Мой идеальный смерч

– К выходу. Будем ждать там. Дэнв сказал, что позвонит мне и передаст план вашей дальнейшей миссии.

Я судорожно нашарила в кармане телефон и за пару секунд убедилась, что он действительно вырубился: ничего себе, и когда только напарничек успел заметить это? У него что, зрение рентгеновское?

– Пошли-пошли, – потянул меня за кофту на плече дуралей с неведомым мне ранее именем Ланде, – как только он мне перезвонит, я тебе трубку передам.

И он, недолго думая, поставил свой коктейль прямо на пол, не потрудившись выпить.

– Что тут творится? – не спешила я уходить.

Мой орел озадаченно кружил над большим красным плато.

– Это не фигня, – тут же терпеливо принялся растолковывать мне светловолосый – нет, скорее, пшеничноволосый парень. – Все просто. Я друг Дэнва.

Как будто бы это все объясняет!

– Еще один? Сколько можно? У него один друг уже в зале сидит… сидел, – поправилась я с неизвестно откуда появившимся нервным смешком, в этот момент заметив, как именно из того кинозала, где я только что находилась, охрана выволакивает озлобленного и шипящего, как гремучая змея, Черри, а также панковских дружков, лысого бугая и его ребят. К дружной компании ругающихся присоединились несколько совершенно незнакомых мне молодых персон мужского пола, решивших вступить в ярую перепалку (драки как таковой, по-видимому, все же не было) между двумя конфликтующими сторонами. Многочисленная грозная охрана, конвоирующая нарушителей киноспокойствия, оправдала свой профессионализм – никто из задержанных ею не мог сопротивляться.

Теперь, кстати, зеленоволосый Черри, бугай и их многочисленные друзья сплотились против охраны кинокомплекса, потому что под предводительством двух лидеров все они дружно ругались и бранились. Некоторые слова я слышала впервые и как губка впитывала услышанное, чтобы когда-нибудь применить на практике. Мне даже показалось, что это Гильдия сапожников самого высокого ранга на выезде, а не потенциальные драчуны.

– Вот дурак, – с великим осуждением произнес личный голосовой почтальон Дэна, глядя на ругающегося матом Черри. Даже головой покачал осуждающе.

– Ты его знаешь? – тут же живо поинтересовалась я.

– Знаю, – с еще большим осуждением отвечал парень, нетерпеливо покручивая свой длиннющий шарф. – Позер, врун и сволочь. Я бы назвал его более крепкими словечками, но так как ты девушка, я этого при тебе делать не буду.

– Какой вежливый, блин. Ой, и эта здесь! – с восторгом проговорила я, глядя на выходивших из зала «Кино-Рая». Следом за всей этой оравой, заламывая руки, бежала девушка бугая Женечки и гневно кричала:

– Отпустите их немедленно! Я буду жаловаться! Они ведь просто разговаривали! Женечка!

Один из здоровенных охранников, незадействованный в конвое (вероятно, самый главный), хриплым басом тут же ответил ей:

– После их разговора нам пришлось бы зал заново отделывать, дамочка.

– Вы нарушаете права человека! Отпустите их. Отпустите моего Женечку!

– Не кричите так, милая вы моя, – поморщился охранник.

– Какая она тебе милая, лось ушастый? – заорал главный бугай. – Я тебе щас так вломлю, на всю жизнь милым станешь, ушлепок!

– Отпустите нас, пр-р-ридурки, – вставил и свою лепту Черри. Ох и злой же он был! Воистину, как черт. Интересно, он потом Дэну, дружку своему, устроит экскурсию к свистящему раку на горы?

Шарф внимательно посмотрел на процессию. В его светлых, как льдинки, глазах, обрамленных светлыми, почти незаметными ресницами, читались явные скорбь и ехидство, которые умудрялись каким-то образом переплетаться.

– Вот дурак. Тупица. Невежа. А мы все еще думали, сколько пройдет недель, с тех пор как его в последний раз в «обезьянник» сажали, – сам себе пробормотал мой собеседник, плавным жестом поправляя достающие до плеч волосы.

– Ух ты, ваш Черри еще и по «обезьянникам» сидит? – искренне восхитилась я зеленоволосым.

– Бывает… Ах да, побежали быстрее, нам нужно к входу! Если Дэнв сказал, нужно делать!

– Хороший аргумент, – наморщила я нос как можно более презрительно.

– Мария-Бурундук, или как там тебя, гоу! – с этими словами шарф с непроизносимым именем схватил меня за рукав где-то в районе локтя, грозя растянуть ткань, и побежал. Мне осталось только делать это самое «гоу» – нестись вслед за ним.

Орлу, конечно, летать нравится, но не тогда, когда его тянут на веревочке, привязанной к вертолету.

Но бежать пришлось все равно. Худой и неспортивный с виду Ла… Ла… Ле… шарф, в общем, бегал замечательно.

Странное ощущение было тогда во мне – такое, будто я попала в водоворот событий, который затягивал и затягивал в себя со страшной, но увлекательной силой, а все мои слабые попытки выбраться оттуда были изначально бессмысленными.

Нет, даже не в водоворот – скорее, в вихрь. Хотя, если хорошенько пораскинуть мозгами… какой вихрь? Это смерч. Я попала в самый настоящий смерч, наглый, противный, разрушительный, но манящий своей редкой и опасной красотой. Я не знала, куда движутся стремительные потоки воздуха, но лететь вместе с ними орлу начинало нравиться.

Иногда люди мало чем отличаются от бабочек. Они летят, как безумные, на то, что кажется им ярким, необычным, фееричным, и неважно им, как будет называться их магнит. Торнадо, тромбы, смерчи – все это синонимы одного и того же явления. Довольно-таки опасного.

Раньше я всегда видела этот сильнейший вихрь только со стороны. На фоне темно-синего неба с расползающимися в страхе грозными тучами, серо-белая бешеная воронка казалась чем-то загадочным и даже уникальным. На ее фоне неплохо было бы сфотографироваться или снять ее на видео, чтобы потом похвастаться друзьям, но я не сразу поняла, что вблизи дивное явление природы может принести колоссальный ущерб, а не только наслаждение его красотой.

В этот момент я не замечала, как приближаюсь, паря в недавно еще таком ясном небе, к месту возникновения этого самого смерча.

– Вот мы и на месте, Мария-Бурундук, – торжественно объявил человек-шарф, останавливаясь около входа в «Рай». На улице немного похолодало, да и стало темнее, тем не менее людей здесь было немерено: как-никак центр города.

– Ты, Лан… Лон… Лонда, – совершенно забыла я имя своего невольного спутника.

– Ланде, я – Ланде, – пояснил тот с готовностью и добавил в третий раз по слогам, думая, что я так лучше запомню. – Лан-де.

– На Улан-Удэ смахивает, – отозвалась я. – Слушай, парень, тебя действительно так зовут?

– Да. Это моя фамилия, – с достоинством пояснил обладатель пшеничного цвета волос. – Это норвежская фамилия.

– Ты что, в Норвегии жил? – полюбопытствовала я. Что поделать: любознательность во мне порой граничит с нездоровым идиотизмом. Лучше бы я про Смерча спросила.

– Нет, я же говорил, что мой папа норвежец. Я лишь наполовину, – отвечал красный шарф, ежась. – Холодно, – и он потер одну ногу о другую.

Я посмотрела на его длинные конечности, вероятно, с мылом влезавшие в узкие синие джинсы, и только головой покачала. Ну и вкус у чувака. Все больше убеждаюсь, что мой Ник – наиболее всех представителей мужского пола в округе приближен к совершенству. Кстати, о Никиточке…

– Слушай, Уланде…

– Ланде.

– Неважно! Где Денис-то? Что-то я ваших фишек не понимаю, объясни-ка мне поподробнее, а? Что у вас за дивные игры?

– Я же передал тебе сообщение Дэна. Он сейчас узнает местонахождение Ольги, когда узнает, позвонит мне, и я тебя довезу, – парень задумчиво посмотрел на собственный айфон, который он только что вытащил из кармана неформальной и жутко фирменной кофты.

– Ты? На чем, на спине? – скептически посмотрела я на нового знакомого. Такой, как он, явно мотоцикл не удержит, а насчет того, способен ли шарф машину водить, я глубоко сомневаюсь. Обычно у таких личностей из всего транспорта только скейт присутствует. Изредка самокат или велосипед.

– Не утрируй, Мария-Бурундук.

– А ты не называй меня так! – взъелась я, чувствуя, как голова идет кругом. – Мы с тобой на брудершафт не пили.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте