Страница 19 из 24
– Понятно, – сказал я, принимаясь неторопливо жевать. – Я этого не знал.
– Я звонила, начиная с восьми утра, но отель отказывался соединить с вами.
Я улыбнулся, впиваясь зубами в цыплёнка.
– В таком случае должен сказать, вы не владеете всей информацией. Я только вчера был выгружен в новую оболочку.
Прескотт недовольно поморщилась, но профессиональное хладнокровие взяло верх.
– Что ж, значит, мы опоздаем, – сказала она. – Полагаю, вам необходимо позавтракать.
Посреди залива было холодно.
Я выбрался из автотакси на яркий солнечный свет и пронизывающий ветер. Всю ночь шёл дождь, и над островом до сих пор кружили серые кучевые облака, упрямо сопротивляющиеся попыткам свежего морского бриза разогнать их. Подняв воротник легкого пиджака, я мысленно отметил, что нужно купить одежду потеплее. Ничего серьёзного, что-нибудь длиной до середины бедра, с воротником и большими карманами, куда можно спрятать руки.
Я не мог спокойно смотреть на Прескотт, уютно укутавшуюся в теплый плащ. Изящным движением большого пальца она расплатилась с такси, и мы проводили взглядом поднимающуюся в воздух машину. Руки и лицо обдало приятным теплом из сопел турбины. Я заморгал, спасаясь от миниатюрной песчаной бури, и краем глаза увидел, как Прескотт с той же целью поднесла к лицу тонкую кисть. Такси влилось в оживленный поток машин над материком. Прескотт лаконичным жестом ткнула пальцем в здание у нас за спиной.
– Сюда.
Засунув руки в крохотные карманы пиджака, я последовал за ней. Наклоняясь вперед, чтобы справиться с дующим в лицо ветром, мы стали подниматься по извивающейся лестнице, ведущей в центр хранения психической информации «Алькатрас».
Я ожидал увидеть заведение, оборудованное самыми совершенными системами защиты, и центр «Алькатрас» меня не разочаровал. Он размещался в нескольких длинных приземистых двухэтажных блоках, напоминающих военный командный бункер, с узкими, глубоко утопленными в стены окнами. Из общей картины выбивался лишь одинокий купол на западной окраине, в котором, как я решил, находилось оборудование спутниковой связи. Все здания комплекса были сложены из бледно-серого гранита, а в окнах розовело дымчатое зеркальное стекло. Здесь не было ни голографического дисплея, ни рекламы в эфире. Вообще ничего, говорившего о том, что мы прибыли в нужное место, если не считать строгой таблички на наклонной каменной стене у входа с выгравированной лазером надписью:
Центр хранения психической информации
Хранение оцифрованного человеческого мозга
Загрузка сознания в клоны
Над табличкой чёрнел небольшой глаз автоматического охранника с двумя забранными толстой решеткой громкоговорителями по бокам. Оуму Прескотт помахала рукой, привлекая внимание.
– Добро пожаловать в центр хранения психической информации «Алькатрас», – произнёс резкий механический голос. – Пожалуйста, назовите себя до истечения пятнадцатисекундного интервала.
– Оуму Прескотт и Такеси Ковач к доктору Найману. Мы заранее договорились о встрече.
Тонкий зелёный луч сканирующего лазера обежал нас с ног до головы, после чего секция стены бесшумно скользнула на петлях назад и вниз, образуя вход внутрь. Радуясь возможности спастись от пронизывающего ветра, я торопливо шагнул в открывшуюся нишу и, ориентируясь по оранжевым огонькам указателей, пошел по короткому коридору. Прескотт замыкала шествие. Как только мы очутились в приемном помещении, массивная каменная дверь поднялась и встала на место. Безопасность на высшем уровне.
Мы попали в круглое помещение, залитое теплым светом, с низкими столиками и рядами стульев, расставленными по направлениям компаса. На севере и востоке можно было рассмотреть небольшие группки людей, разговаривавших вполголоса. В центре стоял круглый стол, заваленный канцелярским хламом, за которым сидел секретарь. Здесь уже не было ничего искусственного. Живое человеческое существо – стройный молодой мужчина лет двадцати – поднял на нас взгляд.
– Вы можете пройти к доктору Найману, мисс Прескотт. Его кабинет вверх по лестнице, третья дверь направо.
– Благодарю вас.
Прескотт пошла первой. Как только мы отошли от секретаря на достаточное расстояние, она обернулась и шепнула:
– С тех пор как Найман стал директором этого центра, он считает себя большой шишкой. Но в целом человек он хороший. Постарайтесь не обращать на него особого внимания.
– Разумеется.
Следуя указаниям секретаря, мы подошли к нужной двери, и мне пришлось сделать усилие, чтобы сдержать смешок. Дверь в кабинет Наймана, несомненно, по последней земной моде, была сверху донизу из зеркального дерева. После навороченной системы безопасности и секретаря в плоти и крови это выглядело так же ненавязчиво, как вагинальные тампоны в урнах борделя мадам Ми. Заметив мое веселье, Прескотт нахмурилась. Она постучала в дверь.
– Войдите.
Сон оказал чудодейственное воздействие на взаимосвязь между моим рассудком и новой оболочкой. Натянув на взятое напрокат лицо серьёзное выражение, я шагнул следом за Прескотт в кабинет.
Найман сидел за письменным столом, уставившись на серо-зелёный голографический дисплей, делая вид, что поглощен работой. Худой серьёзный мужчина строгого вида, носивший наружные линзы в стальной оправе. Он был одет в дорогой чёрный костюм хорошего покроя; короткие волосы аккуратно расчёсаны. Глаза за стёклами линз казались чем-то недовольными. Найман очень возмущался, когда Прескотт позвонила ему из такси и предупредила о том, что мы задерживаемся. Однако, судя по всему, с ним постоянно был на связи Банкрофт. В итоге Найман согласился на перенос встречи с натянутой покорностью воспитанного ребёнка.
– Поскольку вы хотите ознакомиться с нашим хозяйством, мистер Ковач, почему бы нам сразу не перейти к делу? На ближайшие два часа я выкроил в распорядке дня окно, хотя у меня действительно много клиентов.
Что-то в поведении Наймана вызвало у меня в памяти надзирателя Салливана, но только более прилизанного и менее озлобленного. Я внимательно осмотрел лицо и костюм Наймана. Возможно, если бы Салливан делал карьеру в области хранения богачей, а не преступников, из него бы вышло нечто похожее.
– Замечательно.
После чего стало довольно скучно. Центр хранения психической информации, подобно большинству архивов оцифрованного сознания, представлял собой складское помещение с великим множеством полок. Мы спустились в подвал, где поддерживалась температура от 7 до 11 градусов по Цельсию, рекомендованная производителями видоизмененного углерода, осмотрели ряды больших тридцатисантиметровых дисков расширенного формата и восхитились роботами, деловито разъезжающими по широким рельсам вдоль стен.
– Система хранения полностью дублирована, – с гордостью пояснил Найман. – Каждый клиент хранится на двух дисках, находящихся в разных зданиях центра. Размещение определяется по случайному закону. Только центральный процессор может найти сразу оба диска, но система оснащена блокировкой, не позволяющей одновременно обращаться к копиям. Для того чтобы нанести действительно невосполнимый ущерб, необходимо преодолеть систему безопасности дважды.
Я издал подобающий вежливый звук.
– Наша спутниковая связь действует через сеть из восемнадцати защищённых орбитальных станций, выбираемых по случайному закону.
Найман увлекся, рекламируя товар. Казалось, он забыл о том, что ни я, ни Прескотт не собирались воспользоваться услугами его центра.
– Связь с каждой орбитальной станцией длится не больше двадцати секунд. Информация на резервное хранение передается через гиперкосмический пробой, так что невозможно заранее предсказать путь, по которому это будет происходить.
Строго говоря, это не совсем так. Имея в своем распоряжении искусственный интеллект достаточного объёма с соответствующими склонностями, проблему можно решить рано или поздно. Но подобные рассуждения были сродни попыткам ухватиться за соломинку. Тому, кто расправляется со своими врагами с помощью ИскИна, нет необходимости стрелять им в голову из бластера. Я пошёл по ложному пути.