Страница 29 из 47
Сказал ли свое веское слово в вопросе первоначального детского обучения Симеон Полоцкий? Ответ будет утвердительным. В жизненных правилах, выработанных дидаскалом Симеоном, имелась важная черта — никогда не открещиваться от традиционного опыта, выработанного людьми, искренне радевшими за славянское просвещение. Вот почему «Грамматика» Мелетия Смотрицкого в работе над собственным вариантом «Букваря» стала его настольной книгой. Главная мысль, от которой Симеон Полоцкий не отклонялся ни на шаг, — удобочитаемость и простота, а цель — вызвать у детей интерес к чтению.
Пожелание автора этого четверостишия более чем ясно. Чтением и учением надо заниматься не от случая к случаю, а постоянно. Русская пословица гласит: «Доброе начало — половина дела». Симеон Полоцкий немало передумал, прежде чем нашел форму вступления, которое стало бы лейтмотивом «Букваря». Он решился на довольно оригинальный шаг. В «Книге приветствы» им было собрано множество поэтических опусов, где автор, если можно так выразиться, впадает в ребячество. Небольшие приветствия «От внука к дедушке», «К родителю», «От государя царевича к тетушке» и пр. написаны на церковнославянском языке, однако несложном для детского восприятия. Они органично вписались в «Букварь» и породили многими годами позже всплеск «альбомной» поэзии, которой не брезговали ни гении, ни графоманы.
Не возникает вопроса, на ком был опробован «Букварь языка словенска…». Конечно, на детях Алексея Михайловича. Царь, очевидно, поощрял самостоятельность Симеона Полоцкого и оставил без внимания то, что книги, изданные в 1667 и 1669 годах, не содержат ссылки, по чьему благословению или повелению они изданы.
Напомним: на Патриаршем престоле в течение нескольких лет побывали Иоасаф и Питирим, при которых Симеон Полоцкий пользовался относительной свободой творчества. Вот как ею распорядился учитель порфирородных чад. Старший сын Алексея Михайловича царевич Алексей, царевна Софья грамоте были отменно обучены — и Симеон Полоцкий изымает из словарей грамматику и сокращает азбучную часть, а затем все без исключения молитвы. Возможно, по этой причине игумен монастыря Всемилостивейшего Спаса имел все основания скрывать свое авторство. «Букварь» Симеона Полоцкого — первый опыт светского учебника для детей.
И все же в «Букваре» 1679 года издания Симеон Полоцкий отказывается от явно выраженной светскости. Он вводит в него молитвы и псалмы и возвращает заимствования из букварей С. Соболя и Л. Зизания, которые изъял в предыдущих изданиях.
Еще В.Ф. Бурцов, развивая традиции И. Федорова, первым включил в свой «Букварь» вирши, в которых витиеватость уступила место доступности их для юных читателей. По его просьбе вирши те сочинил Савватий, справщик Печатного двора, который входил в кружок пиитов «приказной школы». Симеон Полоцкий, посчитав такое обращение достойным детского внимания, специально для своего «Букваря» написал два проникновенных стихотворения. Первое называлось «К юношам учитися хотящим»:
В «Букваре…» с несколько измененным названием Симеон Полоцкий в первых строках делает упор на то, что книга составлена «повелением благочестивейшего Великого Государя нашего Царя и великого князя Федора Алексеевича, всея Великия, и Малыя, и Белыя России самодержца».
Не возникает сомнений, что «Букварь языка словенска…», который безо всякой натяжки можно назвать вершиной педагогической деятельности Симеона Полоцкого, был адресован, прежде всего, царевичу Петру Алексеевичу. Царь Федор Алексеевич, как подобает крестному отцу, пожелал одарить сводного брата, которому шел седьмой год. Подарок получился отменным, а Симеоново «Увещевание» еще долго было на устах пытливого и смышленого мальчугана.
Вдовствующая царица Наталья Кирилловна была в восторге от учебника, изданного красочно, где каждая главка задавала юному читателю особый душевный настрой, ненавязчиво направляла к познанию житейской и духовной премудрости и отнюдь не поощряла леность и праздность.
Перелистаем «Букварь», в котором Симеон Полоцкий собрал по крупицам все самое лучшее и ценное из своих предыдущих книг и книжиц, основательно переработав многие произведения, сделав их доступными для детского восприятия. Открывает «Букварь» заглавие: «Начало оучения детям, хотящим разумети писания», за ним следует «Предисловие к юношам, учится хотящим», далее Симеон Полоцкий, как истинный христианин, помещает «Благословение…» — молебен на доброе дело. На семи листах — алфавит и слоги, на двух — выражаясь современным языком, пособие логопеду: «во исправление языка отрочате…».
Молитвы, псалмы, Символ веры — незыблемая основа любого учения. Не мудрствуя лукаво, Симеон Полоцкий помещает в своем «Букваре» очевидно с отрочества полюбившуюся ему «Беседу о православной вере, краткими вопросами и ответы…» Лаврентия Зизания. Тексты Часослова перемежаются с текстами, заимствованными у земляка-белоруса Спиридона Соболя. Нашлось в «Букваре» место для элементарных сведений по арифметике и образчиков стихотворных приветствий родителям и близким от имени чад. Завершает учебник рассуждение святого Геннадия, патриарха Константинопольского, о вере.
После прочтения последней главы сразу же возникает предположение: Симеон Полоцкий мыслил широко, масштабно и вовсе не собирался замыкаться со своим творением в пределах кремлевской стены. «Букварь» должен был стать учебником для всех славянских детей, книгой, питающей разум и взывающей к общим корням и к величию русского слова.
…Двумя годами раньше выхода в свет «Букваря» царица Наталья Кирилловна обратилась к Федору Алексеевичу с просьбой отыскать человека кроткого, смиренного, сведущего в Божественном Писании. Пожелание вдовы Алексея Михайловича взялся исполнить боярин Федор Прокопьевич Соковнин и назвал кандидата в дядьки и учителя — дьяка Челобитного приказа Никиту Моисеевича Зотова, «исполненного всяких добродетелей и искусного в грамоте и письме».
Далее события развивались так. Царь повелел Соковнину привести Зотова во дворец, не сообщая тому о цели вызова. Обратимся к описанию аудиенции.
«Зотов оробел, однако милостивый прием, оказанный царем, ободрил смутившегося дьяка, и испытание его Симеоном Полоцким в чтении и письме сошло благополучно. Вслед за тем Соковнин отвел Зотова к вдовствующей царице… которая, держа за руку маленького Петра, обратилась к Зотову: “Прими его и прилежи к научению божественной мудрости и страху Божиему и благочинному житию и писанию”».
102
С. Полоцкий. Обед душевный.