Желание клиента – закон

– Это кто тут старая и больная?! – Я специально окинула внимательным взглядом квартиру. – Где ты ее прячешь?

– Все бы тебе шутить! – моментально растаяла моя Мила. – Ладно, давай твои шикарные сапоги, пойду их спасать. – А ты переодевайся и марш за стол, я пирогов напекла с новыми начинками, ты такого смешения вкусов и представить себе не можешь!

– Не сомневаюсь, что они получились прекрасными, но, увы, не могу. Я сейчас быстро соберусь и помчусь к клиенту.

– Что, он без тебя лишние полчаса не протянет, ведь до сегодняшнего утра как-то дожил без твоей опеки? – ворчливо откликнулась тетя.

– Теперь, когда он уже поделился со мной своими бедами и мы ударили по рукам, я чувствую себя обязанной находиться подле его еще теплого и вполне здорового тела. – Я повесила пальто на вешалку. Тетя с сапогами и какими-то средствами для их чистки удалилась в ванную.

– Ясно все с вами, господа вояки, – крикнула она оттуда. – Но он хоть мужчина?

– Да.

– Молодой?

– Средних лет.

– Самое то! – обрадовалась она. – Присмотрись к нему!

– Поздно, он уже в кого-то влюблен, как мне показалось.

– Это не повод опускать руки! Твоя красота может кого угодно заставить переменить намерения. Да и молодого ухажера нам заводить, к сожалению, уже поздновато, а то станет тебя воспринимать не как возлюбленную, а как старшую сестру.

– Тетушка, ты опять за старое?! – нахмурилась я.

– Нет, что ты! Это я так, мысли вслух… Хотя ты, конечно, вольна сама выбирать. Если сердце твое пленит юнец-первокурсник, я буду только рада! – поспешно залепетала она.

– И чем только забита твоя голова?! – пожала я плечами, едва сдержав улыбку: тетушкина одержимость в вопросах семьи и брака уже даже не раздражала, а, скорее, дразнила меня. – Ты же знаешь, что у меня сейчас работа на первом месте.

– Это-то и пугает, – опечаленно вздохнула она. – Хорошо хоть к тебе чаще обращаются мужчины, притом перспективные и тех самых вызывающих доверие средних лет. Так что я, пожалуй, заверну тебе пироги с собой, чтобы уж начать наступление на его сердце с двух фронтов. С одной стороны твои внешние данные и внутренние качества, с другой – моя стряпня… Он и думать забудет обо всем и обо всех, и об этой своей зазнобе, кстати, тоже, – оживилась она.

– Ты же знаешь, я такие методы не приветствую и отбивать его ни у кого не собираюсь, тем более что рассматриваю его исключительно как клиента, – сразу же решила я внести ясность. – Но от твоей выпечки не откажусь, я только от одних запахов теряю волю!

– Волю она теряет! Ишь! Лучше бы разум от любви ее покинул… – поворчала моя Мила. – Ну да ладно, живи как хочешь, только знай: я все еще не оставляю надежды понянчить твоих деток.

– И это правильно, моя дорогая! В жизни все может еще много раз поменяться! – заглянула я в ванную и чмокнула тетю в щеку.

– Уж скорей бы! – миролюбиво улыбнулась она, поставила сапоги сохнуть и пошла на кухню заворачивать пироги.

Через тридцать минут я вернулась за руль своего верного «Фольксвагена» и направила его по уже знакомому адресу. Дождь еще больше усилился. Дорогу совершенно размыло, но на этот раз я не беспокоилась о сапогах, когда шла пешком от машины к дому беглого американца с русскими корнями. На ногах у меня были добротные армейские ботинки, притом не отечественные, а израильские, и очень комфортные. Фигуру мою облегал черный комбинезон из специально выделанного хлопка. Кожаная куртка защищала от дождя и ветра, кепка укрывала мою роскошную каштановую шевелюру, собранную в хвост. В заплечной сумке было все необходимое для обеспечения безопасности нового клиента.

Глава 2

Ситуация с дверью в точности повторилась. Я вошла в дом, который Джордж успел заметно прогреть, растопив печь. Сам хозяин встретил меня возгласом:

– Женя! Проходи, я тут пытаюсь что-то с обедом придумать!

– Это лишнее! У меня с собой сухой паек! – Я подошла к столу и положила сверток, от которого умопомрачительно пахло свежей выпечкой.

– Это что за сказка? – Джордж втянул носом воздух.

– Это привет от моей родственницы! Она решила таким образом завоевать ваше расположение, – усмехнулась я.

– Уверен, ей это удастся. – И он с наслаждением отправил в рот первый пирожок.

Поглощение пищи захватило нас обоих, но, как только с трапезой было покончено, мне все же пришлось вернуться к расспросам.

– Джоржд, я должна знать все, что только возможно, о твоих врагах, друзьях и всех остальных, кто на данном этапе окружает тебя. Только так я смогу правильно организовать работу, – не стала я тянуть с разговором.

– Я понимаю, – он и не думал возражать. – Про врагов, боюсь, у меня информации не так много – они большие правительственные шишки в моей стране, так что личных портфолио нет. Но в этой папке, – он положил передо мной на стол пластиковый переплет, – все, что мне удалось о них собрать там и здесь через секретный канал.

– Вот как? – я удивленно вскинула брови.

– Да, у меня есть соратники, мы вместе с первого года колледжа, многое прошли, так что я полагаю, что могу им доверять, – пояснил он. – Но теперь жизнь нас развела, я не уверен, что мы с ними еще увидимся. Дружба со мной существенно вредит их карьере, а они не станут ею жертвовать. У нас в Америке все так: поддерживают знакомство с соседями и сослуживцами, а когда меняют район или работу, то заводят новый круг общения…

– Да, я об этом много слышала, но ведь бывают же и друзья, как здесь говорят, не разлей вода?

– Это редкость. Но не будем уходить в сторону.

– Да, все верно, папку я посмотрю позже, а что касается общения здесь, в России?

– О, я не могу похвастать обширными связями. Конечно, у меня есть некая поддержка силовиков, но она временная, пока действует мой статус беженца – все-таки мои сведения принесли некоторую пользу. Но я уверен, что рассчитывать на них в дальнейшем не следует. Я сейчас не готов рассказать начистоту, с кем взаимодействую, так как эта тайна касается не только меня…

– Я понимаю, настаивать не буду. Сообщишь, если возникнет необходимость, – кивнула я. – И что, какие планы?

– Так как я ни в ком не могу быть уверен, поэтому и занимаюсь активно поиском путей для отступления. Только на этот раз хочу устроиться основательно, чтобы не ждать с боязливой дрожью окончания года, – добавил он с горечью и, видимо для того, чтобы отвлечься, занялся надуванием матраса – кровати для меня.

– Джордж, я понимаю, что вмешиваюсь в вашу личную жизнь, но не спросить просто не имею права. Вы здесь познакомились с женщиной?

Он резко перестал заниматься прилаживанием насоса, обернулся, впился внимательным взглядом в мое лицо и после продолжительной паузы произнес:

– Да, все верно. Но это очень личное.

– Я и не собираюсь выуживать из вас никакие подробности. Я просто должна знать, кто эта девушка, откуда она и как вы познакомились.

– Ее зовут Олеся, она отсюда, точнее из Тарасова. Сюда приезжала как-то на кладбище, у нее здесь похоронен дед, а я как раз могилу бабушки приводил в порядок. Так получилось, что мы заметили друг друга, с тех пор мы вместе.

– А кем она работает или учится где?

– Она служит в каком-то банке, кажется, я не особенно вникал, но она не хочет бросать работу, поэтому и не переезжает ко мне сюда. Я ее понимаю: что я – беглый американский резидент – могу ей предложить? – Он сокрушенно покачал головой.

Я, конечно, понимала, что в глазах провинциалки Джордж даже в нынешнем статусе выглядел довольно выгодной партией, но вставлять свои комментарии не стала. Лишь уточнила фамилию возлюбленной моего клиента и решила навести о ней справки по собственным каналам. Ставить господина Бруклина в известность об этом я пока не собиралась, так как подозревала, что его мои планы будут нервировать.

Абсолютно не смущаясь присутствия мужчины в комнате, я принялась разбирать вещи. Джордж старался меня не отвлекать, но не смог удержаться от комментариев, когда я разложила свои профессиональные аксессуары. Милый моему сердцу изящный «браунинг», пара особенных ножей, нунчаки, кастет, средство для обнаружения прослушивающих устройств, «жучки», скрытые камеры, флаконы с химреактивами для экспресс-экспертиз и прочие атрибуты.