Страница 2 из 15
– Вот. Это и занесло грязь в тело! Теперь дай тряпицу, почище, нужно фитилек сделать. Он за ночь все отсосет.
Она уверенно совала под кожу вымоченный в черном, душистом снадобье фитилек, заматывала ранку чистой тряпицей.
– Все. Я утром прибегу, прочищу и зашью. И отвар сварю, наперед. Только того лекаря больше не зовите, очень не любят знахари, когда их в ошибки носом тычут.
– Никуда ты не пойдешь, – твердо сказал мужской голос. – Тут переночуешь. Зель, дай ей чашку!
– А на сеновале у вас места нет? – украдкой оглядев убогое жилье, поинтересовалась Дисси, съев похлебку. – А то, если он ночью рядом с чужим человеком проснется, нехорошо будет. Испуг потом гонять опять же.
– Есть, как не быть! – обрадовалась Зель. – Идем, посвечу!
– Шляются по ночам, покоя нет! – скользнув в темную щель, прошипела неслышно Бини{3} и замерла, прислушиваясь.
– Вот тебе дерюжка, прикрыться, вон там, у колодца, ведро, если пить захочешь. Утром… пораньше будить? – уважительно, словно с купчихой, переговаривалась хозяйка.
– Буди пораньше. Надо все успеть. Как запоют третьи, так и приходи. А проснусь раньше, сама в оконце стукну, – бесцветным голосом соглашалась гостья.
Хозяйка забрала лампадку и ушла, а постоялица завозилась в сене, устраиваясь поудобнее.
Раз с ней так обращаются, значит, хорошо заплатила. А раз заплатила, значит, деньги не последние. За ночевку на сеновале последнее не отдают. Мысли Бини были просты и логичны и это обычно не подводило. Девушка подождала, пока дыханье постоялицы не станет ровным и неслышным и ужом скользнула к ней. Вот и узелок, рядом положила, разиня! Длинным прутиком с острым крючком на конце, который всегда носила за голенищем, Бини зацепила узелок и потянула к себе. Что за напасть? Привязан он у неё, что ли? Приходилось ей встречать таких мудрецов. И как же весело было потом посмотреть со стороны, как они непонимающе оглядывают все вокруг себя, не поверив сразу, что намертво привязанный к руке или ноге сундук исчез навсегда.
Подвинувшись ближе, Бини протянула тонкие, чуткие пальцы и, не дыша, начала ослаблять тугой узел.
– Ну и зачем тебе моя запасная рубаха? – насмешливо спросила постоялица, намертво зажимая крепкой крестьянской хваткой худые запястья девчонки.
– Тетенька, пусти! – пискляво заныла Бини. – Я ниче не сделала, я только слезть хотела! Мне по нужде надо! Ой, пусти, тетенька, не стерплю!
– Я сейчас тебя к надзору отведу, ему про нужду и расскажешь, раз не хочешь по-хорошему, – зловеще фыркнула Дисси. – Я тебя сразу учуяла, как на сеновал пришла. И крючок твой видела. Где ты его прячешь, в сапоге, небось? Кого обмануть хочешь, знахарку!
– И откуда только ты на мою голову свалилась?! – нормальным голосом поинтересовалась Бини, со вздохом садясь рядом со знахаркой.
– Это ты свалилась, меня хозяева приютили. А к узелку моему руки зря протягивала, нет там денег. А остальное тебе не нужно, если с ножом поймают, сразу виселица. А в травах ты, как я думаю, пенек пеньком.
– Тогда отпускай меня и разбежались, – с надеждой предложила воровка.
– Куда ты сейчас побежишь? Ведь я правильно поняла, ты к обозу пришла?
– Правильно, – неприветливо буркнула Бини. – И что с того?
– Я тоже.
– Ха, новость.
– Хочешь, будем держаться рядом? Пока доедем, – неожиданно предложила Дисси.
– Зачем тебе это?
– Ну, в большой куче народа всегда лучше иметь приятеля. А поскольку тебе вряд ли еще кто-нибудь это предложит, думаю, ты будешь вести себя честно.
Бини и сама так думала, но уж очень в открытую выложила свои доводы тетка. Именно в таких условиях подвох и кроется.
– А почему я это предлагаю тебе, – как бы отвечая на невысказанный вопрос воровки, вздохнула женщина. – Так ведь ты про себя много говорить не будешь, и мне отвечать не придется.
А-аа! Значит и у нее не все чисто в тылу, тогда другое дело. Тогда это и для нее лучший вариант! К подругам навязываться в собеседники будут значительно реже, чем к одиночкам!
– Я согласна, – буркнула Бини.
– Тогда ныряй под дерюжку, она широкая. А то утро будет росное.
Бини еще хотела спросить, откуда она это знает, но тепло дерюжки показалось таким уютным и убаюкивающим, что разговаривать расхотелось. Она сладко зевнула и, прижавшись к жилистой спине знахарки, мгновенно провалилась в сон.
Окраины деревни постепенно отходили в темноту, отдавая дань короткому отдыху, а в центре, между храмом и корчмой, продолжалась бойкая торговля. Те, кто не успели закупить заранее необходимое в дорогу, платили сейчас двойную цену, но это никого не останавливало. Товары шли нарасхват.
Варена{4} медленно шла меж импровизированных рядов рынка, где прилавком служил порой столик, порой борт телеги, а иногда просто перевернутая корзина. Деньги у нее были, и немалые. И она уже купила все, что советовали словоохотливые торговцы. Хотя и прекрасно понимала, что сами они о том, что может пригодится, а что нет, имели весьма смутное представление. Исключая, разумеется, теплые вещи.
Ну, вот например, зачем ей может понадобиться оружие? Если обоз до места встречи провожают вооруженные люди надзора, да и возницы, небось, не с пустыми руками в дорогу отправляются. Но всё же остановилась, полюбовалась на посверкивающие грани мечей и кинжалов. Один даже в руке подержала, прикидывая, купить или нет. Большие деньги были у нее в кошельке впервые, но разумно тратить их девушка умела с малолетства. С тех самых пор, когда начала сопровождать тетку на рынок за продуктами. Рассудительная женщина, не стесняясь продавцов, вслух высказывала девочке свое мнение о товарах и о том, как их выгоднее покупать.
– Лук бери крупный, да и картошку тоже. С крупных овощей очисток меньше. А морковку бери тонкую, хрусткую, она вкуснее и нежнее. Да и крупные морковины пока пошинкуешь, намаешься. А огурцы надо брать средние, да чтоб на шкурке патина была, значит, недавно сорваны. И бери сразу корзиной, так дешевле, но заставь переложить в свою, они на дно, для дураков, могут и гнилья насовать.
– Не стоит брать этот кинжал, в нем сталь плохая, – произнес сбоку чей-то грудной голос и Варена резко обернулась, уставившись на высокую девушку, заговорившую с ней.
Что девица понимала в оружии, до Варены дошло сразу. И арсенал при ней был неплохой и одета соответственно. Юбка чуть ниже колен, а из под нее выглядывают черные штаны, заправленные в хорошие сапоги.
– А оружие брать… вообще-то стоит? – спросила словно саму себя.
– Лично мне не нравится, когда из-за отсутствия крепкого аргумента приходится делать то, чего не хочешь, – выразительно повертев в руке небольшой топорик, пригодный как для хозяйственных, так и ратных дел, буркнула незнакомка.
Варене это тоже не нравилось, сколько раз простая скалка или половник спасали ее от наглых приставаний. Она положила кинжал на прилавок и взяла другой, вопросительно поглядывая на советчицу.
– Нет, – качнула та головой, – и не этот. Эй, парень, а что-нибудь настоящее у тебя есть?
Торговец, с показной любезностью наблюдавший за покупательницами, зло матюгнулся в душе. Ну, вот что ей было нужно, этой увешанной железом девице, когда она лезла не в свое дело! Испортила всю торговлю! Ведь оставалось сказать лишь несколько фраз о том, что красавица совершенно случайно выбрала лучший кинжал из его коллекции и простушка выложила бы за него кругленькую сумму. Теперь придется доставать то, что припрятано для настоящих знатоков.
– Вот, – подавив тяжелый вздох, выложил он на прилавок кинжалы. – Но они парные и стоят очень дорого.
– Посмотрим, – кивнула советчица и взяла в руки оружие. – Ну, особо дорого они стоить не могут, работа не мастеров, клейма нет. Но мастерская неплоха, Гражнецкие стали не последние в табелях. Что парные, не страшно. Зато по отдельности дешевле выйдут. Пять золотых, и ни серебрушкой больше.