И все же после больницы я вернулась домой совсем подавленная. Психологи здорово потрепали меня. Надо было отвираться от них, выкручиваться от всяких вопросов и при этом изображать искренность. Как-то все плохо теперь получается. Свою жизнь разрушаю своими руками, будто черт в меня вселяется, но неужели я и вправду пыталась покончить с собой и не помню этого? Мне назначили курс терапии и посещение психотерапевта, но я отменила эту ерунду. Эдак они и на самом деле убедят меня покончить с собой, а я не хочу!
У нас жил папа, и мы с мужем вновь оказались в одной постели. Конечно, это ничего не значило: Тимур брезговал мной, а я стала ненавидеть сам секс после всех этих чужих мужчин. Выспаться намного важнее!
В первую же совместную ночь Тимур разбудил меня со словами:
— Что с тобой? Ты плачешь? Тише, тише, разбудишь Игоря!
Я проснулась на судорожном вздохе. Лицо было мокрое, подушка пропиталась соленой жидкостью.
— Я плакала? Глупости какие! Мне ничего не снилось!
— Варя, — он произнес мое имя, и я вздрогнула — так давно этого не было. — Ты плакала! Между прочим, это происходит каждую ночь, я слышу твои рыдания через стену!
— Я смеюсь до слез, вот и все!
Тимур подвинулся ко мне и приобнял за плечи. Мне стало неуютно, я привыкла относиться к себе как к неприкасаемой, грязной шлюхе. Дружеский жест обжигал. Я высвободилась из его рук. Он не обиделся и спросил: