Страница 5 из 14
Двигаясь по комнате на руках, я размышлял: в чем проблема, почему я так раздражен и обижен? Да потому что слова: «Мы тебе скажем позже» звучат как: «Ты еще маленький, чтобы это знать». Я вдруг снова стал ощущать себя ребенком. Родители что-то скрывают, недоговаривают, вот, на дело с банком потащили, предварительно не посоветовавшись, теперь этот поезд, и еще какая-то тайна у них от меня…
Ладно, и как с этим разобраться? Громко выдохнув, я вскочил на ноги. Прежде всего, прекратить злиться. Спокойно наблюдать за происходящим и пытаться понять, почему Генри с Джейн, которым я вообще-то полностью доверяю, начали скрытничать. Рано или поздно разберусь.
Решив так, а заодно взбодрившись гимнастикой, я сказал своему отражению в зеркале: не робей, Алек МакГрин! Раздался стук, негромкий голос: «Можно?», и в комнату вошел Генри. Я видел его в зеркале: он прикрыл дверь и встал позади. Лицо в зеркало не попадало, такой он был высокий.
– Алек, я хотел…
– Не надо, – сказал я. – Все понятно, ладно. Это была минутная слабость, и она уже прошла. Сейчас спущусь.
– Нет, я… в общем, готовил этот подарок тебе на день рождения, но решил вручить сейчас, – и он протянул мне револьвер с черными агатовыми «щечками» на рукояти, где была серебряная буква «Н».
Оружие ярко блеснуло в солнечном луче, пробившемся из-за шторы. Ух! У меня даже дух захватило. Рука сама потянулась к револьверу. Но ведь он – Генри, не мой, для родителей эти револьверы как символ их союза.
– Ты что, на самом деле собирался подарить мне его завтра? – спросил я.
Он, замявшись, ответил:
– Нет, на самом деле другой пистолет, тоже неплохой. Но теперь думаю, что оставлю его себе, а этот бери ты.
– Спасибо, – искренне сказал я. – Но не надо.
Отец явно удивился, пришлось добавить:
– Пусть эта пара пока будет у тебя с Джейн. А я завтра получу тот, который предназначен для меня. Он, наверное, поменьше размером?
– Ну, вообще-то – да, немного. Ты уверен?
– Я уверен. Скажи, это дело так важно? Ведь оно совсем для нас нетипичное и явно опасное. Почему вы решились на такое?
– Оно не просто важно, Алек, – отец повел широкими плечами, будто в растерянности. – Понимаешь, оно для нас, как бы сказать… принципиально. Мы не можем не сделать его. И мы очень рассчитываем на тебя.
– Тогда идем и закончим обсуждение, – решил я. – Как взрослые люди с низкими мужскими голосами.
Ухмыльнувшись, Генри отправил револьвер в кобуру.
– Ну, пошли вниз, брат мой меньший… – обняв за плечи, он повел меня к лестнице. Генри редко так обращается ко мне, это признак особой ситуации, когда он хочет показать, как я ему близок.
Джейн, беспокойно прохаживающаяся по гостиной, встретила нас вопросительным взглядом.
– Сейчас все решим, – сказал родитель и сел на стул.
– Тогда примерь, пожалуйста, это платье, малыш, – попросила она.
– Да, Алек, – папа снова взялся за чашку и добавил с едва заметной иронией: – А то мы беспокоимся, по размеру ли?
Я поднял платье с дивана, окинул родителей гордым взглядом и сказал:
– Что вы себе позволяете? Я – честная барышня и на глазах у других не переодеваюсь. Даже моим родителям не позволено глядеть на это.
Расправив платье, я приложил его к себе, поглядел в зеркало на стене и снова сел.
– Успею примерить. У меня еще есть вопросы по этому делу, и самый главный: так какой у вас, то есть у нас, план?
– Джейн, изложи наш план, пожалуйста, – быстро опустошив вторую чашку чая, Генри поднялся. – Нам скоро выезжать, а мне еще нужно кое-что подготовить.
Он снова поднялся по лестнице. Мама, начав убирать со стола, заговорила:
– Понимаешь, Алек, все завертелось так быстро, что толком подготовиться мы не успели. Понятно, как попасть на «Самодержец». Известно, где хранятся нужные нам сведения. Кое-какие приспособления с собой будут… а остальное решим на месте.
– Отличный план, – одобрил я. – Продуманный, все мелочи учтены, как обычно у вас. Решим на месте, чего там… Ладно, а что с настоящими Уолшами? Они точно не появятся в последний момент?
– Нет-нет, это невозможно. Их задержали в дороге.
– Кто задержал и как?
Она не успела ответить: Генри уже спускался, неся в руках кофр из желтой свиной кожи, со стальными углами. Мама, собрав посуду на поднос, отправилась на кухню, и на последний мой вопрос ответил он:
– Ирландцами занимался Мистер Икс, тот, что заказал нам это дело. Вернее, как мы поняли, его помощники. Уолшам они ничего не сделали, не думай, просто устроили кое-какие неполадки… В общем, на «Самодержце» их не будет.
– Кто такой этот Мистер Икс?
Мама вернулась без подноса, они с папой переглянулись, и она сказала:
– Давай об этом потом, а?
– Вы перекидываете друг другу право отвечать на мои вопросы, как мячик, – я опять начал закипать, но сдержался. – Ладно, все равно еще расскажете. А что в этом кофре?
– Кое-что любопытное, скоро увидишь, – папа достал часы, щелкнул крышкой и поднял брови. – Однако! Мы уже спешим, Алек, тебе действительно пора надеть платье.
Я возразил:
– Сейчас только начало третьего, а отбытие «Самодержца» назначено на пять.
– Мы хотим еще подъехать к дому Вилла Брутмана, – пояснила Джейн, – проследить, собирается ли он сесть на «Самодержец».
– Конечно, собирается. Уверен, он всю дорогу проведет в паровозе вместе с машинистами. Для него это крайне важно, тут поставлена на кон честь Британии.
– Нет, Брутман в последний момент может попытаться сбежать. Мы не знаем деталей, но нас предупредили об этом. Поэтому лучше прямо сейчас…
Перезвон дверного колокольчика прервал ее. Я вскочил, когда отец с матерью одновременно достали револьверы.
– Ты кого-то ждешь, Алек? – шепотом спросила она. Я мотнул головой. Генри бесшумно переместился к дальнему окну, выглянул из-за шторы и вздохнул:
– Ах ты ж! Это твой друг, тот… – он обвел рукой вокруг своей головы, – который с большим, гм, лицом.
– Петька?
– Малыш, спровадь его, пожалуйста, – попросила Джейн, пряча пистолет. – В дом не приглашай, извинись, скажи: срочно понадобилось уехать. Только, я тебя прошу, поторопись.
– Я отнесу платье с туфлями в твою комнату, – добавил Генри.
Сметанин переминался, скрипя ботинками, с ноги на ногу. Открыв дверь, я не дал ему заговорить, сразу выпалил:
– Извини, мы уезжаем прямо сейчас.
– Чего, серьезно? – удивился он. – Куда?
– Да родители тут… – я неопределенно помахал рукой. – Решили, в общем, устроить мне сюрприз. Уж устроили, так устроили. Прямо сейчас едем.
– Надолго?
– Не знаю, думаю, на пару дней, не меньше.
Петька насупился, вроде даже обиделся, судя по его, гм… большому лицу.
– Мы же договаривались идти смотреть дирижабли. И учеба как же?
– Да какая там учеба! – не выдержал я. – Мы на Всемирную Выставку едем!
Вот тут его проняло. Сметанин просто обалдел, даже рот приоткрыл. Потом лицо стало алчным, и он схватил меня за воротник:
– Открытки привези! И моторчик! Там новые модели будут продавать, машины на моторчиках! Ну, маленьких двигателях, говорят, их сам Тесла изобрел! И еще… А Механический Человек?! О-о-о!!! Сделай фотокарточки, обязательно!.
– Хорошо, хорошо. Ты как маленький, ну, честно.
– Да ведь случай какой! Я же тоже хотел, мечтал, ты знаешь, но – никак! А ты… Эх! Слушай, и еще…
– Сметанин! – повысил я голос. – Я по-настоящему, бесповоротно и окончательно спешу. Ты это понимаешь? Не захлопывать же дверь перед твоим носом, мы же тогда поссоримся. Ну? Понимаешь?
Он понял. Вздохнул, молча спустился с крыльца и, ссутулившись, пошел прочь по улице. Даже жалко его стало, но я подавил жалость, сказал в сгорбленную спину: «До свидания» и закрыл дверь.
Родители стояли на лестнице и глядели на меня.
– Что? – спросил я. – Да, мне неудобно перед приятелем!
Джейн ободряюще улыбнулась, Генри развел руками, и они ушли переодеваться.