Страница 32 из 73
— Вы только представьте, что я натерпелся! — утирал скупую мужскую слезу гоблин. — Мне больно ходить в туалет, а с женщинами…
— Благодарю, подробности мне не нужны, — остановила я прочувствованный рассказ. — В данном случае вам следует обратиться в прокуратуру с жалобой на действия следователя. Я сейчас запишу вам адрес и телефон…
И быстренько накарябала на бумажке обещанные контактные данные, а потом решительно выставила его вон (пока не вернулась Альбина!). Даже визитку не дала — незачем родной прокуратуре знать, кто им подкинул такую подлянку. Пусть гоблин трясет своим пострадавшим органом перед каким-нибудь помощником прокурора, может, дождется чисто мужского сочувствия… Или вызова наряда, который заберет жалобщика за хулиганство в общественном месте.
Вскоре возвратилась Альбина и принялась демонстрировать свои приобретения. Я охотно подхватила обсуждение сравнительных достоинств и недостатков помад и блесков. Такие пустячные темы всегда успокаивают, и заодно помогают нам, женщинам, чувствовать себя почти сестрами. Ведь мужчинам неведомы все эти ухищрения и им не понять, как можно радоваться приятному оттенку краски для волос (или неудачной стрижке подруги).
Я искренне надеялась, что отмеренный на этот день запас неприятностей исчерпан…
Мы допивали очередную порцию кофе (любопытно, что я буду делать ночью?!), когда в дверь постучали. Вздохнув, я поднялась и перебралась в приемную, притворив дверь в смежную комнату.
Работать совершенно не хотелось, но никуда не денешься. Крикнув «войдите!», я уселась поудобнее и приняла чрезвычайно деловой вид.
Дверь рывком распахнулась, впуская моего бывшего клиента, господина Теренова, в сопровождении двоих дюжих мужчин, похожих на волкодавов.
Сердце тревожно ёкнуло: господин Теренов явно пришел не для того, чтобы принести извинения за некрасивый инцидент в суде. Надо сказать, что о проигрыше его дела я нисколько не сожалела, хотя и сделала все от меня зависящее, чтобы защитить интересы клиента.
Господин Теренов навис над моим столом, скрестив руки на груди. Он чувствовал себя хозяином положения и наслаждался этим ощущением. Похоже, меня ждет еще один безобразный скандал и требование вернуть гонорар. Но от вида верных мордоворотов неприятно тянуло под ложечкой…
Иногда быть слабой женщиной не так уж хорошо!
— Пожалуйста, покиньте помещение. — Произнесла я, стараясь держаться уверенно.
Клиент сыто прищурился, глядя на меня с мерзкой усмешкой.
— Кинуть меня решила, да? — прошипел он. — Я тебе покажу, сука! Парни, начинайте!
Он повелительно кивнул своим псам. Откровенно говоря, в голове билась одна мысль: спрятаться под стол. И плевать, насколько глупо я буду выглядеть! Входную дверь блокировали нападающие, окно высоко…
Но странное оцепенение мешало действовать.
Вцепившись пальцами в край стола, я невольно сжалась, ожидая удара. Такие до смерти забить могут! Но что делать?! Ужас опутал мысли клейкой паутиной.
Видимо, господин Теренов приказал для начала меня попугать. Удара не последовало, вместо этого они начали крушить кабинет. На пол полетели книги, письменный прибор, ваза.
Несколько мгновений — и в комнате будто прошелся ураган. Оцепенев, я смотрела на разгромленную приемную. Насилие всегда ошеломляет, заставляет теряться, и рассудок тонет в животном страхе за свою жизнь.
«Хорошо, что мобильный в ящике!» — мелькнула неуместная мысль.
— Что, не нравится? — довольно ощерился господин Теренов, явно искренне наслаждаясь происходящим. Наверное, он из тех, кто в школе находил беспомощную жертву и изощренно над ней издевался. Некоторые чувствуют себя сильными, только третируя слабых… — Парни…
И я поняла, что вот сейчас меня будут бить.
С перепугу я нашла единственный выход.
— Альбина, закрой дверь! — крикнула я, сама поразившись, насколько тонко звучал мой голос и как пересохло в горле.
Спустя мгновение щелкнул замок. Наверное, Альбина давно прислушивалась к странной возне и шуму в приемной. Надеюсь, она догадается позвонить в милицию?!
Сообразив, что я была не одна, разъяренный господин Теренов подскочил ко мне и наотмашь ударил по щеке.
Я инстинктивно отшатнулась, но он тут же вцепился в мои волосы и дернул, заставляя подняться.
— Ах ты, отродье Локи! На помощь звать вздумала? — прошипел он.
От боли на глаза навернулись слезы, и я совершенно перестала соображать. Машинально схватив первое, что попалось под руку, стукнула обидчика по голове. Раз, второй… И откуда только силы взялись?! Как загнанная в угол крыса, я готова была драться до последнего, если придется, то царапаться или кусаться. Ярость волной смыла липкий страх.
Господин Теренов взвыл и отпустил меня. Бросив взгляд на свое «оружие», я истерически захихикала. Золотая надпись на увесистом томе гласила: «Уголовный кодекс Мидгарда, с комментариями и постатейными материалами». Символично, ничего не скажешь.
Мордовороты растерянно переглянулись. Похоже, с мозгами у них было туго, вся сила ушла в пудовые кулаки.
Немного оклемавшись, господин Теренов снова подступился ко мне.
— Да ты! Да я тебя! — побагровев, рявкнул он.
Я проворно укрылась за спинкой стула, прекрасно понимая, насколько это ненадежная защита.
Один из «псов» робко потянул его за рукав.
— Хозяин, нам это, линять пора. Щас менты нагрянут, вторая девка точно им стукнула!
Господин Теренов раздраженно отмахнулся… и нахмурился, осознав опасность.
«Мудрый Один, молю тебя, пусть они уйдут! Мудрый Один, молю тебя, пусть они уйдут!» — как заклинание, повторяла про себя я.
— Ладно, уходим! — наконец неохотно скомандовал господин Теренов, скривившись, как от стопки уксуса, и напоследок громко пригрозил: — А тебя я урою! Живьем закопаю…
Последовала длинная матерная тирада.
Наконец он, сплюнув, вышел. Мордовороты последовали за ним.
— Анна, они ушли? — требовательно спросила из-за двери Альбина.
Несколько мгновений я пыталась сообразить, о чем она спрашивает.
— Да… — выдохнула я. Потом откашлялась и повторила громче: — Да, ушли!
«Надо закрыть входную дверь! — обожгла мысль. — Чтобы они не могли вернуться!»
Сцепленные на спинке кресла пальцы удалось разжать с трудом. Я рванулась к двери, заперла защелку… И обессилено прислонилась спиной к холодному металлу.
Мысли никак не желали выстраиваться в порядок, суматошно бились в висках. Я прикрыла глаза, пытаясь немного успокоиться.
— Анна, ты в порядке? — раздался рядом встревоженный голос Альбины. — Я в РОВД позвонила, они сейчас наряд вышлют.
— Да, я в порядке. Сейчас только немного передохну… — Легче сказать, чем сделать. Колени начали ходить ходуном, руки сильно дрожали, веки поднимались лениво, как заедающие гаражные ворота.
Она сообразила: осторожно взяла меня под руку, помогла дойти до стула, потом сунула в руки стакан воды и заставила выпить какую-то таблетку.
«Действительно, кофеин мне сейчас совсем ни к чему!» — вяло шевельнулась мысль, и я вдруг расхохоталась, обхватив плечи руками, выплескивая пережитый ужас…
Из шокового состояния меня вывели крики на улице, звуки ударов, надсадный визг сирены…
В дверь вежливо постучали.
— Кто там? — опасливо спросила Альбина, не торопясь отпирать.
— Наряд вызывали? — с явным раздражением рявкнул мужчина.
Мы с Альбиной переглянулись. Потом она хлопнула себя по лбу и бросилась к дверному глазку. Через минуту приемную наводнили милиционеры, которые довольно емко (и исключительно нецензурно!) прокомментировали увиденное.
— Ох! Ни… себе! — выдохнул старший группы. Остальные поддержали его нестройными матерными комментариями. Видимо, вспомнив о нашем присутствии (и даже несколько смутившись), он уточнил: — Вы в порядке?
— Да! — подтвердила за нас обеих Альбина.
Он покосился на меня с явным сомнением. Представляю, как я выглядела: растрепанная, глаза перепуганные, косметика размазана. Извинившись, я отправилась во вторую комнату и принялась яростно приводить себя в порядок.