Страница 84 из 95
В условиях дефицита массовых зрелищ революционные митинги заменяли тогда сцену театра, арену цирка. На популярных ораторов «ходили», как ходили на талантливого певца или артиста. В. Федюк пишет, что не случайно расхожее выражение «теноры революции», иронически обозначавшее «профессионалов жанра», обращали к Керенскому. Он был на одном из первых мест среди любимцев публики.
Большая часть интеллигенции России восторженно приветствовала Февральскую революцию. Ведь то были люди их круга. М. Пришвин пишет в «Дневниках» о том впечатлении, что производили на него господа министры: «…Как все-таки сложены министры, какие все хорошие люди: Керенский, Авксентьев, Терещенко, Маслов, какая все это чистая гладь интеллигентная!». Куприн в очерках посвятил Керенскому панегирик под громким названием «Сердце народное». Поэтесса Зинаида Гиппиус превозносит его «гениальную интуицию».
Е. К. Брешко-Брешковская, одна из организаторов эсеровской партии, «бабушка русской революции», очарованная его талантом оратора, пишет: «Будучи ярко выраженным идеалистом, он не мог понять предательства так называемых коммунистов, с одной стороны, и наивного доверия их сторонников, с другой стороны. Как бы упростилась его задача, если бы он последовал примеру вождей французской революции и обратился к политике массовых репрессий! Однако история навсегда запомнит, что Временное правительство вело колоссальное Российское государство сквозь бури переходного периода от старого к новому режиму неизведанными доселе методами, обходясь без малейшего кровопролития. Невозможно сказать, сколько времени продержался бы такой мягкий и миролюбивый строй, так как в массах развивалось нетерпение, недоверие и стремление к мести, но мы знаем, что в течение этого периода воля одного человека сдерживала насилие, несмотря на неистовые призывы к жестокости, раздававшиеся даже среди интеллигентных людей».
Впрочем, вероятно, что-то в нем было, раз и куда менее восторженный человек, холодный дипломат-разведчик Р. Локкарт признавал в Керенском наличие ораторского таланта и даже, насколько искренне, это уже другой вопрос, называл его одним из величайших ораторов в истории.
Вряд ли эти оценки нового премьер-министра соответствуют действительности. В практическом плане для России ему не удалось сделать почти ничего. Правда, он уверял, что Временное правительство осуществило фундаментальные социальную и аграрную реформы, что «в краткий период времени после Февральской революции Временное правительство даровало народам России не только политическую свободу, но и социальную систему, гарантирующую человеческое достоинство и материальное благосостояние». Однако начертать закон еще не означает провести его в жизнь.
Что творилось в стране
Впрочем, приход Временного правительства, успех Февральской революции (переворота) сопровождались внешне эффектными шагами. Революция обеспечила русскому народу юридические права de jure: из царских тюрем выпущены все политзаключенные.
В Шлиссельбурге томились в 1907— 1917 гг. около 120 рабочих, десятки матросов, солдат, 50 крестьян — участников аграрного движения, а также большое число профессиональных революционеров. В Шлиссельбургскую каторжную тюрьму в 1910—1912 гг. поступили половина всех осужденных (50,5%). За годы войны, в 1914—1916 г., сюда прибыли 17,8% от общего числа политзаключенных. Им были даны длительные сроки заключения (от 10 лет до пожизненного), но ни один из них не «успел» полностью отбыть срок. Они освобождены восставшим народом и правительством 28 февраля и 1 марта 1917 г. На торжественных парадах и обедах выступили «герои-победители».
За границу Временным правительством направлен ряд телеграмм, в которых деятелям оппозиции предлагалось вернуться в Россию и принять участие в создании нового государства (в их числе Г. В. Плеханову, П. А. Кропоткину, В. И. Ленину). Это не удивляет, если вспомнить, что именно А. Ф. Керенский защищал на процессе при царе лидеров большевиков. Вспомнились и связи, существовавшие между семьями. Впрочем, лично они — Ленин и Керенский — друг с другом не встречались.
Разрешили вернуться в Россию даже духоборам, высланным из страны царем и синодом в конце XIX в. Министр народного просвещения Временного правительства предложил вернуть в учебные заведения всех тех, кто был ранее уволен царизмом за политическую деятельность. Последовало освобождение политических заключенных, а под шумок дадут свободу и уголовникам. Из Румынии торжественно проследовала группа матросов с броненосца «Потемкин», поднявших в 1905 г. восстание. Выдвигаются программы самых разных преобразований в трудовой сфере, например, на заводах и фабриках страны устанавливались новые принципы управления. Между Петроградским советом рабочих и солдатских депутатов и Петроградским обществом фабрикантов и заводчиков заключено важное соглашение о введении на фабриках и заводах 8-часового рабочего дня, о создании на них фабрично-заводских комитетов, но наряду с этим шли и деструктивные процессы. Массы под воздействием агитаторов выдвигают все новые и новые требования. Промышленные рабочие уже вошли во вкус забастовок.
Хотя в апреле 1917 г. выпуск продукции упал на 30—40%, они потребовали поднять заработную плату. Выплаты, если бы их сделали, превысили бы доходы предпринимателей. В Донбассе эти требования шахтеров составили 240 млн. руб. в год при доходе шахт 75 млн. руб. Стали закрываться заводы и фабрики, включая предприятия оборонного значения, сокращаться штаты и производство. Специалисты бегут с заводов. Союз инженеров заявил о разрухе и выходе из строя техники на большинстве фабрик и заводов Петрограда. Усиливаются случаи травли и насилия со стороны рабочих анархистского толка в отношении технического персонала и администрации. Встал транспорт. В октябре 1917 г. на московском узле и северных дорогах стояло без отправки 20 готовых поездов, на Архангельской линии — 5 брошенных поездов. В районе Нижнего Новгорода из-за отсутствия паровозов скопилось 600 вагонов. Все кондукторы сбежали. Шли открытые грабежи поездов, пакгаузов, станций.
Финансовая система страны была подорвана, а правительство включило печатный станок и выпустило кредитных билетов на 2 млрд. рублей. В итоге государственный долг России значительно вырос — до 5,4 млрд. руб. в начале сентября и к октябрю 1917 г. составлял 49 млрд. рублей.
Историк заключает: «А в стране творился хаос. Погромы, беспорядки, самосуды, преступность. Появилась угроза настоящего голода, например, в транспортах, идущих в Петроград, из 200 тыс. пудов было по пути разграблено 100 тыс. Прифронтовая полоса стала сущим адом. Разложившиеся воинские части громили крестьянские хозяйства, отбирали скот и зерно, разбивали спиртзаводы, пьянствовали и бесчинствовали». Сцены разыгрывались такие, что напоминали самые мрачные страницы нашествия французов в Россию, заметно превосходя их. Погромы идут несколько месяцев, но все это теперь называется «социализация имущества»… Кое-где делались спорадические попытки остановить грабежи силой, но безуспешно, солдаты, охранявшие магазины, банки и проч., брали кассы и их взламывали. Раз некий полк после 5-часовых героических усилий приветствовал громовым «ура!» взлом «буржуйской кассы». Правда, разочарованию не было предела— там оказались лишь мыло и карандаши. В Киеве рабочие разгромили Ильнецкий сахарный завод, избив технический персонал и директора. В Белозерске толпы народа останавливали суда, причем грабили под колокольный звон, «с Божьей милостью». Армия побросала позиции, дружно занялась торговлей казенным барахлом. В Козловском уезде Тамбовской губернии было разграблено и сожжено около 25 поместий, несмотря на то что владельцы сдали земли в Земельный комитет, их имения громили и грабили, на погром ехали, как на праздник. Всем селом запрягали подводы и целым табуном (2000 телег), как во времена Стеньки Разина, ехали, чтобы вывезти награбленное «буржуйское добро». Трехтысячная толпа разнесла имение буквально по бревнышку: сняли все железные крыши, взяли весь тес, стропила, вынули все двери и рамы, собрали весь инвентарь, увезли 20 000 пудов хлеба, всю солому от него, весь необмолоченный хлеб из скирд. После развели скот по домам и подожгли барский дом. Говорили в ответ на упреки: «Мы не грабим, мы делим имущество угнетателя, к тому же, сейчас идет революция».