Страница 32 из 38
Утром 22 сентября генерал Лянглер и полковник Раковский с составленными накануне предложениями для переговоров прибыли в штаб 24-й танковой бригады в Винники. В 11.00 было подписано соглашение о «передаче города Львова войскам Советского Союза». При этом офицерам польских войск гарантировались «личная свобода и неприкосновенность их личного имущества. Выезд их на территорию других государств будет регламентироваться гражданскими властями в дипломатическом порядке». Всех их найдут в расстрельных рвах под Старобельском, кроме генерала Лянглера. Он каким-то чудом сумеет избежать ареста, уйти в Румынию, оттуда перебраться во Францию, а затем на Британские острова.
В 14.00 польские войска стали складывать оружие, час спустя соединения 2-го кавалерийского корпуса в пешем строю совместно с танками 24, 38 и 10-й танковых бригад вступили в город. Для европеизированных обывателей Львова Красная Армия, несмотря на обилие бронированной техники, выглядела ордой нищебродов: «Бросается в глаза слабая обученность; марширующие войска отличаются низкой дисциплиной, неухоженностью и грязью. Заметно, что солдаты плохо накормлены, оружие неухоженное, обмундирование разномастное по цвету и покрою, многие в польских мундирах, обувь зачастую подвязана шнурками, чтобы не разлетелись, много дырявой. Общее впечатление – банда, а не армия».
Польский гарнизон выполнил соглашение о сдаче, лишь отдельные группы в нескольких местах открыли огонь с баррикад, но сопротивление было быстро подавлено. К вечеру 23 сентября в городе был наведен порядок, и основные силы советских войск были выведены на его окраины (среди множества трофеев оказались и два польских бронепоезда, которые после косметического ремонта были призваны на службу в чекистское ведомство. «Бартош Гловацкий» получил наименование бронепоезд № 58 и вошел в состав 3-й дивизии НКВД по охране железных дорог, «Смелый» стал бронепоездом № 75 в составе 4-й дивизии НКВД. Оба летом 1941 года были разбиты в дуэлях с немецкими танками и брошены командами).
Польские патриоты в Лондоне и Париже немало пеняли генералу Лянглеру за его «малодушие и отсутствие широты мышления»:
«…Львов, согласно нашей оценке, мог быть удержан в польских руках еще две-три недели, возможно, до 10.10.1939. Это была бы самая продолжительная оборона последнего предела польской земли. Морально-пропагандистское и моральное значение такой обороны – на глазах всего света, внимание которого было тогда сосредоточено на Польше, – просто трудно переоценить… В целом роль Лянглера в период с 17.9.1939 следует оценивать крайне негативно».
Что ж, каков поп, таков и приход. В день, когда Лянглер обдумывал решение о капитуляции, в Румынии интернированный маршал диктовал свой последний приказ Войску Польскому:
«Солдаты!
Большевистское нападение на Польшу произошло в то время, когда наши войска совершали маневр, целью которого была концентрация сил в юго-восточной части Польши, чтобы, имея возможность получать поддержку, военные материалы и связь через Румынию с Францией и Англией, продолжать войну дальше. Нападение большевиков сделало невозможным выполнение этого плана. Все наши войска, способные сражаться, были связаны действиями против Германии. Я считал, что в сложившейся ситуации моей обязанностью было избежать бесцельного кровопролития в борьбе с большевиками и спасти то, что еще можно спасти. Выстрелы в большевиков, произведенные частями КОР, подтвердили, что мы не отдаем нашу землю добровольно. А поскольку в первые дни большевики не стреляли по нашим отрядам и не разоружали их, я решил, что имеется возможность вывести достаточно крупные силы на территорию Венгрии и Румынии. Я имел целью перевезти вас во Францию и там организовать польскую армию. Хотел, чтобы польский солдат принял участие в дальнейшей войне и чтобы при победоносном ее окончании существовала польская армия, которая представляла бы Польшу и ее интересы. Об этой важнейшей сегодня цели вы должны помнить. Хотя условия вашей жизни были наитяжелейшими, вы должны держаться, не забывая, что являетесь солдатами, которых обязывает к тому долг и честь… Надо стиснуть зубы и держаться. Положение изменится, война продолжается. Будем еще биться за Польшу и вернемся в Польшу, принеся ей победу».
Фельдмаршал Манштейн, отдавая дань уважения храбрости польских солдат и офицеров, не смог скрыть презрения к их главнокомандующему:
«В маленьком зале, который мы избрали для столовой оперативного отдела нашего штаба, в качестве символа новой Польши висел писанный масляными красками портрет преемника Пилсудского, маршала Рыдз-Смиглы. В величественной позе, с серебряным маршальским жезлом в руке, который завершался толстым набалдашником и этим напоминал средневековые булавы, маршал стоял на фоне атакующей польской кавалерии. Самоуверенно и высокомерно он взирал сверху на нас. О чем думает этот муж в настоящее время? Судьба возглавляемой им армии уже решена. Государство, кормчим которого он был, находилось накануне катастрофы! Он сам, однако, как это вскоре выяснилось, не был Героем. Он оставил свою армию на произвол судьбы и бежал в Румынию, не забыв предварительно переправить туда же свою движимость».
В ноябре 1939 года премьер-министр Владислав Сикорский официально снял Рыдза-Смиглы с поста главнокомандующего. В конце 1940-го маршал бежал из-под стражи, нелегально перешел румынскую границу с Венгрией и осел в Будапеште. Новому польскому правительству он оказался абсолютно не нужен, даже в качестве командира полка. Польское Сопротивление и вооруженные силы за границей возглавил генерал брони Соснковский. В октябре 1941 года Рыдз-Смиглы, решив установить связь с подпольем, пробрался в Варшаву, где через полтора месяца скоропостижно скончался от банального сердечного приступа.
На южном фланге Украинского фронта войска 12-й армии (13-й стрелковый, 4-й и 5-й кавалерийские, 25-й танковый корпуса – 77 300 человек, 527 орудий и минометов, 1100 танков) в пять утра 17 сентября приступили к форсированию реки Збруч. К вечеру советские части вышли на реку Стрыпа. 23-я танковая бригада (217 танков) двинулась через Борщев на Городенку и Коломыю. К 16.00 танкисты форсировали вброд Днестр и захватили около Городенки 6 польских самолетов. 18 сентября бригада вступила в Коломыю, где было разоружено до 10 тысяч польских военнослужащих из состава 24-й и остатков 2-й и 5-й пехотных дивизий.
Ночью 19 сентября 23-я танковая бригада получила приказ занять Станислав и двинулась к нему, преодолевая завалы на дороге. В 14 часов танки достигли города и сразу рванулись к Галичу, к которому подошли к вечеру следующего дня. Выступив на следующий день через Калуш, Долину и Болехов, бригада 21 сентября достигла Стрыя.
Наступавший на правом крыле 4-й кавалерийский корпус под командованием комдива Д.М. Рябышева (32-я и 34-я кавдивизии, 26-я танковая бригада) в ночь на 17 сентября выслал на польскую территорию передовые разведгруппы с целью нарушить связь и захватить языков. Однако группы себя обнаружили и понесли потери в стычках с польскими пограничниками, не выполнив задачи. В результате при форсировании Збруча 4-й кавкорпус встретил организованное сопротивление польской погранстражи и в течение двух часов был вынужден вести бой на границе. Преодолев зону пограничных заграждений, корпус получил возможность развивать наступление на Подгайцы и к вечеру вышел на реку Стрыпа в районе Соколува. Тем временем 13-й стрелковый корпус (72-я и 99-я стрелковые дивизии) вышел к Днестру, а 5-й кавкорпус (9-я, 16-я кавдивизии, 23-я танковая бригада) достиг Трибуховицы, Дулицы. 25-й танковый корпус (4-я, 5-я танковые, 1-я механизированная бригады – 462 танка, 74 бронеавтомобиля) в 19.30 после непродолжительного боя занял Чортков, пленив там 200 польских солдат 41-го пехотного полка и захватив 4 самолета.
На следующий день соединения 4-го кавалерийского и 13-го стрелкового корпусов окружили и после недолгого боя пленили до 10 тысяч польских военнослужащих из остатков Позненской, 6-й и 22-й пехотных дивизий. 25-й танковый корпус своей 1-й механизированной бригадой в 16 часов занял Монастырку, где было взято в плен около 3600 польских военнослужащих. К вечеру 1-я механизированная и 4-я танковая бригады подошли к Подгайцам, а 5-я танковая бригада у Домброва вела бой с польским артполком, в ходе которого было взято в плен 2500 польских солдат, и вышла на окраину Галича. 19 сентября части 25-го танкового корпуса заняли Галич, захватив мосты через Днестр. 4-й кавалерийский вышел в район Рогатин, Бурштын, где получил дневку. 26-я танковая бригада вышла в район Галич, Большовцы. Передовые части 13-го стрелкового корпуса продвигались к Станиславу. В тот же день корпус был подчинен командующему пограничными войсками НКВД Киевского округа комдиву Осокину, получившему приказ Военного совета Украинского фронта «немедленно закрыть границу», чтобы «не допустить ни в коем случае ухода польских солдат и офицеров в Румынию». С 21 сентября войска 13-го стрелкового корпуса были развернуты вдоль границы с Румынией и Венгрией от Коломыи до Бескид.