Раскол

И все это добро находилось как раз за этим дурацким умывальником в хорошо замаскированной глубокой нише в стене. «Черт меня попутал, — в сердцах подумал Вагиф, — устраивать тайник именно здесь». Смыв мыло с рук, он полез в карман за платком.

Вдруг он услышал неясный шум в коридоре, и что-то тяжелое глухо упало на пол. Вагиф резко отпрянул назад и прижался к стене, стараясь оставаться незамеченным. Пистолет его находился в комнате, что было непростительной ошибкой. Сколько раз учитель по МВЭУ «методы выживания в экстремальных условиях» — напоминал ему, что далеко не всегда ум — единственное оружие профессионала.

Из коридора ясно доносились чужие мужские голоса. Потом послышался чей-то приглушенный стон, а следом на минуту установившуюся тишину прорезал детский крик, полный боли. Вагиф вспомнил, что вчера ночью среди обитателей этого дома была женщина и мальчик лет одиннадцати. Вскоре крик повторился еще раз.

Вагиф, нащупав за умывальником нечто напоминающее кочергу, тихо, по стенке стал продвигаться вперед. Интуиция подсказывала, что противник серьезный.

В комнате, кроме ее обитателей, находились трое молодых хорошо одетых парней. На полу лицом вниз лежал мужчина, все еще держа в левой руке наполовину очищенную картофелину. Женщина, поджав под себя ноги, сидела в углу, прижимая к лицу грязный платок. Мальчишка, очевидно, отброшенный к стене одним из парней, лежал без движения, свернувшись калачиком.

— Ну, — с угрозой в голосе повторил один из парней, — где лежат деньги?

— Нет у нас никаких денег, — прохрипел мужчина, с трудом перевернувшись на левый бок. — Я же вам говорил, что все деньги пошли Мишке на лекарство.

— Ты что, сдурел, старый козел? — прорычал парень, стоявший у дверей. — Какое еще лекарство?

— У него астма, — все так же хрипя, продолжал мужчина. — Без лекарств умрет мальчонка.

— Ну и фиг с ним! — взорвался другой парень, с размаху ударив тяжелым кулаком по шее лежащего мужчину.

Тот, вскрикнув, сразу затих, неестественно вывернув голову в сторону.

— Короче, — уже тише проговорил парень, стоявший у двери, который, по-видимому, был тут за старшего. — Я говорю тебе, — и он показал пальцем на женщину. — Даю тебе минуту на размышление. Или ты отдашь деньги, которые вы должны за место, или мы вас всех троих связываем и поджигаем этот курятник вместе с вами. Так что выбирай.

Вагиф понял, что такие шутить не будут. Подожгут, не моргнув глазом. Он лихорадочно искал выход. Если он отдаст им деньги, то еще неизвестна их реакция. И не станут ли они допытываться, кто он? Если же он не вмешается и позволит поджечь комнату, то сгорит вместе со всеми. Коридор-то был глухой, без окон. Не говоря уже о том, что чисто по-человечески он не мог допустить, чтобы совершилось такое преступление.

Крепко сжав кочергу, Вагиф бесшумно приблизился вплотную к парню, стоящему в дверях спиной к нему. Резко выбросив руку, Вагиф нанес сильный удар расширяющимся концом кочерги в левую часть корпуса, безошибочно попав в болевую точку, находящуюся на два пальца правее левой почки.

Парень, громко охнув, повалился на пол. Не давая опомниться другим, Вагиф сделал два шага вперед, одновременно резко ткнув второго парня тупым концом своего безотказного оружия в еле заметную ямочку у основания шеи. Успев заметить, что второй противник также растянулся на полу, Вагиф, ухватив обеими руками кочергу, развернулся лицом к последнему противнику.

Но он опоздал. Третий парень безуспешно махал руками, пытаясь сбросить с себя вцепившуюся в него, как кошка, женщину, которая то и дело норовила попасть ему в глаза широко расставленными пальцами. Вагиф улучил момент и нанес ему короткий удар в верхнюю точку грудной клетки. Последний противник, широко взмахнув руками, рухнул вниз.

Не теряя ни секунды, Вагиф тщательно обыскал непрошеных гостей. Оружия у них не оказалось, если не считать ножей, одного кастета и самодельной дубинки. Ни денег, ни документов он также не нашел. Пройдя в угол, Вагиф вытащил из нижнего ящика шкафа моток толстой бечевки и стянул крепким узлом руки и ноги поверженных. После чего, перетащив их поближе к стенке, положил так, чтоб они не могли видеть, что происходит в комнате.

Все это время женщина молча следила за Вагифом, ни во что не вмешиваясь. Потом они вместе дотащили мужчину до умывальника — он оказался на редкость тяжелым — и растерли холодной водой ему грудь. Вагиф еще удивился, что, несмотря на тряпье, в которое был одет мужчина, тело у него оказалось чистым. Оставив приходящего в себя мужчину возле умывальника, Вагиф вернулся в комнату.

Мальчишка все еще лежал у стены в той же позе. Вагиф нащупал пульс — у того, очевидно, был приступ астмы. Слегка потерев ладони, Вагиф осторожно нащупал нужные точки на шее и грудной клетке мальчика. После непродолжительных манипуляций мальчик задышал ровнее, а через минуту уже открыл глаза.

Сперва он испугался, пульс снова стал прерывистым, но, увидев улыбающееся лицо Вагифа, он успокоился и даже слабо улыбнулся.

Вскоре в комнате появилась женщина, поддерживающая мужчину. Они дошли до Вагифа, склонившегося над мальчиком, и молча опустились рядом.

— Павел, — тихо представился мужчина. — А это Настя, — кивнул он на женщину.

Вагиф, устало улыбнувшись, назвал свое имя.

— Кто это? — спросил он, махнув рукой в сторону парней.

— Эти, — поправил его Павел. — Выбивалы. Мы ведь, как говорится, живем тем, что народ подаст. А это зависит от того, где стоишь. Например, у коммерческого ресторана место хлебное. А они, так сказать, дают разрешение на места. Конечно, за определенную плату. Так вот, мы с Настей им за три месяца вперед заплатили, а остальные деньги на Мишкины лекарства бухнули. Но вдруг такса эта самая подскочила, а платить нечем, ну мы и слиняли. Нашли этот нежилой дом, да и устроились здесь. Но жить-то надо. Вчера Настя пошла, как говорится, на промысел, и ее, видать, выследили.

— Понятно, — задумчиво протянул Вагиф. — Ты вот что, помоги-ка мне умывальник сдвинуть в сторону.

Павел удивленно посмотрел на него, но, ничего не сказав, молча направился с ним в коридор.

Вагиф усиленно думал, что делать дальше. Он мог дать им денег и помочь откупиться от этих самых выбивал, но они видели его и, как люди неглупые, могли заинтересоваться, кто он такой. А там еще неизвестно, куда от них тянется ниточка. В большинстве случаев подобные люди были как-то связаны с соответствующими службами, что Вагифу в данной ситуации было весьма некстати.

Дальше он еще не решил, что делать с содержимым тайника. С одной стороны, логично было бы его не трогать и вернуться за ним потом, когда все утихнет. Но интуиция подсказывала, что этого «потом» скорее всего уже не будет. И в данном случае он почему-то был склонен больше доверять интуиции.

Кроме того, у него возникла шальная идея — прикинуться на время бомжем и попытаться разобраться в обстановке. К Саше он, естественно, обратиться не мог. Она, надо полагать, была под наблюдением. А он не мог ставить ее под удар.

И он подумал: а почему бы не попытаться связаться с Геной — шурином Ашота? Он неплохо знал его, да и документы должны были быть у него. Конечно, Вагиф прекрасно сознавал всю трудность поставленной задачи. Но это уже было что-то, во всяком случае конкретная цель.

Все эти мысли вихрем пронеслись перед его внутренним «логическим цензором», как он в шутку называл выработанное за долгие годы умение объективно оценивать ситуацию. Оставался нерешенным лишь один вопрос. Как объяснить все это своим новым знакомым и можно ли им довериться? Но обдумывать это он бы не стал, поскольку у него все равно не было иного выхода. Да и уйти в «подполье», зная, что рано или поздно его все равно выследят, ему тоже не улыбалось. Необходимо было активно действовать. Это залог успеха.

Новые друзья Вагифа были приятно удивлены, увидев, как он, словно заправский фокусник, вытаскивает из квадратной ниши в стене банки с консервированным мясом, галеты, соки и прочие деликатесы. На небольшой кожаный чемоданчик и черную сумку они, казалось, не обратили никакого внимания. Или сделали вид, что не обратили.