Страница 18 из 34
2.1.4. «Награда нашла героя». Почему Дмитрий Донской провозглашен святым через 600 лет после Куликовской битвы
Дмитрий родился 12 октября 1350 г. в семье звенигородского князя Ивана II Ивановича Красного (среднего сына Ивана Калиты) и княгини Александры Ивановны. Он был окрещен в честь святого Дмитрия Солунского, почитаемого на Руси мученика за христианскую веру. Дмитрий был первым сыном у своего отца, но шансов на верховную власть не имел, так как у старшего сына Ивана Калиты Семена (Симеона) Гордого подрастали два своих сына. Однако в 1353 г. в результате пандемии легочной чумы («черной смерти») два дяди и двоюродные братья Дмитрия умерли. В 1359 г. умер и отец Дмитрия. С этого момента мальчик оказался в водовороте политической борьбы за великокняжеский престол. Большую помощь ему оказывал митрополит Алексей (Алексий). Однако после смерти Алексея отношения с духовенством у правителя осложнились.[17]
В 15 лет он женился на Евдокии, младшей дочери суздальско-нижегородского князя Дмитрия Константиновича, который до этого претендовал на великокняжеский ярлык. Следующим противником Дмитрия Ивановича стал Михаил Александрович Тверской, который опирался на поддержку Великого княжества Литовского. В 1367—1375 гг. борьба шла с переменным успехом. Литовцы совершили три крупных похода на Москву, нанеся ей большой ущерб. Следует упомянуть, что вскоре после свадьбы Дмитрия Ивановича началось сооружение каменной московской крепости вместо дубового кремля, построенного еще Иваном Калитой. В борьбе с литовцами белокаменный Кремль очень пригодился Дмитрию Ивановичу. И в 1368 г., и в последующие XIV—XV вв. Кремль Дмитрия Донского ни разу не был взят штурмом. Воевал же Дмитрий Иванович много и не раз укрывался за стенами единственной каменной крепости на всем русском Северо-Востоке. Дмитрий сумел склонить на свою сторону хана Мамая и даже за 10 000 рублей серебром выкупил из Орды Ивана, сына Михаила Тверского, и сам держал его в качестве заложника. После того как Дмитрий Иванович с большими силами в 1375 г. осадил Тверь, а литовцы на помощь не пришли, Михаил Тверской признал себя младшим братом Дмитрия, обязался участвовать в его военных предприятиях и не претендовать на великое княжение.
Усмирение тверского князя обеспокоило Мамая. Одна за другой татарские рати приходили в русские земли и опустошали их. В 1377 г. на р. Пьяне русские войска, увлекшиеся горячительными напитками, были разбиты царевичем Арапшой. Нижний Новгород был сожжен и разорен. В следующем году Нижний Новгород снова сожгли, но войска Бегича потерпели поражение на берегу р. Вожи от русских войск под руководством Дмитрия Донского, князя Даниила Пронского и московского окольничего Тимофея.
Мамай стал готовиться к крупному карательному походу, который должен был повторить Батыево нашествие. Кроме татар, в нем участвовали генуэзцы, черкесы, ясы и другие народы. Хану обещал помочь великий князь Литовский Ягайло, а князь Рязанский по договоренности с Дмитрием Ивановичем, как считают историки, лишь делал вид, что поддержит Мамая.
Дмитрий Иванович собрал общерусское войско в Коломне 15 августа и отказался вести переговоры с посланцами Мамая об увеличении дани. 8 сентября 1380 г. войска Дмитрия Ивановича, переправившись через Дон, дали бой татаро-монголам и их союзникам. Русская православная церковь, мягко говоря, недолюбливала Дмитрия Ивановича за его крутой нрав и стремление поставить митрополитом своего человека Митяя. На протяжении длительного времени Церковь считала участие Дмитрия Ивановича в битве незначительным. К лику святых он был причислен через 600 с лишним лет вместе со многими другими в связи с празднованием 1000-летия принятия христианства Русью. Не вызывает больших сомнений то, что Дмитрий сражался в одежде простого ратника, а свою княжескую мантию надел на любимца Михаила Бренка. Некоторые авторы даже считали, что Дмитрий находился где-то «в сторонке» от битвы.
Д. И. Донской.
Наиболее убедительной выглядит реконструкция событий и объяснение поведения Дмитрия Ивановича в трудах военных историков. Во-первых, главнокомандующему вовсе не обязательно махать саблей на поле битвы. Мамай, например, наблюдал бой с холма в ожидании того, когда ему приведут плененного Дмитрия и других русских князей. Во-вторых, фигура главного полководца весьма заметна на поле битвы. Александр Македонский в решающих сражениях против Дария III атаковал персонально его, и Дарий бежал. Ранение или гибель полководца в эпоху Средневековья обычно тяжело отражались на психологическом состоянии сражавшихся воинов и нередко были главной причиной поражения войска, потерявшего командира.
Дмитрий Иванович знал, что это будет страшное, кровопролитное сражение и вместе со своим военным советом выработал оптимальный «сценарий», который удалось реализовать. Как государственный деятель, главный военачальник, стратег Дмитрий Иванович решил наиболее важные задачи: подготовил противоборство с Мамаем политически и дипломатически; собрал максимальное по численности общерусское войско; обеспечил быстрое (три недели) выдвижение своей армии, не позволившее Мамаю воспользоваться помощью Ягайло; создал необходимый психологический настрой армии, перешедшей через Дон; «смоделировал» возможный ход битвы, в которой все знали свое место и «понимали свой маневр». В-третьих, если Дмитрий Иванович участвовал в битве как простой ратник (он был найден оглушенным, в разбитых доспехах, почти без сознания после сражения), то это обстоятельство характеризует его как истинно русского человека, настоящего мужчину и героя. И как своеобразного философа: «Двум смертям не бывать, а одной не миновать», – говорят русские люди, склонные к фатализму.
Дмитрия Донского упрекают за то, что он не преследовал разбитые войска Мамая, не совершил глубокий рейд в степи, а в 1382 г. бросил Москву, которую разграбил Тохтамыш, захвативший власть в Орде после Мамая. Проводя исторические аналогии, можно без большого преувеличения утверждать, что воспетая в веках Куликовская битва была в известном смысле пирровой победой. Во время этого сражения погибли и получили ранения столько воинов, что во время нового нашествия драться с Тохтамышем в открытом поле уже было некому. Дмитрий уехал в Переяславль и Кострому собирать полки. Москва же, как считает известный историк В. В. Похлебкин, была «взята после повального пьянства горожан и войска».[18] Тохтамыш не стал искать новой битвы с Дмитрием Донским и ушел с добычей в степи. Дмитрий в Москве за свой счет похоронил 24 000 убитых и снова столкнулся с претензиями Михаила Тверского. В конечном счете пришлось снова платить дань Орде. В 1387 г. Дмитрий Донской воспользовался бесчинством новгородских ушкуйников и подступил к Новгороду. Он ограничился взятием контрибуции в 8000 рублей и установлением особой подати с черных людей в пользу великого князя Московского.
На реке Пъяне, как считает Похлебкин, «сам главнокомандующий князь Иван Дмитриевич Нижегородский утонул вместе с совершенно пьяной дружиной и „штабом“. В летописи, скрупулезно описывающей детали этого пьянства, указаны в качестве напитков только мед, мордовское пуре, брага и пиво, которое воины суздальского князя пили, разбредясь перед боем по деревням».[19]
Дмитрий Иванович был крепким, высоким, плечистым, имел черную бороду и проницательный взгляд. Он имел отвращение к забавам, отличался благочестием, незлобливостью и целомудрием. Дмитрий не умел читать и писать, но ценил знание и мудрый совет. Он лично участвовал в семи походах и сражениях. Дмитрий Донской значительно расширил территорию Московского княжества. Умер князь 19 мая 1389 г., не дожив до 39 лет. Болезнь его связывают с контузией, ранениями, полученными на Куликовом поле.[20] Дмитрий Донской через столетие с небольшим занял место рядом с Александром Невским в ряду тех, кто не только спас свое Отечество в трудную годину, но и совершил подвиги, которыми Россия может гордиться.
17
См.: История государства Российского: Жизнеописания. IX—XVI вв. С. 187—199. В биографических материалах этого митрополита называют и Алексеем и Алексием. Второе более правильно.
18
См.: Похлебкин В. В. История водки. М., 2000. С. 138.
19
Там же. С. 133. Автор, посвятивший свое сочинение доказательству исключительных прав нашей страны на использование бренда и продажу самого продукта под названием «водка», считал, что перед самым нашествием Тохтамыша москвичи получили очередной вариант продукта, который был очень коварным и обладал парализующим действием.
20
Кучкин В. А. Дмитрий Донской // Вопросы истории. 1995. № 5-6. С. 80—81.