Страница 3 из 65
— Даже и не думайте, — засуетился пожилой мужчина. Он сразу показался каким-то смешным и нелепым. Его карие глаза с маленькими зелеными вкраплениями засверкали, будто кто-то кинул в них блестки. Очки попытались соскользнуть с его носа, но он аккуратно поправил их рукой, так, что теперь левая сторона была выше правой. — Меня зовут Эдуард Ольгердович, я профессор созидательных сил, волшебник первой категории.
— Очень приятно, — деловито кивнула я, не понимая при чем здесь моя фамилия.
— Снежана, а вы не хотели бы заняться одним интереснейшим делом?
III
Эдуар Ольгердович вел себя очень непосредственно, суетливо и доброжелательно, напоминая большого ребенка, и к концу недели превратился для меня просто в Эдика. Рассказывал он всё урывками, иногда больше путая, чем объясняя. Но настолько меня манила мысль окунуться в ведовский мир, который раньше от меня прятался, что я не обращала внимания. Наврала родителям про работу распространителем косметики в другом городе, чтобы не придирались — не любили они наше с бабушкой хобби, мама так и вовсе отказалась учиться, хотя дар у неё был — отложила обучение в институте и сорвалась в неизвестность.
Эдик рассказывал, что маги сейчас сильно поредели, мол раньше Академия переполнена была, а сейчас жалкие крохи от старого величия. Ведьм, как я, так вообще кот наплакал, по пальцам пересчитать на потоке можно. Потому достойного учителя и не найти.
Логично, что после такого я ожидала приехать в небольшой домик в глуши с уютным палисадом и обучать там юных ведьмочек, а на досуге, не скрываясь, колдовать самой. Именно на этих условиях я ехала преподавать в Общемагическую Академию Области «Магистр».
На темные башни, то и дело мелькавшие среди старых роскошных сосен, внимания не обращала, думала, мерещится. А зря, потому что стоило нам выйти на расчищенное от леса пространство, как перед нами возник настоящий замок по типу средневековых европейских построек. Тяжелые высокие двери стояли распахнутыми, пропуская внутрь всех желающих. Стены из темного камня возвышались на четыре-пять привычных этажей, хотя окон я насчитала всего на три.
Несуразная махина полностью выбивалась из привычной атмосферы русского лесочка, но перепутать было невозможно.
— Это Академия, да? — деликатно уточнила я, косясь на свой багаж.
Мелькнула крамольная мысль забрать вещи и сбежать, но Эдик уже загнал автомобиль в закрытый бокс и выскочил открывать мне дверь. Тут же к нам подбежал мальчонка лет двенадцати, неразборчиво поздоровался и подхватил чемодан и метлу. Всё, теперь уже не удрать, разве что на метле
— Да, Снежаночка. Здесь я работаю, а скоро будешь работать и ты.
— Угу, — вздохнула я. Ладно, замок замком, он давно строился, может и полупустой стоять, если учеников стало меньше.
Я не поняла, куда Эдик попросил отнести мои вещи, но меня повели совсем в другую сторону. Как я поняла, сразу к ректору для собеседования, которое должно было проходить весьма условно. Эдик даже не сомневался, что меня возьмут, а я не спорила. Он старше, ему лучше знать. А если не возьмут, то лучше будет уже мне.
Паника потихоньку подкатывала к горлу, и хотелось бежать отсюда подальше, но я шла вперёд за своим проводником.
— Пришли, — сказал Эдик, постучав в дубовую дверь с резными дикими животными. Волки, лисы, песец один точно был, и четыре здоровых медведя по углам. — Сейчас ректор освободится и нас примут.
Я пожала плечами, не став возражать. Мне местные порядки не знакомы, хотя просто постучать и ждать кажется странно. Может, там вообще никого нет или стук не услышали?
Допытываться не хотелось, в неожиданно теплом душном коридоре вместо волнения накатила усталость. Кругом сновали молодые люди моего возраста и старше в строгих однотонных блузках и классических юбках и брюках, никаких пестрых кофточек и сюрреалистических мужских толстовок, все аккуратно и приятно глазу. Но никого из учеников я, к своему удивлению, не видела. Странно, отчего-то в часть ректората их не пускали, или они сами не заходили, чтобы лишний раз не натыкаться на строгих преподавателей.
Но вот ещё одна странность, для небольшой академии преподавателей слишком много, лица мелькали не повторяясь.
— А это кто? — осмелев, спросила я.
— Студенты, — преспокойно ответил Эдя, а у меня вся сонливость вмиг слетела. Глаза распахнулись, я подавилась собственным вдохом. И каким же образом я могу у них преподавать?!
— Эдя, — настороженно спросила я, — а сколько у вас курсов?
Я уже без всяких пояснений поняла, что я попала, но вдруг меня сейчас успокоят. Надежда умирает последней, моя так и вовсе привычная к предсмертным конвульсиям. Странно, но перед отъездом меня абсолютно ничего не волновало, а сейчас, нежданно-негаданно появилась целя прорва вопросов.
— Четыре, а факультетов семь. А вот специальностей побольше.
— А на первый курс с какого возраста принимают? — спросила, а у самой в пятки убежало не только сердце, но и все органы. Я уже догадывалась, что мне ответят.
— Как и во всех институтах, твои ровесники. Ты же сама на первый курс идти учиться собиралась? — старичок удивленно посмотрел в мою сторону, совершенно не понимая, почему на меня вдруг напал приступ кретинизма.
Последняя фраза сразила наповал. Очень правильное замечание! Я собиралась на первый курс, а не преподавать непонятно что!
Земля ушла из-под ног, вопросы перемешались в голове с руганью, но, прежде чем я успела высказаться, дверь открылась, и нас пригласили в кабинет. И вот я маленькая, худенькая, а по возрасту вообще первокурсница, застыла перед грозными очами главного человека в Академии. Он был младше Эдика, но явно серьезнее. Стоял, скрестив руки на груди, под два метра ростом, широкоплечий, мускулистый, небритый и хмурый. А студенты-то не так страшны, если подумать.
— Вы претендуете на должность преподавателя по природной магии? — спросил он без приветствий.
Я ни на что не претендовала с самого начала, а перед таким человеком высказывать такие-то свои требования и вовсе было смертельно опасно. Хотелось пискнуть: «Нет!», но за спиной стоял Эдя. К тому же я не любила ставить себя в глупое положение.
— Да.
Я старалась не дрожать, мысленно себя успокаивая. Какая разница, кого учить? Ребенка восьми лет или восемнадцати? Самое главное, что с ректором репетиторством заниматься не просят.
— Студенты нашего первого курса — ваши ровесники, — напомнил мне мужчина. Вот обязательно пройтись по больной мозоли! — Почему вы не поступили с ними? Разве вы можете преподавать им ведовские искусства?
— Я получила домашнее образование.
Эдик уверял меня, что на эту должность кандидатов больше не найдется. Мало того, что после умершей старушки ведовской факультет находится в разрухе, так еще и все порядочные ведьмы заняты явно не работой в академии. Но на лбу у ректора читалось, что тут уже большая очередь и я где-то в конце.
Ладно, в конце концов, что я теряю? В крайнем случае действительно отправят учиться. Но может и повезёт.
— Меня зовут Снежана Белова, наследная княгиня Белая, — начала я рассказывать то, что мы с Эдиком откопали. Я не много внимания обращала на бабушкино наследство, а старичок откопал там родовую брошь с гербом, пришёл в восторг и вцепился в меня ещё сильнее. — Ведовскому искусству обучалась с десяти лет у бабушки.
Ректор расправил брови и даже удивленно приподнял их вверх. Наглость — это ненумерованное счастье, однако, если перегнуть палку, может и прилететь.
— Кхм, меня, если еще не знаете, зовут магистр Мирослав, барон Буревой, — любезно представился он.
Очень хорошо, я и правда не знала. Вот чем я думала, когда сунулась в эту авантюру?
Пытаясь реабилитироваться, вспомнила, что барон — наследственный титул в тех семьях, где рождаются дети-оборотни. Значит, Мирослав оборотень, вряд ли титул пришел от жены. Интересно, кто он? На медведя похож, такой же бурый и мохнатый, что волосы до середины шеи, что из-под рубашки завитки выбиваются.