Запланированное безумие

Этой ночью я спал удивительно крепко. Очевидно моя психика постепенно начала привыкать к различного рода неожиданностям. Никаких кошмаров, глубокий, освежающий сон.

Пробуждение оказалось не менее приятным. Комната была залита солнцем. И это в середине зимы.

Быстро умывшись и позавтракав, я стал обдумывать план действий. На работу идти не хотелось. Кроме того, вчера вечером, перелистывая свой красный блокнот, я наткнулся на запись, из которой следовало, что в настоящее время хозяйка дома, где произошло убийство, живет у дочери, в старом городе.

Немного поколебавшись, я решил посвятить этот день поискам хозяйки загадочного дома, из которого исчезают покойники. Мои колебания были понятны. Нелегкая задача — найти женщину в старом городе, обладая такой скудной информацией.

Единственное, что меня успокаивало, что старый город был, в общем-то, не таким уж большим районом. Скажем, микрорайон, где я жил, был куда больше. Кроме того, я вспомнил, что в старом городе живет один мой приятель, который как раз работает там в жилищном управлении. Так что затея была не так уж безнадежна.

Спустившись в подъезд, я внимательно посмотрел по сторонам и направился к расположенным неподалеку гаражам. К своей машине я относился как к живому существу. Более капризного создания я просто не знаю. Она могла без явных причин остановиться или, наоборот, когда казалось, что единственное, на что она годится, так это на металлолом, она вдруг начинала работать вполне сносно. Но в целом я находил с этой колымагой общий язык. И сегодня она решила быть покладистой.

Прогрев мотор, я включил печку и выехал на шоссе. Надо сказать, что погода была хоть солнечной, но холодной.

На мое счастье, приятель оказался на месте. Поговорив с ним с полчаса о политике, я перешел к главной цели своего визита. Безусловно, рассказать ему все откровенно я не мог. Поэтому еще по дороге сочинил байку, согласно которой я собирал материал для газеты, скажем так — конфиденциального характера. Что в принципе в какой-то степени соответствовало истине.

Конечно, я хорошо сознавал несуразность этой легенды, но придумывать что-либо более правдоподобное я не стал. Врать с детства не умел. Не знаю, по каким признакам, но любая моя самая невинная ложь сразу становилась очевидной для окружающих.

Да и мой приятель был достаточно тонкий человек, и тщательно продуманное вранье могло его только насторожить. Поэтому я решился на такую примитивную легенду. Услышав мои объяснения, он только улыбнулся и пообещал помочь.

Он вышел из кабинета и, вернувшись через несколько минут, сказал, что в течение часа нам соберут информацию о людях, которые меня могут заинтересовать.

Я не стал ему мешать и, поблагодарив, вышел на улицу. Я люблю гулять по старому городу. Правда, он мне больше нравится весной и осенью, когда не так жарко и не так пронизывающе холодно, как сейчас. Но, честно говоря, он и сейчас был по-своему красив.

Спустившись по узкой улочке, я вышел к расположенному прямо у стен старого города парку. Погуляв минут сорок по парку, я медленно пошел обратно.

К моему приходу все было готово. Набралось немногим более двух десятков человек, которые могли меня заинтересовать. Я еще раз поблагодарил своего приятеля и направился к дверям. Уже выходя, услышал его голос:

— Послушай, я пойду с тобой, вдвоем мы быстрее найдем эту женщину. Кроме того, без меня тебе будет сложно ориентироваться в этом районе. — И одевшись, он вышел вместе со мной из конторы.

Он был прав. Без него ориентироваться в этих узких улочках было очень сложно. Более трех часов ходили мы из дома в дом. Но сказать, что это было особенно неприятно, я не могу. Моего приятеля здесь хорошо знали и, очевидно, уважали. Люди встречали нас гостеприимно.

Наконец мы оказались у последнего дома. Пройдя по узкому проходу между двумя зданиями, мы буквально втиснулись в дверь, ведущую во внутренний дворик. Поднявшись по деревянной лестнице на второй этаж, мы очутились у двери, обитой дерматином.

В целом, этот маленький дворик, эта скрипучая лестница оставляли гнетущее впечатление запустения.

Прочитав фамилию на табличке у двери, мой приятель нажал на кнопку звонка. Через минуту перед нами стояла молодая женщина с ребенком на руках.

— Что вам нужно? — неприветливо спросила она нас.

— Мы из жилищного управления, — строго ответил мой приятель. Секунду поколебавшись, женщина неохотно отошла чуть в сторону, пропуская нас в квартиру.

— Мы должны проверить показания вашего счетчика, — продолжал он твердым голосом, проходя в комнату.

Честно говоря, войдя в комнату, я был несколько удивлен разительным контрастом. Комната оказалась прекрасно обставленной. Нет, здесь не было и намека на вкус, но вещи были очень дорогие, начиная от дорогостоящей видеоаппаратуры и кончая роскошным сервизом.

Мой приятель, не обращая ни на что внимания, прошел, не снимая обуви, по ковру к дивану и, сев, потребовал расчетную книжку. Молодая женщина, услышав его слова, заметно разволновалась. И лишь после долгих поисков мы наконец увидели растрепанную расчетную книжку.

Из предъявленных счетов явно следовало, что обладательница этой дорогой квартиры, напоминающей антикварный магазин, не платила за электричество весь последний год.

Надо было видеть моего приятеля. Даже я, привыкший к разного рода театральным штучкам, был искренне удивлен, услышав его обвинительную речь. Он был прекрасен.

Из ответов хозяйки, прерываемых всхлипываниями, мы поняли, что она ничего не знает. Ее муж в командировке, а она без него ничего не может решать.

К концу обвинительной речи моего приятеля из соседней комнаты, очевидно, заинтересовавшись шумом, появилась женщина преклонного возраста. Она молча выслушала до конца его речь и спокойно пригласила нас выпить чаю. Ее дочь предложила нам пройти на кухню, на что мать раздраженно заметила, что гостей на кухне не принимают, и провела нас в гостиную.

Через несколько минут мы уже дружелюбно беседовали с ней. Она явно не любила своего зятя, называя его проходимцем. Свою дочь она жалела, но, тем не менее, приговаривала, что она сама виновата — соблазнилась деньгами.

Поговорив о том, о сем, мы дипломатично перешли к интересующему меня вопросу. Она явно была человеком неглупым, с чувством юмора и на редкость словоохотлива. Из ее рассказа мы узнали, что после замужества дочери она живет одна за городом. Жить с дочерью она не хочет, да ее особенно и не приглашали.

А вот несколько месяцев назад к ней вдруг приехал зять и попросил немного пожить у них. Зятя было трудно узнать. Раньше и двух слов не скажет без гримасы, а тут улыбается. Не хотела она ехать, да подумала, что если откажет, дочери совсем жизни не станет, и так не особенно дружно живут с мужем.

Приехала она в город, пожила пару дней, а на третий день зять говорит, что им очень нужно купить ее дочери пальто. Удивилась она. Хоть он не любил ее дочь, но одевал отлично. Все у нее было. А зять все о пальто да о пальто. Потом заявил, якобы денег у него не хватает, чем еще больше удивил свою тещу. Уж чего-чего, а денег у него было предостаточно.

Короче говоря, уговорил он тещу пустить к себе квартиранта, на то время пока она гостит у них. Уверял, что квартирант — человек солидный, да и заплатит хорошо, как раз на пальто хватит.

Согласилась она, а на сердце почему-то неспокойно было. Несколько раз спрашивала о постояльце — кто он, чем занимается. Зять все отшучивался. И тогда она решила сама, тайком поехать и посмотреть на своего квартиранта.

Поехала она туда утром. Подошла к своим дверям, вставила ключ в замок, а повернуть не смогла. Сперва подумала, что замок испортился. Присмотрелась, а там новый замок врезан. Решила постучать, потом передумала.

И вдруг ее осенило. Ее дом — всего лишь половина одного громадного особняка. Вторую половину занимает другая семья. Точнее, занимала — месяца три назад они тоже переехали в город, сдав квартиру в наем. Но новых соседей она толком так и не видела, — так, мелькал кто-то по вечерам, и все.