Страница 4 из 39
В вечер перед показом я обнаружил, что не сумел учесть нескольких важных факторов. Одним из них была жара. Я никогда не репетировал под тысячеваттными софитами, и теперь, на сцене, со стянутыми за спиной руками, скрученный в позе эмбриона в утробе матери, в холщовом мешке, который был запечатан металлической цепью с замками, жара очень быстро стала просто удушающей. Это почти убило мою способность к концентрации.
Вторая проблема состояла в том, что полицейский, который должен был надевать на меня наручники, сделал это так, как будто пытался отомстить мне за что-то. Он практически нарушил мне кровообращение, и к тому времени, когда я высвобождался из наручников, мои запястья были в крови. Уверяю вас, боль не способствует концентрации.
И наконец, присутствие аудитории, особенно большого числа сомневающихся в том, что мне удастся повторить подвиг Гудини, и тех немногих (их всегда хоть немного, да есть), кто надеялся, что я провалюсь, было для меня негативным фактором. Негативные эмоции аудитории влияют на меня так же, как единственный скрипач в большом оркестре, играющий фальшиво.
Мне удалось спастись, но, когда занавес разошелся в стороны, аудитория увидела Крескина, который напоминал полуутомленную мышь. Одежда пропитана потом, запястья повреждены, волосы взъерошены. Затем, когда началась рекламная пауза, и просто сел на пол в полном ошеломлении.
Физическая сложность трюка только отчасти объясняет истощение, которое я чувствовал. По большей части оно было вызвано необходимой степенью концентрации. И при этом мне необходимо было сохранять концентрацию еще по крайней мире в течение часа, пока программа не была завершена. Я концентрируюсь на «сообщениях», которые посылают мне зрители. Кто-то очень счастлив, он гладит свое обручальное кольцо. Красный цвет. Платье. И я понимаю, что где-то в зале сидит женщина в красном платье, у которой только недавно была помолвка или свадьба.
Синий цвет. Небо, вода. Кто-то с нетерпением ждет океанекого круиза. Перед моим мысленным взором появляется борода. Он думает о лодке. На ней два паруса.
Я запоминаю эти сообщения, чтобы позднее использовать их во время концерта.
Я также концентрируюсь на традиционных органах чувств, особенно на образах и звуках. Восприятие сенсорных стимулов, превышающее нормальное, известно как гиперестезия (сверхчувствительность), о ней я буду говорить позднее. Эта высокоразвитая способность сконцентрироваться на наших обычных ощущениях могла бы на самом деле объяснить большую часть нашего телепатического общения.
Например, несколько лет назад, когда я выступал в отеле «Хилтон» в Лас-Вегасе, я услышал мягкий, непрекращающийся звук тихих щелчков. Это не было звяканье монет или приглушенный звук постукивания по дереву — это был треск пластмассовых фишек. Наконец, когда шум — таким он мною ощущался — начал угрожать моей полной концентрации, я остановился, подошел к краю сцены и обратился к человеку в третьем ряду, который перебирал фишки у себя в кармане:
— Мысленно вы сейчас делаете ставки. Вы чувствуете удачу. Возможно, вам стоит заняться сейчас именно этим.
Он тут же встал и ушел. Я не знаю, победил он или проиграл, но я могу точно сказать, что моя концентрация улучшилась — а зрители решили, что я прочитал его сознание.
Несколько лет назад, находясь в «Эмберс-клаб» в Индиана-полисе, я решил узнать, насколько чувствителен мой слух. Мне согласился помочь главный менеджер клуба, Боб Кэйтес. Каждый вечер, в течение недели. Боб или его сотрудник роняли во время представления какой-то предмет на пол, и, если толпа не слишком шумела, то есть уровень звуков не выходил за пределы обычного дыхания, складывания очков, тихого шепота, я мог услышать этот звук.
В конечном счете я обнаружил, что, сконцентрировавшись, я мог услышать звук упавшей на пол иголки. С тех пор я делал то же самое в больших аудиториях, однако следует признать, что у меня не получится ничего подобного, если пол застлан ковровым покрытием.
И теперь мы переходим к одному из самых важных уроков, которые вы подучите на этих страницах, — к моему личному методу достижения глубокой концентрации. Важно только, что-бы вы не просто прочитали эту главу — нужно практиковаться. Итак, начинайте практиковаться. Все остальное приложится.
Шаг первый: очистите окружающее пространство
Иногда я люблю вывести из гаража свой «Мерседес» и поехать в далекий город, где я даю концерт, на машине, Я предпочитаю это полету, если расстояние не слишком велико, а путь достаточно простой.
А вот чего я очень не люблю — так это путаницы, отличным примером которой может послужить Балтиморская кольцевая дорога — шестиполосные скоростные автомагистрали, машины съезжаются и разъезжаются налево и направо, несущиеся грузовики не дают увидеть дорожные знаки. Когда я впервые попал на эту дорогу, двигаясь из Нью-Йорка в Вашингтон, я ехал по тому, что считал основной дорогой, и в результате обнаружил, что попал на другую скоростную автомагистраль и еду опять и сторону Нью-Йорка.
То же самое может произойти и с мыслями. В суматохе жизни наш ментальный пейзаж становится очень запутанным. На нас со всех сторон валятся идеи, проблемы, решения. Мы постоянно отвлекаемся на что-то, и наше сознание все время пытается уплыть в совершенно неправильном направлении.
Первый шаг в концентрации — очистить окружающее пространство.
Почувствуйте ваше тело
Вы, вероятно, слышали термин «холизм». Иллюстрированный медицинский словарь Дорланда определяет его как «концепция человека как функционирующего целого». Это означает, что тело и сознание — отнюдь не разобщенные объекты, но тело до некоторой степени — часть сознания, и наоборот. Холодная, влажная погода делает нас капризными, потому что телу неуютно. С другой стороны, наши эмоциональные проблемы могут привести к серьезным физическим заболеваниям, даже причинить сильную боль. Это называется психосоматикой или болезнями тела-и-сознания — но даже этот термин подразумевает два разных объекта.
Отказ признать единство тела и сознания — вероятно, главная причина того, что некоторые люди не могут полностью расслабиться. Напряженность в теле вызывает напряженность в сознании. Вы не можете заснуть, если ваши мускулы напряжены, — вы также не можете сконцентрироваться.
* Ваше тело и сознание едины. Умение управлять своим телом — залог успешного управления сознанием.
По этой причине — чтобы расслабить мускулы тела — я каждое утро бегаю трусцой по несколько миль. И перед каждым телешоу или концертом я быстро пробегаю одну милю. Эта прогулка столь же важна, как и любой другой аспект моей подготовки. Я физически ощущаю, как уходит напряженность. Обычно это начинается в мускулах шеи и плеч. Затем это текучее ощущение просачивается в напряженные мышцы спины. Затем расслабляются руки, и ноги начинают двигаться в легком, плавном ритме.
Как только тело расслабится, я могу отбросить все, что меня отвлекает, и погрузиться в состояние глубокого самоанализа. Откровенно говоря, я не знаю, как бы я выжил, если бы не научился искусству глубокого расслабления, поскольку у меня в жизни довольно плотный график. В 1998 году, когда я последний раз занимался учетом своих представлений, оказалось, что я провел 613 выступлений во всем мире. За четыре месяца того года я летал в среднем двадцать три раза каждые десять дней, с перерывами буквально на несколько секунд, Нередко мой багаж отставал от меня на два, а то и три перелета. (Некоторые авиакомпании прекрасно овладели тонким искусством потери багажа.)
Суровость такого графика была причиной краха многих великих исполнителей. Известный комик однажды сказал мне: «Я вдвое сократил свои выступления — я больше не могу выдерживать такой прессинг». Дорогой психиатр пытался помочь ему расслабить сознание, но это не сработало.
Меня не удивили его слова.
* Расслабление — очищение ментального пейзажа — начинается с тела.