Остановка в пустыне

Меня сводило с ума то, что я не находил верного ответа. Это терзало меня и одновременно унижало - ведь я, в конце концов, знаток, знаток высочайшего класса, и как таковой должен распознать марку вина, даже не видя этикетки. И вот я терплю фиаско. Однажды я даже потянулся за сигаретой, надеясь раскрыть тайну при вспышке, но ее рука в то же мгновение выхватила у меня спички и сигареты, и они полетели в противоположный конец комнаты. Не один раз я начинал нашептывать этот вопрос ей на ухо, но не успевал произнести и трех слов, как ее рука поднималась и хлопала меня по губам. К тому же довольно сильно.

Ну хорошо, подумал я. Пусть будет так. Завтра утром внизу, при свете дня, я все узнаю по горящим щекам, по взгляду обращенных на меня глаз и по сотне других маленьких признаков. Узнаю и по меткам, которые мои зубы оставили на левой стороне шеи над линией ворота. Довольно коварный ход, и так точно рассчитанный, подумал я, - мой злобный укус был сделан в апогей ее страсти, - что она даже не осознала значительности его последствий.

Это была во всех отношениях памятная ночь, и прошло по крайней мере четыре часа, прежде чем она подарила мне последнее яростное объятие и выскользнула из комнаты так же быстро, как пришла.

На другое утро я проснулся только в начале одиннадцатого. Я встал с постели и раздвинул шторы. День был сияющий и жаркий, как всегда в пустыне. Я не торопясь принял ванну, затем оделся, как всегда, очень тщательно. Я чувствовал себя посвежевшим и бодрым. Мне было радостно думать, что и в моем возрасте я еще могу одними глазами призвать женщину в свою комнату. И какую женщину! Было бы восхитительно выяснить, которую из двух. Скоро я это узнаю.

Я медленно спустился на два пролета.

- Доброе утро, мой дорогой друг, доброе утро, - приветствовал меня в гостиной мистер Азиз, поднимаясь из-за небольшого письменного стола, за которым он что-то писал. - Хорошо ли вам спалось?

- Превосходно, благодарю вас, - ответил я, стараясь, чтобы голос мой звучал как обычно.

Он подошел и остановился рядом со мной, улыбаясь ослепительно белыми зубами. Его острые глазки остановились на моем лице и внимательно его разглядывали, будто ища чего-то.

- У меня для вас хорошие новости, - сказал он. - Пять минут назад звонили из Бир-Ровд-Салима. Новый приводной ремень прибыл с почтовой машиной. Салех его прилаживает, через час все будет готово, вы сможете ехать дальше.

Я сказал, что очень ему признателен.

- Мне будет жаль расстаться с вами, - сказал он. - То, что вы к нам заглянули, доставило нам огромное удовольствие.

В столовой я завтракал в одиночестве. Потом вернулся выкурить сигарету в гостиную, где мой хозяин все еще писал за столом.

- Простите меня, - сказал он, - мне надо закончить еще пару дел. Это не займет много времени. Я уже распорядился собрать ваш саквояж и отнести его в машину, так что вам не о чем беспокоиться. Садитесь и наслаждайтесь сигаретой. Дамы должны спуститься с минуты на минуту.

Жена явилась первой. Она вплыла в комнату, еще больше, чем прежде, похожая на ослепительную царицу Семирамиду с берегов Нила, и первое, что я заметил, - это бледно-зеленый шифоновый шарф, небрежно повязанный на ее шее! Небрежно, но тщательно! Так тщательно, что шеи под ним совсем не было видно. Первым делом она подошла к мужу и поцеловала его в щеку.

- Доброе утро, милый.

Сука, подумал я, красивая бесстыжая сука.

- Доброе утро, мистер Корнелиус, - весело сказала она и, подойдя, села в кресло напротив меня. - Хорошо ли прошла ночь? Надеюсь, у вас было все необходимое.

Никогда в жизни не видел я, чтобы у женщины был такой блеск в глазах, как у нее в то утро, равно как не видел я и такого довольства на женском лице.

- Ночь прошла поистине прекрасно, благодарю вас, - ответил я, показывая ей, что мне все известно.

Она улыбнулась и закурила сигарету. Я взглянул на мистера Азиза, он все еще был погружен в свои дела и сидел к нам спиной, не обращая ни малейшего внимания ни на жену, ни на меня. Как же он похож, подумал я, на всех тех бедных мужей, которые с моей легкой руки стали рогоносцами. Ни один из них не поверит, что такое может случиться прямо у него под. носом.

- Всем доброе утро! - крикнула дочь, впорхнув в комнату. - Доброе утро, папочка, доброе утро, мамочка! - И она по очереди поцеловала родителей. - Доброе утро, мистер Корнелиус! - На ней были розовые брючки, блузка цвета ржавчины, и будь я проклят, если шею ее также не закрывал небрежно, но тщательно повязанный шарф. Шифоновый шарф!

- Ночь прошла нормально? - спросила она и, как юная невеста, пристроилась на подлокотнике моего кресла таким образом, что ее бедро касалось моей руки. Я откинулся на спинку и внимательно на нее посмотрел. Она поглядела на меня в ответ и подмигнула. Действительно подмигнула! Все ее лицо светилось и горело, как у матери, и она казалась еще более довольной, чем старшая женщина.

Я был смущен и растерян. Только одна из них должна была скрывать след от укуса, однако они обе повязали шею шарфом. Я допускал, что это могло быть совпадением и все же больше походило на заговор, направленный против меня. Все выглядело так, будто они действовали заодно, чтобы не дать мне открыть истину. Что-то здесь нечисто! Какова цель этой затеи? И что еще, позвольте спросить, какие заговоры и интриги замышляют они? Может быть, они тянули этой ночью жребий? Или просто по очереди так развлекаются с посетителями. Мне надо вернуться, сказал я себе, вернуться как можно скорее и посмотреть, что будет в следующий раз. В сущности, через день-другой я могу специально проехаться сюда из Иерусалима. Мне будет нетрудно напроситься еще на одно приглашение.

- Вы готовы, мистер Корнелиус? - спросил мистер Азиз, поднимаясь из-за стола.

- Абсолютно готов, - ответил я.

Дамы, сама любезность и улыбчивость, шли впереди нас к тому месту, где ждал большой зеленый “роллс-ройс”. Я поцеловал обеим ручки и перед каждой рассыпал миллион благодарственных слов. Затем сел рядом с хозяином, и мы покатили. Мать и дочь махали нам вслед. Я опустил стекло и помахал им в ответ. Затем мы выехали из сада в пустыню и двинулись по каменистой желтой дороге, обвивающей гору Магара; с обеих сторон стройным маршем проносились телеграфные столбы.

В пути мы вели неторопливую беседу. Я старался быть как можно более обворожительным, так как мною владела одна-единственная мысль - получить приглашение еще раз. Если мои старания, направленные на то, чтобы он пригласил меня, не увенчаются успехом, придется мне попросить об этом его. Я решил сделать это в последнюю минуту. “До свидания, дорогой друг, - скажу я, мягко схватив его за горло. - Могу я надеяться на удовольствие навестить вас снова, если буду проезжать мимо?” И конечно же, он скажет “да”.

- Как вы думаете, я не слишком преувеличивал, говоря, что моя дочь красавица? - спросил он.

- Вы сильно занизили оценку, - ответил я. - Она потрясающая красавица. Поздравляю вас. Но и жена ваша не менее прелестна. Честно говоря, оказавшись между ними, я едва устоял на ногах, - добавил я, рассмеявшись.

- Я заметил, - сказал он и тоже рассмеялся. - Это две большие шалуньи. Они так любят пофлиртовать с мужчинами. Но я ничего не имею против. В легком флирте нет ничего дурного.

- Абсолютно ничего.

- По-моему, это весело и забавно.

- Это обворожительно, - сказал я.

Меньше чем через полчаса мы подъехали к дороге Исмаилия - Иерусалим. Мистер Азиз свернул на черное гудроновое покрытие и повел машину в сторону бензоколонки со скоростью семьдесят миль в час. Через несколько минут мы будем на месте. Итак, я постарался перевести разговор на волновавшую меня тему повторного визита, мягко и отнюдь не навязчиво напрашиваясь на приглашение.

- Я в себя не могу прийти от вашего дома, - сказал я. - По-моему, он просто чудо.

- Славный дом, не так ли?

- Мне кажется, вам должно быть там очень одиноко, ведь вас только трое?

- Не более одиноко, чем в любом другом месте, - возразил он. - Люди повсюду одиноки, где бы ни жили. В пустыне или в городе - не все ли равно. Но вы же знаете, у нас бывают посетители. Вы бы удивились, узнав, сколько людей заезжают к нам время от времени. Вот как вы, например. Мы были вам очень рады, дорогой друг.