Любовь по завещанию

— И, слава Богу! — Демонстративно подняв голову, я гордо прошествовала мимо него обратно в свою комнату. Разобрав постель, я натянула на себя пижаму и улеглась в постель. Взглянув на часы, которые показывали только половину девятого, я включила телевизор, и, устроившись поудобнее, начала смотреть комедию 'Удачи, Чак'. Но, в итоге я просмотрела добрую половину фильма, так как просто напросто не могла сосредоточиться на его просмотре. Мои мысли вертелись вокруг моего неожиданного и столь поспешного замужества, моего мужа (все никак не свыкнусь с той мыслью, что Максим теперь мой муж), Лешки. Каждый день, час, минуту я вспоминала своего брата, его образ так и стоит у меня перед глазами.

Все же, устав от напряженного дня я и не заметила, как заснула, с головой полной всяких размышлений, так и не выключив телевизор.

Глава 4

Проснувшись на следующее утро, спросонья я некоторое время не могла сообразить, где нахожусь. Полусонным взглядом я обвела незнакомую комнату, и только когда увидела свои разобранные чемоданы, воспоминания прошедшего дня накрыли меня с головой. Высунув из-под одеяла свою правую руку, я в который раз посмотрела на обручальное кольцо, все еще не до конца принимая тот факт, что теперь замужем, пусть и не на длительный срок.

— Я замужем… — Медленно проговорила я и, оглядевшись по сторонам, словно удостоверившись, что меня никто не подслушивает, сказала. — Худякова Ольга. — И как ни странно мне понравилось, как это звучит. Хотя, пожалуй, это единственное что мне нравилось в моем замужестве.

Бросив взгляд на часы, я с ужасом подскочила с кровати. Время уже было десять. Быстро одеваясь, в душе я все-таки радовалась, что проснулась так поздно, потому что, скорее всего Максим был уже на работе (по субботам наши стоматологии работали до обеда), и у меня было время побыть одной, осмотреться.

Но едва я вышла из комнаты, все мои надежды были зарублены на корню. Из кухни доносился шум работающего телевизора. Значит он дома. Умывшись, я несмело остановилась перед самой кухней и, набрав в грудь побольше воздуха, переступила ее порог. Максим сидел за столом, лениво развалившись на стуле. В одной руке он держал чашку с чаем, второй облокотился о стол, подперев голову. Его взор был устремлен в экран телевизора. Кажется, он даже и не заметил, как я вошла.

— Доброе утро. — Откашлялась я, окинув его быстрым взором. На нем были черные брюки, и рубашка слоновой кости на выпуск. Выходит, он все-таки собирается куда-то.

Максим неспешно оторвался от телевизора.

— Доброе… — Отпив чай, он снова отвернулся.

В этот момент я почувствовала себя очень неловко. Я не знала, как мне себя вести. Максу было все-таки куда более комфортно, чем мне, он хоть был на своей территории. Переминаясь с ноги на ноги, я так и осталась стоять в дверях. А он даже не пытался облегчить мое пребывание в его доме.

Но, похоже, Худяков все-таки заметил мою нерешительность, так как снова обратил на меня свое внимание.

— Хватить топтаться на месте, проходи. — В его тоне явно скользили насмешливые нотки.

Вот гад! В этот момент мне захотелось, как следует стукнуть его по голове.

— Максим, послушай, у нас не было случая нормально обсудить случившиеся, но я прекрасно тебя понимаю, твое состояние… — Я села напротив него.

Поставив чашку на стол, он повернулся ко мне, положив руки перед собой.

— Понимаешь? В таком случае к чему этот разговор?

Судя по интонации, он не был настроен на разговор по душам.

— Чтобы внести некую ясность в наши отношения, облегчить их…нельзя же так….

— Как так? И про какие отношения ты говоришь? Я был вынужден жениться на тебе. Понимаешь? ВЫ-НУЖ-ДЕН! Ты хоть осознаешь, что это значит для взрослого мужчины, когда тобой руководят словно марионеткой, ставят в жесткие условия, не оставляя никакого выбора. Еще вчера я был холостяком, а сегодня я женат, и надо заметить далеко не по своей воле.

— Можно подумать у меня был выбор!? — Я почувствовала, как напрягся мой голос. В горле встал ком, в глазах защипало от слез. — Ты так говоришь, будто это я вынудила тебя жениться на мне, а ведь, по сути, я такая же жертва обстоятельств, как и ты, так что не надо набрасываться на меня.

Я отвернулась, чтобы он не видел слез в моих глазах, мысленно проклиная себя за то, что затеяла этот разговор. Отчего-то мне стало вдруг обидно, что перспектива брака со мной, кажется ему настолько ужасной. Да, признаюсь я и сама была не рада столь поспешному замужеству, но, не на столько, чтобы вымещать свою злобу на Максиме, поскольку я прекрасно понимаю, что он также, как и я ни в чем не виноват.

— Мне пора на работу, чувствуй себя как дома. — Он сказал это таким будничным тоном, словно ничего и не произошло, никакого разговора не было. — В прихожей, на тумбочке, я положил запасные ключи от квартиры. Пока.

И не проронив больше не слова, Максим вышел. А я так и осталась сидеть, уставившись в одну точку.

Максим быстро сбежал вниз по ступенькам, стараясь выкинуть из головы образ Оли. То, что сейчас происходило в его жизни никак не входило в его планы. Жена! Да из нее жена, такая же, как и из него муж. Никакая.

Сев в машину, он резко ударил по газам, выплескивая всю свою злость. Доехав до работы, он закрылся у себя в кабинете, откинувшись в кожаном кресле. Максим устало прикрыл глаза, закинув руки за голову.

Худяков старался сосредоточиться на работе, но у него ничего не получалось, мысли, все до одной, вертелись вокруг последних событий.

Во-первых, он был зол. И зол на своего покойного друга. Передумав все возможные варианты, Максим так и смог понять, зачем Алексей внес такой странный пункт в свое завещание. Тем более, что Дмитриев прекрасно знал как он, Максим, настроен по отношению к браку. Отрицательно, даже более чем.

А дело все было в том, что для него примером семенных отношений были отношения его родителей. Вернее, их полное отсутствие.

Его отец, со своей стороны, как мог, пытался наладить брак со своей горячо любимой женой, но все его попытки были тщетны. Он любил, боготворил, носил на руках свою красавицу-жену, закрывал глаза на ее глупые капризы, истерики, флирт с другими мужчинами, а в последствии и измены.

Она же пользовалась, как могла его безграничной любовью. Пользовалась открыто и без зазрения совести.

И не смотря на то, что она была матерью Максима, сын презирал ее за ее порочное поведение, в душе не понимая своего отца, почему он так держится за этот брак, который существует лишь на бумаге? Пару раз Максим пытался поговорить со своим отцом, но так и не получил вразумительного ответа на свои вопросы.

Шли годы, Максим подрос, отношения родителей вконец разладились, и они разъехались, но так и не развелись. Отец по-прежнему одинок, чего не скажешь о матери, которая с завидным постоянством меняет кавалеров.

Как-то раз, через неделю после того, как она собрала вещи и уехала из дома, Максим решил навестить ее, и каково было его удивление, когда дверь ему открыл совершенно незнакомый мужчина в боксерах. На что потом, его мама лишь пожала плечами, мол вот такие мы женщины непостоянные.

С того момента, а ему тогда было около 19 лет, Максим решил что лучше останется одиноким, чем свяжет себя семейными узами. Конечно, он прекрасно понимал, что ровнять всех представительниц слабого пола нельзя, но, тем не менее, еще детский, несформировавшийся мозг успел впитать в себя все 'прелести' семейной жизни, а поведение родной матери казалось ему приемлемым и для всех остальных окружающих его женщин.

Посидев некоторое время с квадратной головой, я решила заняться делом, а именно хозяйством. Не то, чтобы квартира Максима находилась в запущенном состоянии, но все же ей требовалась женская рука. И коль я собиралась задержаться в ней на полгода, то решила внести некоторые коррективы. Прямо через дорогу от дома, где жил Худяков был торговый центр. Прогулявшись по нему с пару часиков, я прикупила все самое необходимое. Чего так не хватало холостяцкой квартире Макса. Большой красивый плед, песочного цвета. Его я решила постелить на диван, в зал. Потом я купила несколько подушек, на пару тонов темнее, они идеально подошли к пледу. Дальше на моем пути встретилась невероятно красивая напольная ваза в золотистых оттенках. Представив, как она впишется в интерьер прихожей, я захватила и ее. Потом я не смогла устоять перед ярко-красными прихватками с бантиками, разделочной доской в виде свинки, плетеной корзиной для белья, перевязанной голубой ленточкой и еще перед кучей всякой мелочи. Домой я пришла уставшая, но жутко довольная. А еще, впервые со дня смерти Леши, я чувствовала легкость. Легкость на душе.