Страница 3 из 32
У Пф. воспалился глаз, и он у печки делал себе примочки с настоем ромашки. Пим сидел на стуле в узкой полоске солнца и ерзал из стороны в сторону: у него болела спина и он сидел как-то вкривь и с сердитым лицом — вылитый страдалец из богадельни. Пит играл с кошкой: то приманивал ее кусочком мяса, то отбегал от нее. Мать, Марго и я занимались чисткой картош. Но то и дело отвлекались, чтобы поглядывать на ван П-на.
Блохи
<b><i>Среда, 7 июля 1943 г.</i> </b>
У нас новая напасть — блохи у Муши. Мы раньше не знали, что кошачьи блохи переходят и на людей, но, увы, это так.
Вчера я подловила наверху одну из них у себя на ноге, десять минут спустя, внизу, еще одну, а вечером на постели Пф-ра снова одна прыгнула мне на ногу. Она проскочила у меня между пальцами: они ужасно проворные. Сегодня утром я стояла перед шкафом и одевалась, так эта дрянь опять по мне пробежала. Чтобы блохи и прыгали, и бегали — такого я в жизни не видела. Я ее ухватила и вроде бы раздавила, но эта мефроу тотчас же ускакала. Мне осталось только вздохнуть, снова раздеться и обследовать свое тело и свою одежду, пока я все-таки не отыскала блоху у себя в трусах. Секунда, и она была обезглавлена.
А помнишь?
А помнишь? Какие прекрасные минуты, когда я могу вспоминать и рассказывать о школе, учителях, всяких приключениях и о мальчиках. Когда мы еще жили нормальной жизнью, как все было чудесно!
Этот один год в Лицее был для меня просто великолепным. Учителя, всё, что я там учила, шутки, взгляды, влюбленности и обожатели.
А помнишь? Когда я как-то в полдень из города пришла домой и в почтовом ящике лежал пакетик «d’un ami R.»[4]. Он мог быть только от Роба Коэна, ни от кого другого. В пакетике лежала брошка, не меньше чем за 2,5 гульдена, супермодерная. Отец Роба торговал всякими такими вещами. Я проносила ее два дня, а потом она поломалась.
А помнишь? Как Лис и я стали предательницами. Нам дали классную работу по французскому. Я знала все довольно неплохо, а Лис — нет. Она все списала у меня, а я еще смотрела, чтобы все было правильно (у нее). Она получила между 5 и 6, а я между 4 и 5, потому что с моей помощью она сделала все чуть-чуть лучше. Из-за отметок 5/6 и 4/5 для нас обеих вышел большущий 0[5]. Возмутительно! Мы попытались всё объяснить г-ну Премсела, и в конце концов Лис сказала: «Да, а весь класс держал книжки под партой!» Премсела пообещал не наказывать весь класс, если те, кто списывал, поднимут вверх палец. Примерно десять пальцев, конечно меньше половины, поднялись вверх. Через три урока нам неожиданно снова дали контрольную. А Лис и меня стали бойкотировать как предателей. Скоро я уже больше не могла этого переносить и написала длинную петицию всему классу ILII[6], чтобы дело как-то уладить. Две недели спустя все было забыто.
Письмо это примерно следующее:
Этим письмом Анна Франк и Лис Хослар приносят свои искренние извинения ученикам класса ILII за свое малодушное предательство на контрольной по французскому.
Все произошло так быстро, что мы даже не успели хорошенько подумать, и мы полностью признаём, что только мы обе должны быть наказаны. Нам кажется, что с каждым такое может случиться, когда в раздражении выпалишь какое-нибудь слово или фразу, совершенно не думая о неприятных последствиях. Мы надеемся, что класс ILII именно так воспримет случившееся и отплатит злом за добро[7]. Тут уж ничего не поделаешь, и обе виновницы не в силах вернуть то, что сделано.
Мы не стали бы писать это письмо, если бы и вправду не жалели о том, что случилось. И мы просим тех, кто нас сейчас бойкотирует, покончить с этим, потому что наш поступок не настолько ужасен, чтобы навеки относиться к нам как к преступницам.
Если же кто-то все еще не может закрыть глаза на то, что мы сделали, пусть подойдет к нам и во всеуслышание выскажет свое мнение или же попросит нас о чем-нибудь таком, что в наших силах, и мы всё исполним.
Мы надеемся, что все ученики класса ILII забудут эту историю.
А помнишь? Как С. N. сказала в трамвае Робу Коэну, а Занне Ледерманн услыхала и потом мне рассказала, что лицо у Анны гораздо красивее, чем у Й. Р., особенно когда она улыбается. А Роб ответил: «А почему, С., у тебя такие большие ноздри?»
А помнишь? Как Морис Костер явился к Пиму, чтобы попросить разрешения встречаться с его дочерью?
А помнишь? Как Роб Коэн и Анна Франк бойко переписывались, когда Роба положили в больницу?
А помнишь? Как Сэм Соломон все время ехал за мною на велосипеде и хотел дать мне руку?
А помнишь? Как А. В. поцеловал меня в щеку, когда я пообещала ему, что никому ничего не расскажу о нем и Е. Г.
Хочется думать, что наше беззаботное школьное время еще вернется когда-нибудь.
Вожделенный столик
<i><b>Вторник, 13 июля 1943 г.</b></i>
Вчера после обеда, с разрешения папы, я спросила Пф-ра, не будет ли он так любезен и не согласится ли (я была ужас как вежлива), чтобы два раза в неделю, с 4 до 5.30, я могла пользоваться нашим с ним столиком. С 2.30 до 4 я и так сижу за ним каждый день, пока Пф. спит, но потом и столик, и комната — уже запретная зона. В нашей общей комнате после обеда слишком много народу, чтобы заниматься делом. К тому же и папа иной раз любит поработать за письменным столом.
Причина вполне резонная, и вопрос я задала исключительно из вежливости. И что, ты думаешь, наш высокообразованный Пф. мне ответил? — «Нет!» Прямо и без обиняков: «Нет!»
Я возмутилась и не дала ему так просто от меня отделаться. Я все-таки попросила его указать причину этого «нет». Тут уж мне и досталось! Вот что он на меня обрушил:
— Я тоже должен работать. Если я не смогу поработать днем, то у меня вообще больше не останется времени. Я должен выполнить pensum[8], иначе и браться не стоило; у тебя все несерьезно, всякая там мифология, разве это работа? Вязанье или чтение тоже не дело, так что столик как был, так и будет за мной!
И вот мой ответ:
— Менеер Пф., я тоже серьезно работаю, а работать в большой комнате после обеда я не могу, и я по-дружески прошу вас все-таки подумать над этим!
С этими словами оскорбленная Анна отвернулась и сделала вид, что смотрит на высокоученого доктора как на пустое место.
Я кипела от ярости и решила, что Пф. ужасно невежлив (такой он и есть), а я очень любезна.
Вечером, как только я смогла заполучить Пима, я ему рассказала, как все обернулось, и обсудила с ним, как действовать дальше, потому что уступать не собиралась и хотела сама все устроить. Папа рассказал, как примерно следует поступить, но убеждал подождать до завтра, потому что сейчас я слишком взволнована.
Я пренебрегла этим последним советом и вечером, после мытья посуды, подкараулила Пф-ра. Пим находился в соседней комнате, и я чувствовала себя увереннее. Я начала так:
4
От друга Р. (фр.).
5
Отметки 5/6 и 4/5 означают соответственно «между пятью и шестью» и «между четырьмя и пятью» — низкие баллы в голландской системе школьных оценок.
6
Первый класс лицея, вторая группа.
7
Любопытная оговорка; известное выражение звучит ровно наоборот.
8
Определенное, предписанное количество работы (лат.).